Джулия горько рассмеялась.

— Ты за свою жизнь не расплатился ни с одной живой душой.

— Джул…

— Нет. Хорошенько послушай меня и запомни мои слова. Я умываю руки, у меня теперь нет никаких родственников, ни родителей, ни братьев. Деньги, которые я получила, принадлежат только мне, и я не позволю ни тебе, никому другому забрать их и проиграть в карты.

— Джулия…

— Нет! Я сказала «нет». И это мое окончательное слово.

Лайонел сделал шаг назад. Дружелюбие мгновенно исчезло с его лица, уступив место злобному выражению, из черной души вылезла подлость.

— Ну, что же. Очень хорошо, мадам. Вы решили повернуться спиной к семье, которая кормила вас и заботилась о вас, когда весь мир заклеймил вас позором и отвернулся, как от шлюхи. Ваше право.

Джулию затрясло от ярости.

— Убирайся, слышишь?! Я больше никогда не хочу видеть ни тебя, ни других членов моей «любящей» семейки.

— Смелые слова, дорогая сестричка. Но интересно, будешь ли ты такой же храброй, когда вернется Джеффри. А он вернется. И очень скоро. Посмотрим, как ты отреагируешь на мою просьбу тогда. — Он небрежным жестом надел шляпу и, со стуком распахнув дверь, вышел из церкви.

Джулия с облегчением вздохнула, наблюдая, как брат удаляется, уходя из ее жизни. Но ее ждало очередное потрясение, когда, повернувшись, она увидела, что находилась в вестибюле не одна. У входа стояли Брейдер, женщина с вуалью, две ее спутницы и вездесущий Хардвелл. Как много они слышали, мелькнуло в голове девушки.

— Хардвелл, проводите дам в первый экипаж, пожалуйста. А мы с женой сядем во второй. — Глаза Брейдера были прикованы к лицу Джулии.

Женщина в вуали доверительно пожала руку Брейдеру и приняла помощь двух лакеев, которых предусмотрительно подозвал Хардвелл и которые подхватили ее под руки. Остальные последовали за дамой. И Джулия осталась один на один с Брайдером в опустошенном вестибюле. Он подал ее мантилью, предлагая свои услуги.

Одевшись, Джулия повернулась к нему.

— Итак? — с вызовом в голосе произнесла она.

— Разве я что-нибудь сказал? — жестко ответил он. — Я слишком далек от аристократических шагов, и мне не понять ваших симпатий и антипатий.

Натягивая на руки перчатки, Джулия нахмурилась. В его голосе прозвучали нотки осуждения. Какое право он имел осуждать ее?

— Вы не знаете моего брата. Если бы он был вашим братом, вы бы обращались с ним так же.

Очевидно, она задела Брейдера за живое. Его глаза мгновенно потемнели.

— Если бы он был моим братом, — эхом отозвался Вульф, — я бы поделился с ним всем до последнего пенни, благодаря Бога за то, что он сохранил моему брату жизнь.

Джулия от изумления застыла как вкопанная. — Брейдер, я не хочу, чтобы вы думали…

— Вы уже ясно дали понять, что вас не волнует, что думаю я или кто-то другой. — На его подбородке появилась гневная складка.

— Вы ошибаетесь.

— Ошибаюсь?

— Да. Вы неверно истолковали мои слова.

Когда он ни слова не произнес в ответ, девушка добавила:

— Что мы сейчас будем делать?

— Сейчас? Лично я сейчас отправляюсь на деловую встречу, — бархатистым голосом, полным ядовитого сарказма, ответил он. — А что будете делать вы, решайте сами. Вы, наконец, получили в свое распоряжение столько денег, сколько мечтал получить любой из Маркхемов.

Джулию охватил гнев. Этот человек издевался над ней! Для него этот брак был лишь очередной удачной сделкой. Но прежде чем она успела отпустить колкость в ответ, Брейдер распахнул дверь. За порогом церкви стоял серый, дождливый день, не предвещавший Джулии ничего хорошего.

— Прошу, весь мир у ваших ног, миссис Брейдер Вульф.

С достоинством королевы бывшая леди Джулия Маркхем прошествовала мимо своего мужа и торопливым шагом направилась к экипажу, ожидавшему у церкви. Вульф был не справедлив по отношению к ней, но она скорее дала бы себе отрезать язык, чем пошла на унизительное объяснение с этим безродным плебеем!

Рука Джулии дрожала, когда она причесывала волосы. Разозлившись на себя, девушка нервно швырнула щетку на туалетный столик спальни и глубоко вздохнула. Из зеркала на нее смотрели огромные, сверкающие глаза, которые, казалось, затмевали все лицо.

— Я не боюсь.

Но эти слова были чистым вымыслом.

Тишину разорвал легкий стук двери, ведущей в комнату Вульфа.

Джулия испуганно подпрыгнула на месте. Накануне вечером молоденькая служанка объяснила новой госпоже, что за этой дверью располагается комната хозяина.

Джулия хотела сказать «Войдите», но язык отказался подчиниться ей. Медленно девушка поднялась с кресла и повернулась лицом к двери. Наступила ее первая брачная ночь, обещавшая возможность начать жизнь сначала. Подушечками пальцев она погладила побледневшие шрамы на запястье. Будь мужественной, напомнила она себе.

— Войдите, — Джулия осталась довольна ровно прозвучавшим голосом. Ей хотелось еще унять дрожь в коленях… и, слава всевышнему, ее длинная ночная рубашка из белой фланели скрывала их. Она не должна бояться, снова подумала девушка.

Когда украшенная резным орнаментом ручка на двери повернулась, у Джулии кровь застучала в висках. Никогда она не чувствовала себя такой беззащитной, как в тот момент, когда дверь распахнулась настежь. Там, в дверном проеме, стоял Брейдер Вульф. На нем по-прежнему была та же верхняя одежда, в которой он был одет днем, когда заезжал домой, дабы убедиться, что у Джулии есть все необходимое. От него исходил запах дождя и ночной прохлады, волосы были гладко зачесаны назад, на бровях остались мелкие капельки дождя. Но лицо Вульфа выглядело мрачным и суровым.

Джулия робко сделала шаг между креслом и туалетным столиком, благодаря Бога за то, что дрожащие в коленях ноги удерживали тело. Она приподняла голову и тихо прошептала, подбадривая себя.

— Не бойся. Это твой муж.

— Что вы сказали?

У Джулии перехватило дыхание, она никак не ожидала, что Вульф услышит ее слова.

— Я сказала, что мой муж вернулся домой.

— Домой, — мысленно повторила она. От этого простого слова на нее повеяло теплом. Она не сказала ничего, чего можно было бы стыдиться. Дни стыда и одиночества остались позади.

Брейдер склонил набок голову и подозрительно смотрел на Джулию. Затем шагнул в комнату. Его глаза медленно изучали ее, начиная с кончиков босых ног, быстро скользнули по краю рубашки, отделанному кружевной оборкой, поднялись вверх и, наконец, остановились на лице Джулии.

— Надеюсь, вы остались всем довольны? — официальным тоном спросил он.

— Да, благодарю. — В комнате повисла неловкая тишина. Джулия чувствовала себя обнаженной, стоя перед ним в одной рубашке. Обычно бойкая на язык «Несравненная» леди Джулия не могла вымолвить ни слова при муже.

Несколько мгновений тому назад ей казалось, что в спальне довольно прохладно. Но сейчас невидимая сила, которую испускала личность Вульфа, моментально наэлектризовала атмосферу. Чувствуя себя растерянной и неуклюжей, Джулия смущенно разглядывала пальцы на ногах. Она боялась подойти ближе к мужу, так как не хотела показать свою нервозность.

— Вы прекрасны.

Взгляд Джулии метнулся к его лицу, она удивленно открыла рот. Комплимент возродил надежды. Но затем она увидела жестокую, непреклонную линию его рта и гневные искры в глазах.

— Благодарю, — она произнесла слово на одном дыхании. Интуиция подсказывала ей, что угадать его мысли не удастся. Брейдер Вульф не производил впечатления человека, готового раскрыть свою душу перед людьми.

— Комната великолепна, — отважилась добавить девушка, обведя рукой обстановку спальни, со вкусом подобранную в сине-зеленых тонах. — Изумрудно-зеленый цвет и цвет морской волны — мои любимые оттенки.

Брейдер кивнул, словно желая подтвердить какие-то свои мысли.

— Именно это удалось выяснить Хардвеллу.

— И он узнал, что я люблю, когда на обед подают телятину в соусе?

Глаза Вульфа оживленно засверкали.