— Как? — ведьмак улыбнулся.

— Снисходительно.

— Не буду. Скажу лишь, что женщин у меня было много, но любил я только одну. У эльфов обычно бывает так же. Забудь о том, что видела у Кейры.

— Что это ты сейчас такое сказал? — насторожилась девушка, уставившись на ведьмака. — Я не дура, Геральт. Ни один скоя`таэль не сможет полюбить человеческую женщину. Поиметь — да, полюбить — нет.

— Этого ты не знаешь наверняка, — ведьмак закончил возиться с чудовищем, и спихнул ногой труп в болото.

До поляны шли молча. На полпути встретились утопцы, но Геральт не дал девушке шанса снова потренироваться в стрельбе — уложил всех троих за пару мгновений, порядком при этом изгваздавшись кровью и тиной. Ард порывался было подсобить, но Эрика его придержала: иногда лучшая помощь — это не мешать. Не то ненароком можно и под меч угодить.

Геральт остановился у большой норы на пригорке, присел, рассматривая следы маленьких детских ног.

— Ивасик! — позвал он.

В темноте сверкнули большие совиные глаза. Ивасик совершенно точно не был человеком. Издали его можно было бы принять за ребенка лет десяти, если бы не иссиня-бледная кожа, огромные желтые глаза на странном морщинистом личике.

— Ты хмурница? Луговик? А, прибожек, — догадался ведьмак. — Мало вас осталось на свете. Я ищу девушку с серыми волосами. Ты ее видел?

Прибожек, чью голову украшал венок из веточек и листьев, а шею — потрепанный красный шарф, утвердительно кивнул. И когда Геральт попросил Ивасика рассказать о Цири, тот жестами показал, что говорить не может: приложил ладонь ко рту и замотал головой.

— Ты не можешь говорить? Потерял голос?

Прибожек снова закивал, подпрыгнув на месте. А затем отошел на пару шагов, и поманил ведьмака за собой.

— Идем за ним, — Геральт поднялся. — Он не опасен.

Эрика недоверчиво покосилась на странное существо, но делать нечего, пришлось следовать за ним. По болоту Ивасик бежал быстро, ловко огибая опасные места, перепрыгивая с кочки на кочку. Наконец он остановился у высокого холма, задрал голову вверх и указал пальцем на большое птичье гнездо на скальном уступе, над обрывом.

— Там что, дракон живет? — хмыкнула Эрика, представив, какого размера должно быть это гнездо.

— Понятия не имею, кто там живет, — посерьезнел ведьмак. — Но вам лучше подождать здесь.

И споро полез на холм, цепляясь за торчащие из земли коренья. Свист, крики и птичий клекот на вершине донеслись чуть позже, когда Геральт исчез из виду.

— Птицы, кажется, не рады, — Эрика уселась на кочку, наблюдая, как Ард с любопытством обнюхивает ладошку прибожка.

Ивасик заулыбался, когда собака, вильнув пушистым хвостом, ткнулась носом ему в коленку. Судя по всему, прибожек понравился Арду больше, чем детишки из приюта.

Геральт, помогая себе удерживать равновесие с помощью рук, соскользнул по мху с холма, пробежал несколько шагов и остановился перед Ивасиком.

— Держи, — ведьмак протянул прибожку красивую золоченую бутыль.

Тот быстро откупорил пробку, и из узкого горлышка вырвалась сверкающая пыльца.

— Молоко! Шишка! Улитка! Кролик! Пердёж! — тоненьким голоском завопил Ивасик. — Мои любимые слова! Жить и не слышать божественного сочетания звуков «ниточка карачуницы» — все равно, что лизать улиток через сукно!

— Я тебе помог, так и ты мне помоги, — напомнил ведьмак.

— Ты что, хочешь превратить прекрасный акт альтруизма в дурацкий обмен услугами? — прошепелявил прибожек, заставив Эрику рот раскрыть от удивления.

— Я ищу девушку с серыми волосами. Не видел ее?

— Еще бы, не видел! Как-то с утра я вышел, как всегда, сделать кучу — этой мой любимый момент дня. Сижу я, значит, довольный. А тут как жахнет, как грохнет — и ниоткуда появилась девица. Молодая, серовласая, а вдобавок она была ранена и едва дышала от усталости. Она помчалась в сторону детских хат. И неслась, будто за ней ведьмы гнались.

— А что ты знаешь о бабушке, которая присматривает за детьми? — вклинилась Эрика.

— Бабушка? Мне показалось, она с приветом, — хохотнул прибожек.

— Мягко сказано, — мрачно согласился ведьмак.

— Фу, значит, это не я с приветом, — Ивасик вздохнул с облегчением. — Она говорит, будто меня дети выдумали.

— И давно она тут?

— Недавно, — ответил прибожек, подтверждая догадку Эрики о том, что бабушка — и есть пропавшая Анна Стенгер.

— А что ты знаешь о ведьмах? — Геральт скрестил руки на груди.

— Они старые, как эта чаща, — прибожек испуганно оглянулся. — Вредные. Лучше их не злить. Могут отобрать голос. А могут отобрать жизнь. Гнусные бабы, но по-своему заботятся об этой земле. Говорят, они всегда выполняют обещанное, только надо думать, о чем просишь. Ты их не встретишь и не услышишь, покуда они сами не захотят. И помни — они слышат и видят все, что делается на болотах.

Эрика, собиравшаяся подробней расспросить прибожка о бабушке и детях, мигом прикусила язык и тоже обернулась. По спине пробежал неприятный холодок.

— Значит, если девушка с серыми волосами побежала в сторону приюта, опекунша или дети могут что-нибудь знать? — Геральт напал на след, и держал нос по ветру, как охотничий пес.

— Бабушка с чужими говорить не станет, но я к ней подход знаю, — согласился помочь Ивасик. — Пойдем.

***

Пел Ивасик отвратительно — скрипуче, фальшивя на каждой ноте, как будто кто-то елозил кирпичом по железу. Но бабушке почему-то понравилось — она посветлела лицом, улыбнулась, и морщины на лбу разгладились, а глаза подобрели.

— Ты снова поешь? — она остановилась напротив Ивасика. На длинный подол зеленого платья налипли колоски и сухие травинки.

— Ощущение такое, что я где-то потерял переход на вторую октаву, — ляпнул прибожек, вызвав у Эрики нервный смешок. — Вернусь домой — поищу.

— Нельзя тебе здесь быть, Ивасик, — покачала головой женщина.

— Тихо, тихо, бабуся, тебе вредно волноваться, — прибожек примирительно поднял руки.

— Девушка, о которой я спрашивал, — Геральт, которого утомило представление Ивасика, вышел из-за угла.

— Бабусь, ты только не сердись, — влез Ивасик. — Этот индивид очень хочет встретить Хозяек.

— Это очень важно, — едва сдерживаясь, вставил Геральт.

— Индивид, заткнись, — утихомирил его прибожек. — А ты, бабуся, выслушай меня. Я нашел Ясеньку, когда она пропала? Нашел. Горячку у Гневки унял? Унял. В обмен я тогда ничего не просил. Я даже за голос не в претензии. Так вот сейчас я кой-чего хочу. Ты уж, бабуся, помоги этому индивиду. А то же он меня изводить станет, кучу навалить спокойно не даст. Девка у него пропала. Хозяйки смогут найти, а?

— Раз уж ты так просишь, Ивасик, — смилостивилась женщина, — так и быть, помогу ему.

И она пошла к самому высокому дому, жестом приказав ведьмаку следовать за ней. Эрика сунулась было следом, но Геральт остановил ее. Пошел один.

А когда обернулся у самой двери, хмурый и не на шутку встревоженный, застал странную картину. Собака, которая всегда рвалась в самую гущу боя, и по мнению самого Геральта, была напрочь лишена инстинкта самосохранения, сейчас скулила и жалась к ногам хозяйки. В темно-карих глазах животного застыл неподдельный ужас.

Эрика была напугана не меньше.

— Геральт, — сдавленно проговорила она. — Я никогда не видела Арда таким. Никогда.

— Я скоро вернусь, — пообещал ведьмак, исчезая во тьме дверного проема.

Он вернулся совсем скоро, держа в руках уродливый треугольный стилет, выданный Хозяйками, но не застал ни Эрики, ни собаки. Ни детей.

***

Лодка под парусом легко покачивалась на волнах. На небо медленно наползали свинцовые тучи, брюхами цепляясь за верхушки деревьев.

— Гневко, ты первый, — Эрика подтолкнула кареглазого мальчишку к обшарпанному борту. Тот послушно залез в лодку, немного замочив ноги в прохудившихся лаптях. — Оля, теперь ты.

— А как же бабушка? — Яся шмыгнула носом. — И бабушкин суп со шкварками? Я такая голодная!

— Это легко исправить, — Эрика нервно обернулась. Лес темнел, шелестел ветвями на усиливающемся ветру. — Здесь у меня полно еды. Вон там, в корзинке.

Гневко тотчас же открыл плетеную крышку и ахнул: на этот раз Эрика позаботилась о том, чтобы припасов у них с Геральтом было вдосталь. Хлеб с ветчиной, жареная курица, печеные яблоки и маковый сладкий рулет. Мальчишка вцепился в булку так, словно отродясь ничего подобного не ел.

— И мне, и мне! — Карола, самая тихая и спокойная девочка, бросилась к лодке вместе с Ясей. Последним на борт попал веснушчатый голубоглазый Арен, тот, что дружил с Ивасиком.

Сам прибожек выглядывал из-за дерева, моргая своими совиными глазами.

— Передай бабушке, что с детьми все будет хорошо, — Эрика махнула прибожку рукой. — А Геральту — чтобы не волновался и делал то, что должен.

— Можешь сама мне сказать, что это я должен, — ведьмак показался из-за кустов, и, судя по выражению его лица, шутить был не настроен.

— Ты ищешь Цири, — прищурилась девушка. — И так увлекся процессом, что отказываешься замечать очевидное. Важна только она, верно? Все остальные — так, досадные помехи, отвлекающие от важной миссии.

— Я вроде на рыцаря в сияющих доспехах не похож, — развел руками Геральт, вздернув по-волчьи губу. — И что же я отказываюсь замечать?

Дети опустошали корзинку, добравшись до крынки с молоком и банки с медом.

— Тропинка Сладостей, — быстро заговорила девушка, не позволяя ведьмаку перебивать, — фигурирует в очень плохой сказке, Геральт. Дети, которых отводили в лес, шли по тропинке и приходили к пряничному домику, где их поджидала ведьма. Ведьма, которая ела детей. Но даже если я ошибаюсь, то все равно детям не место на болотах в компании свихнувшейся старушки и под надзором неких Хозяек. Ты видел их? Говорил с ними? От этих мест веет жутью, Геральт.

— Говорил, — ведьмак. Эрика уже раскрыла рот, чтобы продолжить убеждать Геральта в правильности своего поступка, но он быстро принял верное решение. — Садись в лодку, погода портится. Да шевелись уже!