В Ковровом покое замка короля Мелиота сидели Мелисента и Нинет, делая вид, будто слушают игру Лэмисона на лютне. (А где же Элисон? Уж не спешит ли, в образе секретарши Пегги, к Диммоку с двумя таблетками аспирина и стаканом воды?) Лэмисон закончил свой номер замысловатым аккордом и несколькими фальшивыми нотами, потом встал и поклонился.

– Благодарю вас, Лэмисон, – снисходительно промолвила Мелисента. – Очень мило… но мы, к сожалению, не в духе. Можете идти.

Нинет бросила на него суровый взгляд.

– И постарайтесь выучить «Чёрный рыцарь взял моё сердце в полон».

Едва Лэмисон вышел, Мелисента сказала капризно:

– Кому он нужен, этот «Чёрный рыцарь»? Или любого другого цвета, какого хотите! До смерти надоели рыцари!

– Я и сама миллион раз это говорила.

– И вечно этот дурацкий лязг, гром, звон! Вечно им то пристёгивают что-нибудь, то отстёгивают. Чушь какая!

– И не говорите, – сказала Нинет. – Я себе все ногти обломала, когда помогала расстёгивать сэра Мариса на Астолатском турнире. А потом он целый день говорил про геральдику, всё говорил и говорил, и всё про геральдику – я чуть не взвыла! Нет, мне куда больше нравятся чародеи.

– Ну, чародеи-то всем нравятся, Нинет, дорогая моя.

– Нет, я хочу сказать – профессионалы, настоящие волшебники.

Мелисента поморщилась.

– Они все такие старые…

– Да, но искусный волшебник, если очень его попросить, будет выглядеть на столько лет, на сколько вы захотите.

– Я знаю… И всё-таки я бы чувствовала, что на самом деле он старый и плесенью припахивает…

– Вы только об одном и думаете – о своём Сэме.

– Всё твержу себе, что не надо думать, – грустно сказала Мелисента. – Вчера было так чудесно! А сегодня… что там могло случиться?

– Нельзя ждать событий – надо самим их устраивать, – объявила Нинет.

– Но с моей помощью, сударыни, не так ли? К вашим услугам, высокороднейшая принцесса.

Тот, кто произнёс эти слова, стоял перед ними, возникнув, по-видимому, из пустоты. Он был высок и хорош собой, в весьма, однако, зловещем стиле – нос у него был длинный, острый, усы и бородка иссиня-чёрные. На нём было роскошное, колдовское облачение со знаками зодиака, вышитыми золотой и серебряной канителью. У него был тот слишком тщательный выговор, который на любом языке звучит несколько по-иностранному.

– Магистр Мальгрим, – произнесла Мелисента в истинно королевской манере, – вы не должны были появляться так внезапно. Мы не давали вам на то своего соизволения. Нинет, это магистр Мальгрим, новый волшебник, он прибыл от короля Марка. Леди Нинет.

Он поклонился, и Нинет ответила ему улыбкой.

– Как вы это сделали, магистр Мальгрим?

– Очень просто: я был невидим, – сказал он любезно-снисходительным тоном. – Метод простой и быстрый, принят теперь почти повсеместно. В наше время только уж очень старомодные волшебники и маги по-прежнему предпочитают превращения. Например, мой дядя. Он непременно желал меня сопровождать, но решил войти в замок и подняться сюда в обличье бурой крысы… Кажется, его ещё нет? Ну что ж, это подтверждает мою точку зрения… Метод рискованный, медленный и примитивный.

– Надеюсь, к нам он в обличье бурой крысы не войдёт? – сказала Мелисента.

– Как знать, он способен на озорство, – отозвался Мальгрим, – и к тому же обожает пускать пыль в глаза. Кстати, его зовут Марлаграм. Волшебник старой Мерлиновой школы.

Нинет, которая всё время глядела на него с нескрываемым восхищением, теперь воскликнула:

– Магистр Мальгрим, вы меня просто очаровали!

– Чаровать – моя профессия, леди Нинет. Но если вы относите своё замечание к моим личным достоинствам – я польщён, я счастлив. – Он улыбнулся и отвесил поклон. – А теперь, принцесса Мелисента, я должен просить вас вернуть мне моё зеркало. Оно при вас? Ах, вот оно… будьте добры… И не надо так огорчаться, умоляю вас. Его сила быстро иссякает, если один и тот же человек пользуется им слишком часто. Вы, должно быть, и сами в этом убедились.

Мелисента сразу повеселела.

– Тогда, может быть, Сэм всё-таки думает обо мне и сегодня, только это несчастное зеркало его не показывает! Но где же карлик Грумет? Нашёл он Сэма? Ну, говорите же, магистр Мальгрим, говорите!

Он пожал плечами, вытянул руку и раздвинул веером пальцы, – всё в сугубо не английском стиле, – а потом величественно возвестил:

– Вы слишком торопитесь, высокородная принцесса. Не забывайте – мне было отказано в должности Придворного мага и Штатного волшебника королевства Перадор. А между тем благодаря моей могущественной и на редкость искусной помощи карлик Грумет вернулся с прекрасными и удивительными дарами.

– От Сэма? Какое счастье! Но где же он? Мелисента чуть не приплясывала от нетерпения.

– В самом деле, где он? Не сомневаюсь, что один из ваших штатных придворных волшебников мог бы доставить вам необходимые сведения.

– Вы же отлично знаете – у нас при дворе вообще нет волшебников!

– Мелисента, дорогая, – сказала Нинет, – с ним нельзя разговаривать в таком высокомерном тоне. Он слишком, слишком умён. – Она призывно улыбнулась Мальгриму, и волшебник выразил свою признательность поклоном.

– Хорошо, чего же вы хотите, магистр Мальгрим? – спросила Мелисента.

Прирождённый интриган и заговорщик, Мальгрим не колебался и не раздумывал ни секунды.

– Много лет назад, когда ваш отец был ещё юным рыцарем, Мерлин подарил ему золотую брошь. Говоря вполне откровенно, я бы её похитил, если б мог. Но ни один из даров Мерлина похитить невозможно. Вы или ваш отец должны вручить её мне сами, по доброй воле. Поклянитесь мне выполнить это условие, и я исполню ваше желание. Но прежде чем вы хотя бы краешком глаза увидите карлика и дары, которые он принёс, я должен услышать вашу клятву.

Мелисента колебалась, не зная, что ответить, как вдруг чей-то голос прокричал:

– Обождите! Обождите! Никаких клятв!

Посреди Коврового покоя появился маленький старичок. Он хихикал, бормотал что-то невнятное и нетерпеливо приплясывал. Девушки взвизгнули. Мальгрим почернел от ярости. Это, конечно, его дядюшка, Марлаграм. С длинной бородой, в потрёпанном платье, он нисколько не напоминал своего великолепного племянника и, как видно, был представителем древней породы простоватых, неотёсанных колдунов – тех, что сродни тролям, гномам и эльфам. Но несмотря на свой древний вид, это был весьма живой старый колдун, так и кипевший поистине диаволической энергией. То и дело он разражался пронзительным кудахтающим хихиканьем, и впредь в нашем рассказе мы так и будем передавать этот звук – «хи-хи-хи!», – хоть это и не совсем удачно.

– Мой дядя, – проговорил Мальгрим с холодным отвращением, – магистр Марлаграм.

– Не трудись объяснять мне, кто эти барышни, племянник. Знаю, знаю… хи-хи-хи! – Он вытянул длинный и очень грязный палец. – Вы – принцесса Мелисента… славный, сочный, лакомый кусочек, м-да… эх, будь мне снова только девяносто, не дождаться бы вам с Сэмом от меня подмоги… я бы сам за вами приударил… хи-хи-хи!

– Вы противный старикашка, – сказала Мелисента, впрочем, без особого неудовольствия.

– Совершенно верно, девочка, так оно и есть, – весело отозвался Марлаграм. – Но к тому же я ещё очень-очень-очень-очень умный, и вы скоро в этом убедитесь. Хи-хи-хи! – Тут он указал пальцем на Нинет и подошёл к ней поближе. – А вот это – зловредная девка… ох, и язва же ты, просто беда!.. И что за будущее тебя ждет – штучки-дрючки, фигли-мигли, шуры-муры!

– Что ж, я к этому готова, – сказала Нинет ледяным тоном.

Неугомонный старикашка так и запрыгал.

– И дело уже на мази, и штучки-дрючки, и фигли-мигли, и шуры-муры – всё уже у самого порога! Хи-хи-хи!

– Пыль в глаза пускает, – холодно произнёс Мальгрим. – Вечно одно и то же. До чего же, однако, безвкусно и нудно. Всю нашу корпорацию дискредитирует. – Он погрозил дяде пальцем. – Говорил я вам, что буду здесь первым, и вот, пожалуйста, обставил вас по малой мере минут на десять.