Багирд?　

— А разве..?　

Сагалит Аргин понимающе улыбнулся.　

— Они мне не родные, Сава. Ты моя единственная родная дочь на всём белом свете.　

— Сказал человек, которого эти дети нежно называют «папа» — Мрачно констатировала я. — Вам не совестно? А по ночам хорошо спите?　

Даже Тузя заинтересованно взглянул на сагалита, ожидая услышать ответ. А тот будто и не слышал вопросов, сделал каменное лицо и вновь взял меня за руку, чтобы увести из помещения, где мирно завтракало наследие моего отца. Вежливо помахала им ручкой.　

Следующие несколько минут меня вели по светлым коридорам и лестницам. Сагалит хранил молчание, а вид его был неприступен. Примечательным было то, что на пути нам никто не встретился. Казалось, что огромное здание просто необитаемо, но внутри меня была какая-то уверенность, что это не так. В одном из коридоров мы остановились.

— Тебе нужно отдохнуть. Переоденься с дороги, поспи, подумай обо всём, что на тебя навалилось за это недолгое время… — И совершенно неожиданно для меня, меня погладили по щеке. — Как же ты похожа на свою мать. Такая же красавица. — После чего он толкнул дверь, возле которой наше шествие остановилось и развернувшись зашагал прочь, оставляя меня в недоумении смотреть ему вслед.　

Если, он действительно любил Саяму, то почему бросил её беременную?

Я уже было собиралась войти в комнату, но Тузя как-то странно на неё покосился, после чего вопросительно посмотрел в мои глаза и рыкнул.　

— Что?　

«Может не надо?» — говорил его взгляд.　

Да, он прав. Мне стоило бы уйти отсюда. Вернуться в академию и забыть обо всём, попробовать начать с начала и не предаваться грустным думам об отце и Велзевуле. Сейчас не время отлёживать бока. Именно поэтому я совершила оборот на сто восемьдесят градусов и отправилась изучать здание. Может удастся найти прислугу (или кто у них тут обитает) и вызнать, как вернуться на Грошер.　

Плутая по коридорам, рассматривая картины и причудливую лепнину на потолке, мы так никого и не нашли, что было до ужаса странным. Я даже пробовала пару раз покричать, но кроме звонкого эхо в ответ ничего не услышала, зато мы обнаружили огромный холл, по типу того, где находится трон сагалита, но этот отличался запустением. Немного поразмышляв, мы принялись искать балконы. Нет, ну вполне логичный вывод. Огромные залы во дворцах используются для мероприятий, а значит там должен быть выход на свежий воздух, в сад, например, или хотя бы на балкон, но видимо для этого мира, балконы чужды.　

— Чувствую себя путником в пустыне. — поделилась впечатлениями со своим хвостатым другом я. — Ещё немного и увижу мираж от голода и жажды.　

Не знаю, сколько мы бродили, но я действительно очень устала и хотела есть и пить. А ведь сагалит (называть его папой язык не поворачивается), предлагал отдохнуть. Ну где раньше были мои мозги? Теперь я даже не знаю в какую сторону нужно идти, чтобы вернуться. Топографический кретинизм — это диагноз, насколько мне известно, но он не лечится.　

Это уже позже, на радость Тузе, я хорошенько шлёпнула себя по лбу, вспомнив о том, что могу открыть портал туда, где уже была. Вот только… Что я буду делать, если окажусь на улице? Когда мы входили в посёлок, его жители не поверили, что мы пришли с Грошера, разве нет?

— О, многоликая! Как же всё сложно. — бормотала я, открывая портал до предоставленной мне комнаты.　

И практически врезалась в женщину, сверлившую взглядом закрытую дверь.　

— Мамочки. — отпрыгнула та и остолбенела, увидев моё лицо.　

Н-да. Н-да-а-а… Не только сагалит знал мою мать, не только…　

И такой ненавистью полыхнул её взгляд, что я невольно вспомнила Сола, когда он впервые увидел меня в коридоре с Рого. Если его можно было интерпретировать с жаждой мести, то здесь я видела желание убить, уничтожить, разорвать, и немедленно.　

Её губы искривил оскал, обнажая ровные белые зубы. И оскал этот не был похож на хищную улыбку, а скорее на оскал зверя перед нападением.　

— Саяма. — прошипела женщина, глядя в мои глаза.　

Тузя немедленно перекрыл ей дорогу ко мне, хоть она и не двигалась. Он хищно пригнулся, готовясь к атаке. Его уши прижались, и, пожалуй, впервые мне было страшно на него смотреть. Кошак просто источал агрессию, заставляя кожу покрыться тугими пупырышками.　

Женщина перевела взгляд с меня на Тузю и отступила на полшага. Глубоко вдохнула и задала разумный вопрос.　

— Так, значит, ты дочь Аргина?

Я смотрела в её синие глаза и не могла понять, что могло так перекосить красивое лицо. Она, действительно, была очень красива. Чёрные волосы, собранные в высокую причёску, безупречные черты лица, полные коралловые губы и ясные глаза, в которых наверняка тонул не один мужчина. Эта женщина знала себе цену, поэтому одевалась очень элегантно и неброско. На ней было минимум украшений и это только притягивало взгляд. На такую посмотришь и невольно восхитишься, но не тогда, когда глаза полыхают жаждой убийства с особой жестокостью. А ещё, я чувствовала в ней силу. Такую, какая была у каждой верховной ведьмы в ковене, что отличала их от обычных ведьм.　

— Да. Савайя Алайт. — осторожно ответила я. — Вы меня ждали?　

Женщина закусила нижнюю губу, почти обижено, как мне показалось, а затем изменилась в лице. Черты смягчились, а взгляд стал искрящимся.　

— Конечно тебя. Должна же я была взглянуть на дочь своего супруга. — и её лицо озарила весёлая, добрая улыбка.　

Ни я, ни Тузя в эти перемены не поверили, поэтому оба не шелохнулись с места. Видимо и женщина это поняла.　

— Брось, твоя мать была не самой приятной личностью, я до сих пор не могу поверить, что твой отец… — и она осеклась, глядя в мои глаза, хотя они абсолютно ничего не выражали. — Впрочем, не важно. Давай, я позову слуг, чтобы они тебя хорошенько накормили? Ты небось, уже достаточно давно гуляешь, а? — и мне даже по-дружески лукаво подмигнули.　

Что происходит?　

Столько обаяния и очарования для одной меня? Для той, кто является дочерью ненавистной женщины? Так и подмывало спросить, «В чём твоя проблема, тётя?», но леди себя так не ведут, поэтому прикидываемся деревом и вежливо улыбаемся.　

— Да, мы с Тузей, действительно, нагуляли аппетит. — киваю я, забыв про первое восклицание на счёт моих родителей. Ну… Забыла-то я только поверхностно, ибо мамочку мою трогать не надо. — Простите, но Вы не представились.

— Ох, совсем из головы вылетело. — Картинно махнула рукой у виска она. — Моё имя Прида. Прида Багирд.　

То есть, это она мать тех четверых, что трапезничали. Да уж. А, ведь не скажешь, потому, как они совсем не похожи. И что вообще происходит? Она назвалась супругой сагалита, а у самой фамилия Багирд? Надо бы поинтересоваться, как так вышло… Нет. Мне совершенно всё равно. Ещё не хватало лезть с вопросами по этому поводу к тому, кто участвовал в моём зачатии.　

Женщина приглашающим жестом предложила войти в комнату, на что Тузя недовольно фыркнул, чем вызвал улыбку на моём лице. Прида ему определённо не понравилась, а зная его натуру…

Кошак жадно втянул носом воздух, после чего намеренно, с чувством превосходства, наступил на подол её длинного платья, но сделал этот так, что женщина ничего не заметила, а когда я прошла в комнату, та попыталась войти вслед за мной, но коридор огласил громкий треск ткани. Конец красивой вещи, хотя, не думаю, что с одеждой у супруги главы государства имеются проблемы.　

— Ах ты..!　

— Гр-р-р — припугнул её прохвост и деловито подцепил оторванную тряпочку когтём, демонстративно сморщив нос, будто та воняла.　

Надо ли говорить, что кагаитка оставив чувство собственного достоинства с громким визгом бросилась в сторону.　

— Простите, я совершенно не умею контролировать этого зверя. — виновато проблеяла я, затаив усмешку. — Фу, Тузя, как не культурно.　

— May? — Сбросил тряпочку и глядя в глаза кагаитки с выражением «я за тобой слежу», прошел в комнату и встал позади меня.　

Прида долго боролась с чувствами, и, по всей видимости, давалось ей это нелегко, поскольку лицо перекосило от ненависти. А когда удалось справиться застенчиво проворковала: