Поиск
Тевкр уходит.
Стасим Третий
Хор
Строфа 1
Скоро ль скитальческим годам предел?
Долго ль еще
Им приводить за собой неизбывные
Муки? Долго ль еще
В сечах злых
Нам копьем потрясать у стен
1220 Великой Трои, где нам —
Эллинам —
Позор и срам?
Антистрофа 1
Что не исчез в пространстве небес,
Что не сошел
До срока в приют всеприимный Аида
Тот, кто эллинам первый преподал
Бранное дело,
Искусство мечом ненавистным владеть!
Пошли за бедами беды…
1230 Сгубил он
Род людской!
Строфа 2
Лишен я венков — то его вина! —
И кубков глубоких с влагой вина,
Забыл я утехи сборищ веселых,
Забыл я звуки сладостных флейт…
Ах он несчастный!..
Отнял у нас
Ночи блаженства.
Любовь, о, любовь!
Нет и любви, увы!..
Лежу на земле
Неприбран, немыт —
Одна лишь роса, что ни ночь,
Мочит мне волосы…
Не забыть злополучной Трои!
Антистрофа 2
Рядом со мной, бывало, вставал
Верной оградой от страха ночного,
От дротов вражьих — отважный Аякс.
А теперь… он жертвою стал разъяренного
1250 Бога… Чего же,
Какой же отныне
Радости ждать?
Теперь — быть бы там,
Где над зыбями встал
Лесом одетый,
Морем омытый
Суний,[36] и, мимо пройдя
Его плоского темени,
Святым поклониться Афинам!
Входят Тевкр и Агамемнон.
Эксод
Тевкр
1260 Я поспешил вернуться, увидав,
Что быстро к нам идет сам Агамемнон,
И ясно — ждать недобрых надо слов.
Агамемнон
Ты, как доносят мне, в хвастливой речи
Посмел нас безнаказанно хулить?
Сын пленницы! О, если б благородной
Ты вскормлен был, — как стал бы ты кичиться,
Как задирал бы голову, когда,
Ничтожный сам, за призрак, за ничто
Так ратуешь! Клянешься, что над войском,
1270 Судами и тобой не властны мы?
Что сам, как царь, приплыл сюда Аякс?
Такую речь терпеть ли от… раба?
Чего о нем так гордо ты кричишь?
Где шел он в бой или стоял в строю,
Где б не был я? Иль он один — ахеец?
Не стоило аргивян созывать
Решать судьбу Ахиллова доспеха,
Коль нас теперь так ославляет Тевкр, —
Когда, и побежденные, вы все же
1280 Решению суда не подчинились
И, посрамленные, всегда готовы
Напасть на нас иль тайно уязвить.
Да, с нравами такими невозможно
Установить какой-либо закон, —
Коль будем отводить мы тех, кто избран,
А задних выдвигать начнем вперед.
Не быть тому. В беде надежней всех
Не тот, кто мощен и широкоплеч, —
Одолевает в жизни только разум.
1290 Могуч широкобрюхий бык — однако
Им управляет незаметный кнут.
Предвижу: это самое лекарство
Ждет и тебя, коль ты умней не станешь,
Коль будешь забываться, распустив
Язык нахальный… из-за мертвеца!
Эй, протрезвись! Ты знаешь, чей ты сын, —
Хоть бы позвал свободного сюда,
Чтоб за тебя поговорил он с нами, —
А то тебя мне трудно разуметь:
1300 Я варварской не понимаю речи.
Хор
Сдержитесь же, благоразумны будьте,
Вы оба! — вот мой лучший вам совет.
Тевкp
Увы! Как скоро подвиги умерших
Стираются! Как предает их память!
Он двух достойных слов сказать не хочет!
Ты позабыт, Аякс… А за него
Не раз ты жизнью жертвовал в сраженье!
Да, все прошло… погибло без возврата.
Ты, столько праздных слов наговоривший,
1310 Забыть изволил, как Аякс однажды
Вас выручил один, когда в окопы
Вы спрятались, разбитые врагом,
Уже без сил, а пламя между тем
Охватывало палубы судов,
И Гектор через рвы высоко прядал,
К ним прорываясь?.. Помнят все: Аякс
Тот подвиг совершил, — а ты толкуешь,
Что где б он ни был, там бывал и ты!
Что он исполнил долг, вы признаете?
1320 Или когда он с Гектором вступил
В единоборство, сам, без принужденья,
По вольной жеребьевке; он не бросил
Комок из влажной глины, — нет, он сделал
Нелипкий шарик, подвижной, чтоб первым
Он выпасть мог из шлема с пышным гребнем.
Таков был он, — а я при нем был, раб,
Сын варварки!.. Ты на себя взгляни:
Иль не знаешь ты, что древний Пелоп,
Твой дед родной, был варваром, фригийцем?
1330 Что преподнес Атрей[37], отец твой, брату
Чудовищную снедь — детей его?
И сам рожден ты матерью-критянкой,
Которую отец застал с рабом
И вышвырнул безмолвным рыбам в пищу!
И ты меня рожденьем попрекаешь?
Тогда как мой родитель Теламон,
Наихрабрейший в войске, мать мою
В подруги получил — царевну тоже,
Лаомедонта дочь,[38] — наградой бранной,
1340 Которую вручил ему Геракл.
Двух благородных благородный сын —
Могу ль родного опозорить брата?
И смеешь ты лишать его — страдальца —
Честного погребенья? Где твой стыд?
Знай, что, его без погребенья бросив,
С ним заодно бросаешь нас троих.
Мне доблестней, в открытую сразившись,
Пасть за него, чем за жену твою
Иль Менелая. Думай о себе,
1350 Не обо мне. Не оскорбляй меня!
Иль, дерзости дать волю не успев,
Сам от меня сбежишь, как трус ничтожный!
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: