Он немного подождал, оглядывая группу. – Есть желающие?

Келл посмотрел вокруг. Ни один из рекрутов не двинулся с места. Это было удивительно для расы, известной своей трусостью. Он мог только догадываться, какие страшные последствия ждут того, кто и в самом деле попытался бы уйти. Без сомнения, пострадают и они сами и их семьи.

– Поскольку вы все, похоже, решили остаться, повторяйте за мной: Я торжественно клянусь поддерживать устав Командования Звездного Флота и законы Объединенной Федерации Планет, быть послом мира и доброй воли, представлять высшие идеалы мира и братства, защищать и служить Федерации и входящим в нее мирам, уважать Первую Директиву и предлагать помощь любому существу, которое ее попросит.

Клингон повторял присягу вместе с группой, хотя его кровь кипела при этом. Давать ложную клятву, даже если это земная клятва, для него означало пойти на компромисс со своей честью, и он не мог не содрогаться при этом. Пока Фулер говорил, ненависть Келла к слабым и вероломным землянам за то, что они поставили его и Клингонскую Империю в такое положение, возросла еще больше.

Когда принятие присяги закончилось, он молча встал вместе с остальными.

– Поздравляю и добро пожаловать на борт, – сказал Фулер.

В это мгновение двери в транспортационную комнату открылись и вошли два землянина. Один был в красном мундире, другой в золотом, относящемся к командному составу. Его Келл узнал сразу: это был капитан Джеймс Т. Кирк. Дюжина мыслей моментально промелькнули в голове клингона – во время своего обучения в клингонской разведке он слышал много историй о вероломстве Кирка, его трусости и лживости – но эти мысли были прерваны Фулером, который привлек внимание всех, сказав. – Капитан на палубе.

Землянин оказался меньше, чем ожидал Келл, только слегка выше самого Келла.

Кирк небрежно положил руку на плечо Фулера. – Легче, Сэм, – сказал он. Когда тот парень, Луис Бенитес, раньше сделал то же самое с Келлом, тот был удивлен. Такой контакт был необычен для клингонов, если не был прелюдией к битве. А чтобы капитан корабля вел себя так фамильярно с кем-то намного ниже его по рангу, это было просто немыслимо.

– Новобранцы, представляю вам капитана Джеймса Т. Кирка и шефа службы безопасности Джиотто.

– Всех успел запугать, Сэм? – сказал Кирк, и Келл услышал юмор в его голосе.

– Еще нет капитан, но я буду над этим работать, – сказал Сэм.

– Уверен, что будешь, – ответил Кирк. Затем он повернулся к новобранцам. – Добро пожаловать на “Энтерпрайз”. Я с нетерпением жду возможности поочередно познакомиться с каждым из вас. А пока передаю вас в умелые руки лейтенанта Фулера.

Затем, кивнув, капитан вместе с Джиотто вышел из комнаты.

– Вольно, – сказал Фулер, и клингон в первый раз позволил себе расслабиться, или хотя бы сделать вид. Его сердце колотилось в груди после столь близкого столкновения с Джеймсом Т. Кирком. Хотя он знал, что все эти истории о Кирке не могут быть правдой, он был уверен, что находился только что в присутствии одного из величайших врагов Клингонской Империи.

– А теперь, ближайшие шесть недель, пока вы не освоитесь, как ваш начальник я буду нести за вас ответственность. Вы будете вместе тренироваться, вместе питаться и вместе служить. Я жду от вас только максимальной отдачи в любое время и надеюсь, что вы никогда не сделаете ничего, что подвело бы вашего капитана, этот корабль или его историю.

После этого Фулер провел для группы небольшую экскурсию по кораблю, остановившись в инженерной секции. Клингон был изумлен тем, что персоналу, не ответственному прямо за системы корабля, было позволено ее увидеть. Несомненно, такое пренебрежение безопасностью было примером странного сочетания высокомерия и слабости, характерного для землян, насколько он их понимал.

Затем они посмотрели огромный ангарный отсек и еще что-то, что называлось дендрарий – странное место, где земляне намеренно разводили растения. Была также большая комната, которую земляне предназначили для того, что они называли восстановительнымотдыхом.

Затем, в верхней секции корабля, он увидел медотсек, в котором, выздоравливали раненые и больные земляне, вместо того, чтобы просто умереть с честью, как клингоны.

– Мы не можем посмотреть мостик, – сказал Фулер. Наконец, подумал клингон, земляне проявляют хоть какой-то здравый смысл.

– На мостике могут находиться только офицеры, находящиеся на вахте, – продолжал Фулер. – Но я прослежу, чтобы каждый из вас провел здесь хотя бы одну смену в течение следующих недель.

Невозможно, подумал Келл. Давать новобранцам, один из которых клингон, живущий у них под носом, доступ к ключевым системам и персоналу корабля. Федерация заслуживает того, чтобы быть завоеванной Империей.

И все же, Келл был удивлен размерами корабля. Он как-то осматривал списанный клингонский крейсер и не видел ничего, подобного этим огромным объемам пустых пространств.

Хотя клингонский корабль составлял около трех четвертей звездолета, его внутренний объем был меньше вдвое. И это притом, что ему приходилось поддерживать жизнь большего количества членов команды.

На судне Федерации все, что он видел, от комнат персонала до складских помещений, коридоров, научных лабораторий – которые никогда бы не получили такого заметного места на клингонском судне, – все было намного больше, чем то, что он видел на клингонском военном корабле. Конечно, напомнил он себе, Федерация называла свои корабли не военными, а исследовательскими.

Это утверждение, он знал, являлось одним из величайших обманов Федерации: свой растущий империализм она называла исследованиями. Между тем, каждый год Федерация прибирала к рукам мир за миром, становясь все большей и большей угрозой Клингонской Империи. И все же, похоже, Федерация была до того озабочена поддержанием обмана о научном изучении и исследовании – даже среди своих, что заполняла огромные пространства сенсорами и научным оборудованием.

Наконец, экскурсия закончилась, и Фулер повернулся к новобранцам. – В следующие несколько недель у вас будет достаточно времени на дальнейшее изучение корабля. Как только вы узнаете, где вас разместили, вашим первым тестом на знание «Энтерпрайза» будет найти свою комнату. Можете идти.

– Ты в какой комнате? – спросил клингона Луис Бенитес.

Прежде, чем тот успел ответить, другой голос позвал: – Йон Андерсон. Келл был подготовлен к тому, чтобы немедленно отвечать на свое земное имя и, повернувшись, увидел приближающегося к нему офицера в красном мундире. – Мне нужно поговорить с тобой, Андерсон, – сказал этот человек.

– Встретимся позже, – сказал Бенитес и отвернулся.

Вблизи стало видно, что офицер, которого он видел, был из службы безопасности, высокий, с желтого цвета волосами – блондин, как называли это земляне, чему у клингонов не было равнозначного понятия или слова.

Офицер-землянин улыбнулся ему. – Я Этан Мэтьюс, мне нужно переговорить с тобой минутку, – сказал он, увлекая Келла в сторону.

Не успел клингон подумать, не был ли он раскрыт, как землянин повернулся к нему, сразу став серьезным, и сказал: BetleH’etlh, или Клинок Бат’лет.

От удивления, что на корабле Федерации с ним говорят на родном языке, Келл начал отвечать. Казалось неуместным слышать, как на нем говорит землянин. Нет,не землянин – исправил себя Келл. – Клингон, такой же инфильтратор, как и я.

Мы оба BetleH’etlh. И так же, как этот благородный клинок, мы ослабим нашего врага тысячей порезов, а потом острие оружия, великий клингонский флот, нанесет смертельный удар.

Инфильтратор, назвавшийся Мэтьюсом, заметил узнавание на лице клингона. Да, за этими мягкими и ненавистными лицами в нас течет одна и та же кровь воинов, – сказал Мэтьюс на клингонском.

– Пошли со мной, – сказал он, ведя Мэтьюса в пустое помещение для грузов.

– Я не знал, что на борту уже находится другой. А еще кто-то есть? – спросил Келл, довольный возможностью поговорить на клингонском.