Барри отчетливо ощутил, как кровь приливает к лицу. Он взвел курок Кольта, внезапно всем своим существом почувствовав острую ненависть к Вескеру.

— Прежде чем ты нажмешь на спуск, я должен предупредить тебя, что если я в скором времени не свяжусь с моими друзьями, они начнут действовать и так или иначе сделают то, что им прика зано.

Слова прорвались сквозь красный туман, заполнивший сознание Барри; его ладони вспотели от ужаса.

"Кейти, девочки — я…"

— Ты блефуешь, — прошипел он, и улыбка Вескера, наконец, исчезла, черты его лица вновь застыли, превратившись в непроницаемую маску, которую он обычно носил.

— Нет, Барри, — произнес он холодно. — Проверь, если хочешь. У тебя будет возможность извиниться у их надгробий позже.

Несколько мгновений никто из них не двигался, тишина стала почти осязаемой в холодном воздухе. Затем Барри медленно опустил оружие, резко сгорбившись. Он не может, не должен так рисковать; семья была для него всем. Вескер кивнул и достал из кармана связку ключей, внезапно начав действовать оживленно и по-деловому.

— Где-то в этом доме спрятаны четыре медные пластины. Каждая размером с чайную чашку и с рисунком на одной из сторон: солнце, луна, звезды и ветер. В другом конце особняка есть черный ход, где все они должны находиться, — он снял один ключ с кольца и положил его на стол, подо двинув к Барри. — Этим ключом можно открыть все двери первого и второго этажей в другом кры ле, или, по крайней мере, самые необходимые из них. Найди для меня эти пластины, и твоя семья будет в целости и сохранности.

Барри взял ключ онемевшими пальцами, чувствуя слабость и испытывая страх, больший, чем когда бы то ни было в его жизни.

— Крис и Джилл… несомненно, захотят помочь тебе в поисках. Если ты встретишь кого-нибудь из них, скажи, что ты нашел черный ход, который может оказаться выходом. Уверен, они будут более чем счастливы, работать со своим надежным другом, стариной Барри. Фактически, ты должен открыть все двери, какие только возможно, чтобы закончить работу, — Вескер снова улыбнулся, и эта дружелюбная улыбка противоречила его словам. — Разумеется, любое упоминание о нашей встрече усложнит дело. Если у меня возникнут неприятности, скажем, выстрел в спину… ладно, достаточно. Просто давай это останется между нами.

На ключе был выгравирован небольшой рисунок: рыцарские доспехи. Барри положил его в карман.

— Где будешь ты?

— О, я буду рядом, не волнуйся. Я выйду на тебя, когда это будет необходимо. Барри смотрел на Вескера умоляющим, беспомощным взглядом, стараясь сдерживать дрожь в голосе.

— Ты скажешь им, что я помогаю тебе, ведь так? Ты не забудешь связаться с ними?

Вескер развернулся и направился к подъемнику, бросив через плечо:

— Доверься мне, Барри. Делай то, что я говорю, и у тебя не возникнет причин для беспокойства.

Двери лифта со скрежетом открылись и закрылись; Вескер исчез. Барри не двигался с места, глядя туда, где только что стоял Вескер, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Но его не было. Честь не могла тягаться с семьей, он мог прожить и без чести. Барри, стиснув зубы, пошел назад к лестнице, приняв решение делать то, что он должен был делать, чтобы спасти Кейти и девочек. Зато когда все это закончится, когда он будет уверен, что они в безопасности…

"Я тебя, «капитан», из-под земли достану".

Барри сжал свои огромные кулаки так, что пальцы побелели, и пообещал себе, что Вескер заплатит за то, что сделал. Вдвойне заплатит.

Джилл вставила тяжелую медную медаль с выгравированной на нем звездой в отверстие на плите, над тремя остальными углублениями. Эмблема встала на место с легким щелчком, раздавшимся от металлической пластины.

"Одна готова".

Валентайн отошла от замка-головоломки, победно улыбаясь.

Вороны следили за ее передвижениями по картинной галерее, не двигаясь с карниза и лишь изредка каркая, пока она разгадывала нехитрую загадку. Портретов было всего шесть, от колыбели до могилы — от новорожденного ребенка до дряхлого старика. Джилл решила, что на каждом из них изображен лорд Спенсер, хотя она ни разу не видела его фотографии.

На последнем полотне был запечатлен момент смерти: бледный мужчина лежал на роскошной кровати в окружении скорбящих родственников. Когда она щелкнула выключателем на раме, картина неожиданно упала со стены: ее вытолкнули крошечные металлические стержни. За ней скрывался небольшой тайник, обитый темным бархатом, где и лежала медная гербовая медаль. Девушка покинула галерею без неприятностей и не могла сказать, были ли птицы разочарованы.

Джилл в последний раз вдохнула свежий ночной воздух и направилась обратно в особняк, на ходу вытаскивая компьютер Трента из подсумка. Аккуратно перешагнув через лежащее на полу тело, она сверилась с картой, решая, куда ей двинуться дальше. Похоже, ей придется идти туда, откуда она пришла.

Валентайн прошла через двойные двери в извилистый тихий коридор с серо-зелеными обоями и пейзажами на стенах. Согласно карте дверь напротив вела в маленькую квадратную комнату, которая в свою очередь вела еще в одну, намного больше предыдущей.

Джилл напряженно схватилась за ручку и толкнула дверь, одновременно пригнувшись и подняв «Беретту». Маленькая комната действительно оказалась квадратной и абсолютно пустой.

Выпрямившись, Джилл шагнула в комнатку, по достоинству оценив ее изящную простоту, пока шла к двери справа. Здесь был высокий, ярко освященный потолок и мраморные стены, отделанные золотом. Очень красиво. И дорого, если не сказать больше. Девушка почувствовала смутную тоску по тем далеким дням, когда она жила с Диком, вспомнила обо всех их великих планах и надеждах. Эта комнатка была тем, что покупают за очень большие деньги. Джилл приготовилась, ухватившись за холодную металлическую ручку, и распахнула дверь. Она быстро осмотрелась, подняв «Беретту», и почувствовала облегчение; она была одна.

Справа под богато украшенным красно-золотистым гобеленом стоял заплесневелый камин. На рыжеватом ковре посреди комнаты располагались современный низкий диван и овальный кофейный столик, а на дальней стене, блестя в свете антикварных осветительных приборов, висело помповое ружье, закрепленное на двух крюках. Валентайн усмехнулась и подбежала к нему, не веря своей удаче.

"Пожалуйста, будь, заряжено, пожалуйста, будь заряжено".

Она остановилась перед ним, сразу узнав марку. Джилл не очень хорошо разбиралась в оружии, но этот дробовик состоял на вооружении у S.T.A.R.S. - пятизарядный «Ремингтон» М-870.

Девушка убрала «Беретту» и обеими руками сняла дробовик, все еще усмехаясь… но улыбка стерлась с ее лица, как только оба крюка, освободившись от тяжести оружия, со щелчком подскочили вверх. В ту же секунду за стеной раздался более низкий звук, как будто зафиксированный металл сменил положение. Джилл не знала, что это было, но происходящее ей не нравилось. Она быстро обернулась, ища какие-либо признаки движения. Все было так же спокойно, как и тогда, когда она вошла. Никаких вопящих птиц, сигналов тревоги или мигающего света; никаких картин, упавших со стены. Ловушки не было.

С некоторым облегчением Валентайн быстро проверила ружье и обнаружила, что оно полностью заряжено. Кто-то о нем позаботился: ствол выглядел начищенным и слабо отдавал запахом смазки и средства для чистки; в настоящий момент это был лучший запах, из всех, что она могла себе представить. Солидный вес оружия в руках — вес подлинной мощи — обнадеживал.

Джилл обыскала остальную часть комнаты и была разочарована, не найдя больше патронов. Тем не менее, «Ремингтон» был находкой. На жилетах S.T.A.R.S. имелась кобура для дробовика или винтовки, и хотя Джилл не горела желанием таскать ружье на спине, она, по крайней мере, могла нести его, не занимая рук.

В комнате не осталось ничего интересного. Валентайн направилась к двери, желая побыстрее вернуться в главный зал и поделиться своими открытиями с Барри. Она проверила все комнаты, которые смогла открыть в этом крыле первого этажа. Если он управился со своей частью дома, они могли бы подняться наверх и закончить поиск членов «Браво» и пропавших товарищей по команде.