— А если так? — спросил Экс, перескочив конем в центр, и Питер немедленно вернул взгляд обратно.

— Стюарт решил-таки сыграть! — приветствовал их наутро Банниш.

Экс — свежий, опрятный, чисто выбритый (за исключением, естественно, усов) и тщательно причесанный — деловито кивнул.

— Брюсик, как всегда, проницателен.

Он отхлебнул из стоявшей наготове чашки дымящегося черного кофе. Банниш добродушно посмеивался, но Экс поднял указательный палец.

— С одной оговоркой. Я не верю ни единому твоему слову о пересылке личности в прошлое. А потому, так и быть, сыграем, однако не за право воспользоваться твоим драндулетом времени, а на деньги. Принимаешь?

— Эх, — сокрушенно вздохнул Банниш. — Шутники так недоверчивы… Но, конечно, дело хозяйское. Желаешь просто подзаработать — милости прошу.

— Миллион долларов.

Банниш ухмыльнулся до ушей.

— Фи, какая мелочь. Ну да ладно. Разгромишь меня — уедешь отсюда миллионером. Надеюсь, чеком не побрезгуешь?

— Заверенным — нет. — Экс повернулся к Питеру. — Будь моим свидетелем.

Питер кивнул.

Сегодня они были в гостиной втроем. Кэти по-прежнему игнорировала этот, как она выражалась, шахматный фарс, а Дельмарио отсыпался после вчерашнего.

— Готов? — осведомился Банниш.

— Начали.

Хозяин дома пустил часы. Экс пожертвовал коня, нажал на кнопку. Движения — четкие, экономные. Банниш принял жертву, и его противник, не колеблясь, предложил вторую. Забрав и слона, Банниш аккуратно придавил головку часов. Экс взъерошил усы и пошел пешкой.

— Ага, — прокомментировал Банниш, — мы ввели усовершенствование. Шаховать отказываемся. Следовательно, в рукаве припасена домашняя заготовка. По-другому у Э.К.Стюарта не бывает. Наш весельчак, непредсказуемый Э.К.Стюарт, острослов и выдумщик.

— Брюсик, доска перед тобой, — хладнокровно напомнил Экс.

Банниш начал изучать позицию, а Питер подошел поближе. Ночью они проигрывали вчерашние ходы и так и эдак; в конце концов решили, что главная ошибка — шах ферзем, объявленный Дельмарио сразу за двойной жертвой. Правда, оставался соблазн дать шах вторым слоном, но после многочасового бдения этот вариант тоже пришлось отвергнуть. После него просматривалась не одна ловушка и даже потенциальный выигрыш — однако лишь в том случае, если Банниш ответит неточно; в противном случае ловушки не срабатывали. Надежнее было допустить, что Брюс сыграет корректно.

«Тихий» ход пешкой не очень эффектен, зато перспективен. Открывая путь оставшимся белым фигурам, пешка одновременно служит дополнительным заслоном на пути вражеского короля к спасительному ферзевому флангу черных. Теперь угроза нависла над противником отовсюду. Да, Баннишу есть над чем поразмыслить.

Однако электронный магнат не затратил и половины того времени, которое понадобилось бы самому Питеру. Он глядел на доску немногим более минуты, потом уверенно взялся за ферзя и смахнул с доски незащищенную ладейную пешку на ферзевом фланге белых. Подбросил ее на ладони, лениво зевнул и вновь с равнодушным видом развалился на стуле.

По лицу Э.К.Стюарта пробежала легкая тень. Питер тоже ощутил смутное беспокойство. Предыдущий ход должен был насторожить Банниша куда сильнее. А такое демонстративное легкомыслие весьма подозрительно… Вчера они до изнеможения проверяли и перепроверяли каждый вариант, пока не убедились в своей правоте, и Питер отправился спать успокоенный, почти ликуя. Поскольку ответных ходов на выпад пешки у Банниша имелась целая дюжина, а предугадать, какому из них он отдаст предпочтение, было невозможно, они с Эксом проследили до конца все варианты. Во всех случаях партия завершалась выигрышем белых.

Похоже, жизнерадостный Банниш их одурачил. Он и не подумал защищаться, а взял да и слопал другую пешку, не обращая внимания на угрозу. Что-то здесь не так. Неужели они что-нибудь проглядели?

Пока Экс думал над ответным ходом, Питер, чтобы удобнее было следить за игрой, придвинул стул и сел сбоку от стола. Ерунда; конечно, ерунда, успокаивал он себя. Ну, предположим, Банниш, двинув следующим ходом ферзя на первую горизонталь, объявит шах белому королю. Может, если захочет, только что это ему даст? Экс не ослабил свой ферзевый фланг, как Стив вчера, когда лихорадочно искал форсированный мат. Стюарту достаточно уйти королем под защиту своего ферзя, и ферзь черных окажется под боем ладьи. Тогда Баннишу придется отступить назад либо взять еще одну никчемную пешку. А тем временем его король подвергнется сокрушительной атаке по центру.

Чем дальше Питер просчитывал ходы, тем тверже убеждался, что Банниш не в состоянии организовать сколь-нибудь мощную контратаку вроде той, на которой срезался Стив Дельмарио.

Похоже, и Экс пришел к такому же выводу. Раздумывал он долго, но время пока есть.

Невозмутимый Э.К.Стюарт деловито пошел конем, окончательно отрезая черному королю путь к спасению. Впереди замаячил шах ферзем с немедленным матом. Банниш, разумеется, потянет время, съест коня, тогда Экс возьмет его фигуру ладьей и мат не заставит себя ждать. Что ж, пускай потрепыхается.

Банниш улыбнулся сопернику и небрежно толкнул ферзя на первую горизонталь.

— Шах.

Экс по очереди пригладил каждый ус и, хмыкнув, увел короля на вторую. Потом размашисто хлопнул по часам и спокойно объявил:

— Брюсик, готовь чековую книжку.

Питер склонен был согласиться с этим советом. Шах ничего не изменил; мало того — положение черных как будто ухудшилось. Неотвратимая матовая угроза не исчезла, да теперь еще и ферзь стоит на битом поле. Конечно, можно отвести его назад, но с потерей темпа, которого и так не хватает. Короче говоря, Баннишу пора посыпать себе голову пеплом.

Но вместо этого он увидел, как улыбка расплылась на пухлой физиономии хозяина.

— Неужели пора? Ах, Стюарт, на сей раз в лужу сел ты! — И, захихикав, словно десятилетняя девчонка, горизонтальным ходом ферзя смел с доски белую ладью. — Шах!

Питер Нортон давно, очень давно не участвовал в турнирах, но прекрасно помнил то впечатление внезапной катастрофы, когда непредвиденный ход соперника вдруг меняет всю обстановку на доске. Сначала мгновенное замешательство, а потом, по мере осознания последствий, — крепнущее чувство неотвратимого краха, паника и, наконец, глубокая апатия. Мозг по инерции еще перебирает бесполезные контрдоводы, но все тщетно… Нет в шахматах худших мгновений.

Сейчас отчаяние Питера усугублялось стыдом и досадой. У них была целая ночь; как же они упустили из виду, что Баннишу ничего не стоит обменять ферзя на ладью? Жертва, в обычной ситуации немыслимая, но вполне целесообразная при значительном материальном перевесе. И Эксу некуда деться, он вынужден брать проклятого ферзя. Питер с ужасающей отчетливостью понял: если Экс сделает это королем, черные проведут победную комбинацию. Значит, остается только вторая ладья, стоящая на принципиально важной вертикали, где она защищает центрального коня, а потом… Ах мерзавец!

Экс искал альтернативу пятнадцать минут, но безуспешно. Он взял ферзя ладьей. Банниш молниеносно ответил ходом собственной ладьи. Белый конь, лишь недавно занявший ключевую позицию, бесславно испустил дух. Затем черные целенаправленно форсировали скоротечный обмен легкими фигурами, попутно ликвидируя все прямые угрозы белых. Теперь потрепанные армии сократились до минимума, игра перешла в эндшпиль, и вот уже черный король, только что обложенный со всех сторон, превратился в могущественного властелина центральных полей. Ирония судьбы. Экс остался с ферзем и пятью пешками, Банниш — с четырьмя пешками, слоном, конем и ладьей.

Сражение затянулось на несколько часов. Бесстрашный мобильный ферзь непрерывно маневрировал и отчаянно атаковал, стараясь отыграть фигуру или повторением ходов свести партию к ничьей. Однако Банниш и сам знал толк в подобных увертках; заставить его ошибиться не удавалось.

Наконец стало ясно: проигрыш белых — лишь вопрос времени. Экс положил своего короля.

— А я-то думал, мы просчитали все варианты защиты, — отрешенно пробормотал Питер.