– Из свидетелей кого допрашивал?

Лимакин прижал ладонью лежавшую перед ним на столике пухлую пачку протоколов допроса:

– Видишь, сколько бумаги извел? Записал все предварительные показания.

– Новые факты есть?

– Ничего нет.

Голубев повернулся к Бирюкову:

– Что, Игнатьич, делать дальше?

Бирюков посмотрел на часы:

– Сегодня вы оба поработали на совесть. Завтра сойдемся здесь пораньше и помозгуем на свежую голову.

В восьмом часу утра Антон Бирюков был уже в своем кабинете. Следом появились Лимакин и Голубев. Едва начавшийся разговор прервал телефонный звонок. Звонивший из Новосибирска Кудрявцев сказал, что Геннадий Никифорович Потехин с минуты на минуту выедет в райцентр для встречи с прокурором.

Не успели как следует обсудить обнадеживающее сообщение, заработавший факс выдал страничку лаконичной информации, подписанной Веселкиным: «Вчера Геннадий Потехин был на похоронах дочери. Ночевал он у Кудрявцева. Адвокат Мамаев весь прошлый день находился на собственной даче под Бердском. Поведение обоих контролируем». Спустя недолгое время по факсу поступила еще одна информация за подписью подполковника Солнышкина: «Потехин в белой „Тойоте“ выехал по направлению к вашему району. С коротким интервалом за Потехиным направился в черном джипе „Ланд Прадо“ адвокат Мамаев. Наша опергруппа во главе с Веселкиным выехала за ними. Не исключена операция по задержанию. Желательно, чтобы вы встретили их у поста ГИБДД в Таежном».

– Похоже, что дело приближается к развязке, – поднимаясь из-за стола, сказал Бирюков.

– Хлеб да соль для встречи надо брать? – шутливо спросил Лимакин.

– Перебьются на сухарях, а соли там хватит, – в тон следователю ответил Голубев.

Таежнинский пост Госавтоинспекции находился в развилке между Кузнецкой автотрассой и асфальтированной дорогой к райцентру. Над небольшим типовым зданием с остекленной со всех сторон башенкой на фоне по-осеннему серого неба четко выделялись привычные буквы ГАИ, которые еще не успели заменить неблагозвучным ГИБДД. Когда Бирюков с Лимакиным и Голубевым подъехали к посту, там под присмотром вооруженных автоматами омоновцев уже стояли белая «Тойота» и черный джип «Ланд Прадо», а поодаль от них – восьмиместный бронированный «Мерседес».

Адвоката Мамаева Антон узнал издали. Стоя около джипа, Вениамин Федотович энергично что-то доказывал Веселкину. Возле них стоял скромно одетый рослый мужчина с перебинтованной ладонью левой руки.

– Кажется, это Геннадий Потехин, – высказал предположение следователь.

– Конечно, он! – подхватил Голубев.

Как только Бирюков остановил машину, Мамаев двинулся к нему, однако Веселкин остановил адвоката:

– Минуточку, Вениамин Федотович. Сначала мы с прокурором и его командой побеседуем наедине. После предоставим слово вам. – И повернулся к Бирюкову. – Предлагаю обсудить ситуацию при закрытых дверях в служебном «Мерседесе».

– Пойдем, Константин Георгиевич, – ответил Антон.

Усевшись в «Мерседес», Костя приоткрыл крышку багажного ящика возле руля и сказал:

– Бельгийский браунинг с полной обоймой патронов находится здесь.

– Где ты его разыскал?! – удивился Слава.

– Господин адвокат подарил, – улыбнулся Веселкин. – Излагаю ситуацию коротко. Вчера наши оперативники познакомились с Потехиным на похоронах его дочери. Геннадий Никифорович заявил, что с того самого дня, как он ушел от семьи, Мамаев организовал постоянную слежку за ним и прослушивание его мобильного телефона. Мы сразу установили за адвокатом наблюдение. Контрольную проверку решили провести сегодня утром. Для этого попросили Потехина, чтобы он по своему «Билайну» позвонил Василию Григорьевичу Кудрявцеву и «поболтал» с ним насчет того, что собирается заехать на барахолку, а через часик-полтора отправится в райцентровскую прокуратуру. Но ты, мол, Григорьевич, прямо сейчас позвони Бирюкову и скажи, будто я с минуты на минуту выезжаю к нему. Результат такой «болтовни» оказался сверх наших ожиданий; Мамаев в джипе мигом выехал со своей дачи и устремился к вещевому рынку. Вначале мы предполагали, что он хочет явиться в прокуратуру раньше Потехина. Когда же Вениамин Федотович, миновав рынок, остановился на обочине дороги, поняли: адвокат замыслил нечто другое. Заподозрив Мамаева в недобрых намерениях, предложили Потехину демонстративно проехать мимо стоявшего на обочине мамаевского джипа и, если тот погонится за ним, постараться не позволить ему обогнать «Тойоту». Как и предполагалось, Мамаев тотчас увязался за Потехиным. Мы в «Мерседесе» двинулись следом. Гонка получилась, как в голливудских боевиках. На прямолинейных участках трассы спидометр нашего «мерса» зашкаливал за сотню километров. От окраины Новосибирска домчались сюда, что называется, без перекура. Здесь, на посту, шел тотальный досмотр. Потехин сразу остановился. Мамаев же, почуяв неладное, хотел повернуть обратно, но по мановению полосатого жезла автоинспектора вынужден был тоже остановиться. Адвокат настолько растерялся, что вопреки разуму хотел выбросить браунинг в кювет буквально у нас на глазах. Этот эпизод зафиксирован на видеопленку и в присутствии понятых оформлен протоколом выемки вещественных доказательств.

– Чем Вениамин Федотович объясняет наличие у него браунинга? – спросил Бирюков.

– Невразумительным лепетом. Дескать, какой-то злоумышленник подкинул пистолетик в джип, а он, мол, будучи законопослушным гражданином, решил отвезти «подкидыша» в районную прокуратуру, где ведется расследование убийства Руслана и Лоции Жемчуговой.

– Очень наивное объяснение.

– Позднее адвокат придумает более убедительную легенду и отыщет «свидетелей» своей правоты. Чтобы лишить его такой возможности, нужна, Антон Игнатьевич, твоя санкция на задержание Мамаева под стражу.

– Ты уверен, что именно из этого браунинга застрелен Хазаров?

– На девяносто процентов.

– А в том, что Мамаев причастен к трагедии, разыгравшейся у нас, в райцентре?..

– На все сто. По-моему, именно он – заказчик кровавого сумбура.

– Прежде, чем дать санкцию, мне надо поговорить с ним.

– Это твое прокурорское право, хотя ничего вразумительного сейчас ты от него не услышишь.

Веселкин оказался прав. Вместо конкретных ответов на вопросы Мамаев пустился в банальные рассуждения о презумпции невиновности и об ответственности прокурора за необоснованное задержание. Когда Бирюков оборвал пустословие, Вениамин Федотович обидчиво стал жаловаться на недоброжелателей, пытающихся любыми путями очернить его безупречную репутацию. В конце концов он договорился до того, что браунинг ему подкинул гражданин Потехин из надуманной ревности к своей жене Татьяне Борисовне Жемчуговой. Внимательно слушая запальчивую, временами путаную и бессвязную речь Вениамина Федотовича, Антону казалось, будто адвокат то ли не в своем уме, то ли от нервного перенапряжения, словно пьяный, заговаривается.

Потратив более получаса, Бирюков убедился в бессмысленности дальнейшего разговора. Санкционируя постановление о задержании Мамаева, Антон посоветовал Веселкину прежде всего провести психиатрическую экспертизу задержанного. Увезли Вениамина Федотовича в «Мерседесе», а за руль мамаевского джипа сел один из омоновцев.

На протяжении всего времени, пока Бирюков вел разговор с Мамаевым, Потехин просидел в своей «Тойоте». Откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза, Геннадий Никифорович словно дремал. Когда же Антон подошел к нему, он сразу очнулся и с невеселой усмешкой спросил:

– Меня решили увезти в районную КПЗ?

– Давайте решим, как поступить лучше, – сказал Бирюков. – Либо следователь допросит вас здесь, либо я поеду с вами до райцентра. Дорогой поговорим без протокола.

– Делайте, как вам нужно.

– А вам?..

– Лично мне, если, конечно, не арестуете, надо проведать родителей.

– Значит, поедем вместе?