Сегодня следы этого одного из древнейших в Москве, точнее – в Китай-городе, монастыря почти полностью исчезли. Почти – потому что памятью о нем осталось название Никольской улицы и Никольской башни Кремля.

Основанный в конце XIV века, первоначально он занимал место между Богоявленским и Ветошным переулками, точно напротив Богоявленского монастыря, под именем Никола Старый Большая Глава. Это положение было продиктовано, скорее всего, военными соображениями, так как включало Николу Старого в единую оборонительную систему города. Однако сравнительно скоро его перевели на участок земли между Заиконоспасским монастырем и Печатным двором, по противоположной стороне дороги-улицы.

В середине ХVI столетия монастырь передали для временного пребывания греческим монахам, а в 1660-х годах царским указом давним насельникам навечно – в благодарность за привезенную ими копию иконы Иверской Божией Матери, для которой впоследствии была выстроена специальная часовня у Воскресенских ворот Китай-города.

Между тем уже в начале XVIII века сильно обветшавший монастырь приняла на свое попечение семья молдавских господарей князей Кантемиров. Здесь была устроена их усыпальница и появилась могила поэта Антиоха Кантемира.

Род Кантемиров происходил от богатого татарина, принявшего в 1540 году христианство и поселившегося в Молдавии. Отец поэта, Дмитрий Константинович, пробыл в качестве заложника в Константинополе с 1687 до 1691 год, изучив за это время в совершенстве турецкий и персидский языки. В Порте он занимал высокие должности, изучая одновременно историю, архитектуру, философию, математику. Им составлено описание Турции и Молдавии.

В 1710 году, во время Русско-турецкой войны, Дмитрий Кантемир получил от турок назначение молдавским князем и должен был принимать участие в военных действиях против России. Его дальнейшие действия оказались полной неожиданностью для Порты. Кантемир счел сложившуюся ситуацию благоприятной для освобождения Молдавии от турецких завоевателей и 13 апреля 1713 года заключил с Петром I обязательство сообщать ему о всех военных действиях Порты. Но Прутский поход оказался для Петра неудачным, и Кантемир с тысячью молдавских бояр эмигрировал в Россию, причем получил здесь княжеское достоинство с титулом светлости, огромные имения в Харьковской губернии, очень большую пенсию и едва ли не главное – право жизни и смерти над прибывшими вместе с ним молдаванами.

Богоявленский монастырь. Собор. Галерея южного фасада. Фрагмент.

Доверие Петра к Кантемиру-старшему было так велико, что во время Персидского похода царь поручил ему руководство своей походной канцелярией и составление всякого рода обращений к жителям Персии.

Кантемир-старший был блистательно образованным человеком, к тому же владел французским, итальянским, греческим, латинским, турецким, персидским, арабским, русским и румынским языками. Из-под его пера вышли «История образования и падения Оттоманской империи» на латинском языке, «Древняя и новая история Дакии» – на молдавском, «Историческое, географическое и политическое описание Молдавии», изданное на немецком и русском языках, «Система турецкого вероисповедания», «Мир и душа» и другие. Женат был князь на Кассандре Кантакузен, прямой наследнице византийских императоров. Умер он в 1723 году, завещав все свое немалое состояние тому из четырех своих сыновей, который проявил наибольшее расположение к научным занятиям, а именно Антиоху «в уме и науках от всех лучшего».

Сначала Антиох учился у учителей-греков. На седьмом году его наставником стал один из выдающихся студентов Заиконоспасской академии Иван Ильинский. После смерти отца Антиох Кантемир ненадолго оказывается в Славяно-греко-латинской академии и Академии наук, где особенно ценил лекции по математике и этике Бернулли и Гросса. С 1732 года он находился на дипломатической службе за границей – сначала в качестве резидента в Лондоне, затем в Париже, где и скончался в 1744-м. Согласно его воле, сестра Мария привезла прах брата в Москву и похоронила в родовой усыпальнице. В то время Никольскую улицу, где стоял монастырь, часто называли Священной из-за обилия церквей и иконных лавок, и княжна Мария имела полное основание писать, что совершила погребение брата на самой почитаемой и любезной сердцу москвичей улице, так что прах его «николи не сотрется из памяти народной уже ради одного почтенного погребения».

Настоятельские кельи. Фрагмент фасада.

В начале ХХ века все строения Никольского монастыря были снесены и на их месте архитектором К. Ф. Буссе построено здание с двумя флигелями (№ 11 и 13), в котором просматриваются остатки башни-колокольни. Всему комплексу были приданы черты так называемого псевдовизантийского стиля.

Последним настоятелем монастыря стал архимандрит Амвросий, кроме которого в штате состояло семь иеромонахов, двое иеродьяконов, три монаха и два послушника. Главным источником доходов и существования их оставалась сдача в аренду помещений. Внимания к себе монастырь не привлекал, и сколько-нибудь значительные вклады в него не вносились.

Родовое гнездо Романовых – оно находилось в Москве. И памятники его сохранялись веками, хотя никто и никогда по-настоящему не проявлял о них заботы: ни государство, несмотря на три века пребывания у власти этой царской династии, ни – и это едва ли не самое удивительное – ее члены.

Задолго до революции московские справочники перестали упоминать, что на углу Большой Дмитровки и Георгиевского переулка располагались владения Романовых, точнее, Юрия Захарьевича, скончавшегося в 1505 году и погребенного при каменной приходской его церкви Георгия. Дочь покойного Феодосья основала при церкви одноименный монастырь. Отцовский же дом перешел по наследству его сыну Роману Юрьевичу, давшему фамилию своим потомкам.

Среди детей рано умершего Романа Юрьевича были сыновья Данила и Никита и дочь Анастасия, выбранная впоследствии в супруги Ивану Грозному. В жизнеописании Геннадия Любимоградского, составленного его учеником Алексием, есть примечательная подробность. Преподобный, поселившийся в костромских лесах, на Сурском озере, в один из приходов в Москву посетил дом овдовевшей боярыни Юлиании Федоровны и, благословляя ее детей, предсказал маленькой Анастасии: «Ты еси розга прекрасная и ветвь плодоносная, будеши нам государыня царица».

Соборная церковь Знаменского монастыря.

После того как в 1547 году пророчество преподобного сбылось, царица Анастасия Романовна воздвигла около того же семейного Георгиевского монастыря церковь Анастасии-узорешительницы (разобрана в 1793 г.) и много благодетельствовала монастырю Геннадия. Скончавшийся в 1565 году инок был автором «Наставления начального иноку», очень ярко рисующего условия монашеского бытия тех лет.

Из богатого наследства отца младшему сыну Никите Романовичу достался двор на Варварской улице. Романа Юрьевича, окольничего по чину, участвовавшего в походе 1531 года в качестве воеводы, не стало в 1543-м. Его сын Даниил был возведен в сан окольничего в связи с венчанием сестры с Грозным. Годом позже он получил сан боярина, отличился в Казанском походе, особенно при взятии Арского острога, в походах против крымчаков и литовцев в 1556–1557, 1559 и 1564 годах и скончался в 1571-м. Не менее богатым был послужной военный список и Никиты Романовича. Он участвует в шведском походе 1551 года, воеводой в Литовском походе в 1559, 1564–1577 годах. Его не обходят и придворные чины. В 1563-м он становится дворецким и боярином, в 1584–1585 годах участвует в управлении государством. Из жизни он уходит в 1585-м, приняв монашество под именем Нифонта.