Скала над головой закончилась, и Эрика, борясь с желанием вырваться из водяного плена в плеском и криком, медленно вынырнула на поверхность. Было тихо, только ее собственное сердце колотилось как сумасшедшее. Сплюнув и отдышавшись, девушка добралась до скользкого берега, подтянулась, привалилась к стене. В плотно закрученной фляжке был краснолюдский спирт. Но сейчас он показался не крепче Эст-Эст из Туссента.

Арка, украшенная затейливым узором, вела в молчаливую, непроглядную темень. Эрика вылила воду из сапог, выжала стеганку — насколько смогла, повздыхала над мокрой тетивой арбалета. Выстрелить, может, и получится, но лучше без крайней надобности не рисковать.

С одежды все еще капало, по коже бегали мурашки — в руинах было зябко. Эрика вышла в длинный коридор, на миг представив, как когда-то давным-давно по этим плитам ходили дивные эльфы, как кругом звучала музыка и смех прекрасных эльфских женщин. Как много видели и слышали эти мрачные стены, и как теперь им, верно, одиноко в этой затхлой вечности.

Коридор разветвлялся и расширялся, открывая все новые проходы, путая, сбивая с толку, заставляя возвращаться и ходить кругами. Пока, наконец, очередная арка не вывела девушку в просторный зал, едко пахнущий серой. Эрика закашлялась, закрыла нос и рот мокрым платком, и осмотрелась. От неизвестных растений поднимались желто-зеленые испарения. Судя по тому, как сильно драло горло и подкатывала тошнота, испарения были ядовитыми. Девушка бегом, насколько позволяла мокрая одежда, бросилась к руинам моста — то ли того самого, с которого все началось, то ли совершенно другого. И уже наверху, подтянувшись, ухватившись за обломок колонны, услышала женский крик.

Не думая о том, что так сильно напугало опытную чародейку, Эрика бросилась на звук. Пролет, лестница, мост, арка, снова лестница. Разогнавшись как следует, девушка поскользнулась на повороте и с разбегу влетела в выступ скалы, больно проехавшись по ней плечом. Кейра стояла тут, внизу, окруженная оранжевой сферой, и вопила что есть мочи.

Вокруг нее скакали… крысы.

Эрика фыркнула, не сдержавшись, и полезла вниз. Первым делом выхватила меч, хотя тут больше подсобил бы топор, и ударила в саму гущу ошалевших грызунов. Те, забыв про чародейку, бросились на новую жертву. Но прокусить добротные сапоги и плотные штаны не смогли, только подпрыгивали, грозно сверкая маленькими глазками и щелкая зубами.

— Ненавижу! Фууу, крысы! — стонала чародейка, заламывая руки.

— Кейра, успокойся, — прошипела девушка, хватая увесистый булыжник и размазывая им крыс по узорчатым плитам пола. Но ведьма ее не слышала, продолжая в панике вопить и звать на помощь.

Наконец с крысами было покончено — их было не менее двух десятков, и судя по всему, Кейра нечаянно разворошила их гнездо. Задвинув большим обломком дыру в стене, откуда лезли грызуны, Эрика присела прямо на пол посреди окровавленных трупиков, чтобы отдышаться. Куском плитки сняла с сапога налипшее месиво, отбросила в сторону, даже не скривившись.

— Ты боишься крыс? — Эрика подняла глаза на растерянную и растрепанную чародейку, но та только отмахнулась, не желая обсуждать свой позор.

— Замри, — приказала она.

С тонких пальцев сорвалась искра, мгновенно высушив и очистив одежду Эрики. Геральт подоспел вовремя, аккурат тогда, когда девушки собрались идти на его поиски.

— Я смотрю, вы тут не скучали, — он осмотрел побоище, выразительно приподняв бровь. — Вы целы?

Кейра и Эрика кивнули одновременно, давая понять, что готовы продолжать путь.

Чародейка снова сделала попытку отказаться от затеи преследовать Дикую Охоту и вернуться домой, но Геральт умел быть очень убедительным.

Коридоры вытекали один из другого, пока не привели к высокому восьмиугольному постаменту. Он завибрировал, сверкнул, и над ним появилась проекция — силуэт мужчины в плаще.

— Это он! Это эльф! — узнала его Кейра.

— Это было сообщение для Цири, — догадался ведьмак, прослушав несколько фраз на Старшей Речи. — Идем. Я знаю, что нужно искать.

Следующий зал был огромен. Даже века запустения не смогли стереть всю величественную красоту, что хранило это место. Лестницы опускались к воде, вернее, к болоту, усеянному мясистыми стеблями растений. Среди ядовитых испарений кружились призрачные силуэты в лохмотьях.

— Ждите здесь, — ведьмак быстро вынул из ножен серебряный меч, смазал клинок маслом из алого пузырька, и бегом спустился по лестнице вниз.

Призраки ревели и стонали; огонь, сорвавшийся с пальцев ведьмака, пожирал стебли и хлопал, взрываясь, в скоплениях ядовитых газов; колонны дрожали, сыпались сверху сталактиты, утопая в болотной жиже.

Наконец, ведьмак вернулся, доложив, что путь свободен. Женщины осторожно пересекли выжженное болото, чтобы снова оказаться в коридоре, который, в свою очередь, привел всех к новой проекции.

— Кэльпи? Это какой-то морской монстр? — Кейра наморщила лоб, вслушиваясь в слова таинственного эльфа.

— Нет, так Цири назвала свою кобылу, — усмехнулся ведьмак. — Отдохните пока, а я поищу что-нибудь, что…

С этими словами Геральт, легко перепрыгнув через перила, исчез в мрачной глубине колодца.

— Будешь? — Кейра порылась в сумке, достала завернутый в тряпицу хлеб, сыр и яйца.

— Охотно, — Эрика сама не заметила, как проголодалась. — Выходит, от деревенских тоже есть прок? С голоду не умрешь.

— Выходит, что так, — вздохнула чародейка, смахивая очистки скорлупы с подола платья. — А тебя каким ветром в Велен занесло? Еще и с Геральтом, м?

— Я не с Геральтом, — заверила чародейку Эрика. — Просто у нас есть одно общее дело.

— И оно касается самого опасного разбойника долины Понтара, — Кейра хитро прищурилась. — Что может связывать тебя с Йорветом?

— Ты удивишься, когда узнаешь, — мрачно ответила Эрика, продолжая жевать сыр. — Давай выберемся из этой передряги, и я удовлетворю твою любопытство.

— А я, так и быть, в благодарность за помощь с… крысами, постараюсь помочь тебе в поисках, — Кейра улыбнулась — достаточно дружелюбно и открыто.

***

Эрика даже зажмурилась — так страшно закованный в латы воин ударил посохом в пол. Треск, скрежет и лязг — и снова повеяло могильным холодом. Перед глазами встали вмерзшие в лед тела, стеклянные глаза, покрытые инеем волосы и лица, искривленные в страшных гримасах рты.

Всадник Дикой Охоты, чья кираса повторяла рисунок человеческих ребер, а шлем — черепа, взмахнул посохом с сияющим круглым навершием. Осветил свой шлем-череп, увенчанный железным кругом, словно нимбом. Поднял руку в тяжелой перчатке.

Геральт не успел. Он пробежал мимо ряда колонн, когда древние светильники вспыхнули, озарив зал тусклым теплым светом. А затем с ледяным треском и каменным скрежетом по стенам пополз мороз. В одно мгновение древний эльфский зал обледенел, покрылся белой изморозью, взорвался снежными хлопьями. Громадные сверкающие шары завертелись между колонн, повеяли смертельно опасным холодом, затрещали и загудели, исторгнув из себя покрытых шипами тварей.

— Что это? — воскликнула Кейра, испуганно отдернув ногу от наползающей изморози.

— Их чародей вызвал Белый Хлад, — отозвался ведьмак. — Ты сможешь закрыть щели, из которых он выходит?

— Слишком далеко, — отозвалась чародейка. — Нужно подобраться поближе. Держитесь рядом со мной!

Взмахом руки Кейра Мец вызвала белый купол, накрывший всех троих плотным прозрачным колпаком. Эрика выхватила арбалет, стараясь держаться прямо за спиной чародейки, и из последних сил борясь с наползающим отовсюду ледяным ужасом.

Из сверкающих шаров вырвались чудовища, похожие на громадных, жутких собак. Кейра колдовала; ведьмак рубил мечом; Эрика один за другим отправляла болты в набегающих тварей, то попадая, то промахиваясь. Одна из гончих Дикой Охоты подобралась слишком близко, едва не сомкнув свои челюсти на руке девушки, но ведьмачий меч вовремя ее остановил. Геральт двигался быстро, так быстро, как умеют лишь чудовища и ведьмаки. И когда первый портал Дикой Охоты захлопнулся, чародейка поспешила к следующему. Все повторилось: клацанье челюстей, вой призрачных псов, гудящий портал, с хрустом врезающийся в тела тварей серебряный меч, белые, словно молнии, всполохи магии.

— Получилось, — наконец, выдохнула Кейра, и едва не осела на пол, вовремя подхваченная ведьмаком.

Купол над головой рассыпался, но Белый Хлад исчез вместе с последним порталом Дикой Охоты.

— Потратила слишком много силы, — прошелестела чародейка, закатывая глаза.

— Если ты не можешь идти… — начал было ведьмак, но Кейра жестом остановила его. — Эрика, все в порядке?

— Все просто отлично, — проворчала девушка, подбирая с пола болты. — Я так понимаю, привала не будет?

Ведьмак отрицательно покачал головой.

— Надо идти.

И они пошли — поддерживая друг друга, отхлебывая по очереди из фляги краснолюдский спирт, шумно дыша и то и дело переводя дух.

Коридор тянулся за коридором, одни разрушенные проходы сменялись другими. Кейра приберегла зелье, восстанавливающее силы, а ведьмак выхлебал из узкой склянки один из своих эликсиров.

— Эрика, — Геральт побледнел, на лбу и щеках отчетливо проступили вены, а зрачок расширился, заполнив всю радужку, — если мы встретим еще одного из всадников Дикой Охоты, постарайся не высовываться.

Девушка согласно кивнула. Она прекрасно знала, что против такого противника даже у легендарного Белого Волка шансов нет, что уж говорить о ней, едва выбивающей из арбалета по движущейся мишени пять из десяти.

И, словно в ответ на предположение ведьмака, из тьмы очередного полуразрушенного зала вышел он.

Высокий, на две головы выше Геральта, с ног до головы закованный в тяжелую броню, с маской черепа вместо лица, всадник Дикой Охоты был страшен — настолько, что от одного его вида перехватывало дыхание. Но больше всего пугала секира — палаческая, огромная, на железном граненом древке, и та легкость, с которой всадник держал ее в руках…