Боги молчали, предаваясь воспоминаниям.

— В этот самый миг, миг творения, мы смотрели, как Реоркс, охватив Хаос, выковал из него огромный шар, отделил свет от тьмы, землю от моря, небо от земли, и в этот момент мы все были едины. Мы все познали радость. И именно тогда родилось некое существо — дитя света.

— Мы ничего об этом не знали! — воскликнул Саргоннас, пораженный и разгневанный.

— Об этом знали лишь трое, — продолжал Маджере. — Паладайн, его супруга Мишакаль и я. Девочка появилась среди нас — от нее исходил яркий свет, более прекрасный, чем свет звезд.

— Тебе, по крайней мере, следовало сообщить об этом мне. — Гилеан, нахмурившись, посмотрел на Мишакаль.

Богиня печально улыбнулась.

— В этом не было нужды. Мы знали, что нам следует делать. Бога Тьмы никогда бы не позволили этой новой, молодой Богине Света жить, потому что она нарушила бы Равновесие. Одно лишь известие о ее появлении вызвало бы неразбериху, которая угрожала бы существованию того, что мы создали с такой любовью.

— Ты права, — холодно произнесла Зебоим. — Совершенно права. Я сама придушила бы девку.

— Паладайн и Мишакаль отдали божественное дитя мне, — говорил Маджере. — Они велели мне погрузить девочку в глубокий сон и спрятать так, чтобы никто никогда не нашел ее.

— Как вы смогли вынести разлуку с ней? — дрожа, воскликнула нежная Чизлев, Богиня Природы. Она имела облик молодой женщины, прекрасной и хрупкой, с влажными глазами молодого оленя и острыми когтями тигра.

— Наша печаль была бесконечна, как океан времени, — призналась Мишакаль, — но у нас не было выбора.

— Я взял девочку, — закончил свой рассказ Маджере, — и отнес ее на дно моря, в глубины, куда никогда не попадает солнечный свет, и там поцеловал ее и осторожно укачал, и она уснула. А затем я оставил ее сладко спящей, и никакие сны не тревожили ее. И там она покоилась бы до конца времен, если бы Такхизис, Королева Тьмы, не похитила этот мир и вместе с ним… ребенка.

— И Такхизис нашла ее, — подхватил Реоркс. — Но каким образом, ведь ты утверждаешь, что она была надежно спрятана, Маджере?

— Когда Такхизис похитила наш мир, она решила, что удобнее будет, если она останется единственной Богиней в этом уголке вселенной. Я не знаю точно, откуда она узнала о существовании ребенка, но рискну высказать догадку, основываясь на своем знакомстве с Темной Королевой. После того как она впервые решилась захватить мировое господство, она была еще слаба. Она спряталась, тянула время, чтобы набраться сил, и строила планы. Хорошо отдохнув и обретя былое могущество, она вышла из своего укрытия. Вышла осторожно, прощупывая пространство вокруг себя, чтобы убедиться, что в этой части вселенной больше нет божественных существ.

— И обнаружила, что не одна, — с неприятной усмешкой подхватил Моргион, Бог Болезней.

Маджере кивнул.

— Она почувствовала силу другого Божества. Можешь представить себе ее изумление и ярость. Она не могла быть спокойна, пока не нашла это Божество и не определила, насколько серьезна исходившая от него угроза. Божественная сила окружала девочку, подобно сиянию маяка, и Такхизис наверняка легко обнаружила ее. Она нашла ребенка, и велико же было ее удивление!

— Потому что она обнаружила не другого такого же Бога, готового бросить ей вызов. Она нашла Бога-дитя, невинное, ничего не понимающее дитя Бога Света. И у нее возникла мысль…

— Глупая баба! — злобно выругался Чемош. — Дура, безмозглая женщина! Она должна была предвидеть, что из этого выйдет!

— Думаешь? — хмыкнул Саргоннас. — Темная Королева никогда не видела дальше собственного носа. Она, должно быть, поняла лишь то, что эта Богиня-ребенок может быть ей полезна. Она собиралась держать Мину на коротком поводке и использовать, когда ей это необходимо.

— И в последний раз отомстить Богам, которых она всегда ненавидела, — добавил Кири-Джолит, Бог

Праведных Войн, рыцарь, закованный в сверкающие серебряные доспехи.

— Такхизис едва не преуспела в своем намерении, — признался Маджере. — Она совершила одну-единственную ошибку, поддавшись злобной жажде мести. Она решила отдать ребенка своему врагу, смертной женщине, которую Такхизис всегда обвиняла в том, что проиграла Войну Копья — Золотой Луне. Темная Королева устроила так, что девочку выбросило на берег неподалеку от Цитадели Света.

— Золотая Луна, прежде бывшая жрицей Мишакаль, принесла на Кринн мистическую силу исцеления. В то время она была уже старухой и обрадовалась юной Богине, которая имела внешность девятилетней девочки. Золотая Луна назвала ее Миной. И Такхизис смеялась.

— Как и предполагала Такхизис, Золотая Луна рассказала Мине об ушедших Богах, потому что горевала об их гибели. Такхизис пришла к Мине, которая очень любила Золотую Луну, и пообещала дать ей силу, чтобы найти Богов и вернуть их в этот мир. Все мы знаем, что произошло потом. Мина сбежала от Золотой Луны и «нашла» Такхизис, которая ждала ее. Какие ужасные мучения и пытки перенесла Мина в руках Темной Королевы — якобы ради того, чтобы «доказать свою преданность», — я боюсь даже предположить.

— Когда Мина в конце концов вернулась в этот мир, она вернулась перекроенной по образу и подобию Темной Королевы. Такхизис ожидала, что девушка завоюет от ее имени весь мир. Мина будет думать, что все чудеса, которые она совершает, исходят от Такхизис. Но злодейка слишком поздно поняла свою ошибку. Она увидела, что сделала глупость. Как и другие, пытавшиеся осуществить то же самое.

Боги устремили на Чемоша обвинительные взгляды.

— Я не знал, что она Богиня! — в отчаянии оправдывался Бог Скелетов. — А Такхизис знала. Вы же слышали ее последние слова: «Проклятие уже живет среди вас. Уничтожьте меня, и вы уничтожите самих себя».

— Самих себя! — хрипло рассмеялся Саргоннас, и эхо его смеха прокатилось в небесах. — Какую угрозу может представлять для нас девчонка, ребенок?

— Угроза существует! — резко воскликнула Мишакаль. Белая Богиня была в гневе, ее могущество и красота наводили ужас. — Даже сейчас вы пытаетесь придумать, как привлечь Мину на свою сторону, чтобы изменить равновесие в свою пользу.

— А как насчет тебя, госпожа Ханжа? — вспыхнула Зебоим. — Ты же тоже размышляешь об этом.

Кири-Джолит холодно произнес: „— Эта Богиня для нас потеряна. Теперь она — создание Тьмы.

Мишакаль бросила на него взгляд, полный печали.

— Существуют такие вещи, как раскаяние… искупление.

Кири-Джолит посмотрел на нее сурово и непреклонно и ничего не сказал, лишь решительно покачал головой.

— Если она так опасна, что с ней следует делать? — спросила Чизлев.

Боги взглянули на Гилеана, ожидая его решения.

— У нее есть собственная воля, — наконец заявил он. — Ее судьба в ее руках. Она сама должна решать, что ей делать дальше. Мы дадим ей время, чтобы все обдумать. В течение которого, — холодно подчеркнул он, — она будет свободна от влияния Богов Света и Тьмы.

Разумеется, это мудрое решение никого не удовлетворило.

Боги заговорили одновременно. Кири-Джолит настаивал, чтобы Мину отправили в изгнание, как прежде Такхизис. Зебоим возражала, что это будет несправедливо по отношению к несчастному ребенку. Она предложила взять юную Богиню к себе домой, на морское дно, но никто не поверил в ее гостеприимство. Она принуждала Чемоша поддержать ее, но тот отказался.

Бог Смерти не хотел больше иметь дела с Миной. Чемош жалел, что вообще встретил ее, что влюбился в нее и сделал своей возлюбленной; жалел, что воспользовался ее помощью и создал себе новых бессмертных последователей, которые принесли ему горькое разочарование, оказавшись преданными Мине, а не ему. Он презрительно молчал, не вмешиваясь в ссору, разгоревшуюся среди Богов. Поэтому только он один заметил странное поведение трех Богов Магии, которые до сих пор держались в стороне, а теперь шепотом совещались о чем-то.

Солинари, сын Паладайна и Мишакаль, был Богом Серебряной Луны и магии Света. Лунитари, дочь Гилеана, Богиня Красной Луны, покровительствовала нейтральной магии, а Нуитари, сын Такхизис и Саргоннаса, был Богом черной магии и Темной Луны. Несмотря на различные убеждения, родичи были близки — их объединяла любовь к волшебству. Вместе они часто скрывались от родителей и занимались своими делами, что, несомненно, делали и сейчас. Чемош подкрался поближе, надеясь подслушать их разговор.