Они дали мне оправиться от шока, затем познакомили с теми людьми, которые должны были помочь сэкономить мое время, не тратя его на разные технические нюансы. У меня оставалось три дня до нашего отправления на юг, на Флорида-Кис, откуда планировался побег; когда я стал настаивать на том, чтобы в течение этих трех дней меня никто не проверял и не устанавливал за мной хвост, они согласились. Ким Стейси дежурила в отеле «Марк Сэнфорд» на тот случай, если мне по той или иной причине понадобится контакт с ней; она должна была заняться последними приготовлениями.

Когда совещание закончилось, они позволили мне просто встать и уйти.

Сумасшедшие, думал я, настоящие сумасшедшие. Все это время я был в розыске, а теперь они разрешают вот так встать и уйти; надеюсь, что меня не выследит и не пристрелит какой-нибудь чересчур наблюдательный коп, ничего не знающий о нашей сделке. Но они поверили мне. Именно эта чертова деталь не давала мне покоя. Старый Морган-налетчик, с одной стороны, и эта маленькая штучка внутри меня, с другой, не позволят мне встать на дыбы. Они проделали такое же со славным сэром Генри Морганом. Корона предоставила ему полномочия, и он расправился с ее врагами. Он вздернул на виселице своих давних друзей, чтобы стать губернатором... Его же самого ждал другой конец. Но по крайней мере, он прожил достаточно, чтобы насладиться плодами собственных проделок.

Во всем этом была только одна смешная мелочь. Сорок миллионов долларов. Чтобы сбить меня с ног, они могли предъявить мне дюжину других обвинений, но выбрали именно это.

А у меня их не было.

Но где-то деньги были — и они, черт побери, не могли с этим смириться.

Миссис Густав Таймли ласково называли Гусси, она уже целых тридцать лет промышляла тем, что укрывала беглецов. Ее заведение было опрятным и скромным: обычный меблированный дом в западной части Манхэттена, где-то в середине сороковых улиц. Она держала рот на замке, никогда не задавала вопросов, ее репутация осталась неизменной, несмотря на то что в ее владениях произошло не менее дюжины арестов. В этом районе окопалось немало подозрительных элементов, и никто и не думал трогать пожилую вдову только потому, что разыскиваемая персона остановилась у нее под вымышленным именем.

Я постучал в дверь, и Гусси открыла, все в том же махровом халате, в каком я видел ее в последний раз.

— Морган, — сказала она.

— Привет, Гусси. — Я зашел внутрь, не дожидаясь приглашения, и плотно затворил за собой дверь.

— Ты ведешь себя не очень умно, Морган.

— Тебя здесь навещали?

— Как будто не знаешь.

Она хмыкнула и направилась к дивану, на который шумно опустилась.

— С тех пор как тебя взяли, дела идут паршиво. Меня постоянно прочесывают, и никто из ребят больше не хочет здесь останавливаться. Мне приходится довольствоваться лишь вонючими временными постояльцами да компаниями с кораблей.

— Кажется, ты не очень удивлена моим визитом.

Она прикурила сигаретку и выпустила в моем направлении облако дыма.

— Вы все возвращаетесь рано или поздно. Только на этот раз ты не сможешь здесь остановиться, Морган. Они действительно прижали меня.

— Расслабься, Гусси.

— Тогда зачем ты пришел?

— Информация.

— Я ничего не знаю.

— Никто не пострадает, а если дело выгорит, ты получишь свою долю, — сказал я.

Ее массивные плечи приподнялись, а толстая ручка махнула в мою сторону.

— Так спрашивай. Что тебе нужно?

Я придвинул к себе стул с прямой спинкой и сел.

— Кто занимал мою комнату до меня?

Гусси нахмурилась и уточнила:

— Перед тем, как тебя забрали отсюда?

— Да.

— Черт, Морган...

Она нахмурилась и снова пожала плечами; затем дотянулась до дырявой плетеной корзинки, стоявшей рядом с диваном, и вытащила оттуда потрепанный гроссбух. Раскрыв его, Гусси долго водила пальцем по страницам, пока не нашла то, что искала, и задумчиво кивнула:

— Тип по имени Мелвин Гросс. Он был стюардом на корабле. Два раза останавливался у меня во время отпуска на берег. Он...

— До него, Гусси.

Она помусолила еще пару страниц и выдала новое имя:

— Марио Туллиус. Появился больной, провалялся пару дней в постели, потом его увезли в Белльвью, там он и умер от пневмонии. Кажется, он был докером.

— Попробуй еще, — сказал я.

— Горман Ярд. Он провел здесь три недели. Джоуи Джолли попросил меня принять его, на Ярда уже был выписан ордер на арест в Сиракузах.

— За что?

— Сбил каких-то прохожих и уехал. Спорю, ему заплатили за то, чтобы он сделал это. Выглядел он именно таким образом. Я не знаю, куда он направился после того, как съехал отсюда. — Она подозрительно взглянула на меня: — А в чем дело, собственно говоря?

Я не ответил.

— Кто был до него?

Гусси не стала никуда смотреть.

— Бернис Кейс, — сказала она, — маленькая умная шлюшка. С ней не было никаких хлопот. Никогда не приводила сюда своих клиентов; всегда делилась со мной, если удавалось подцепить что-нибудь действительно стоящее. Дела у нее шли неплохо, у этой девчонки.

— Почему она выбрала это место?

Гусси слегка хрюкнула, что должно было изображать смех.

— Чувства, вот почему. Даже у проститутки они есть, Морган. Она ведь родилась здесь, на верхнем этаже. Если бы она не нашла парня, который захотел жениться на ней, та по-прежнему жила бы здесь. — Она выплюнула окурок на грязное блюдце, стоявшее на подлокотнике дивана, и снова вытаращила на меня глаза: — Ты так и не сказал, что тебе нужно?

— Угадай, — ответил я.

Старуха Гусси глубокомысленно кивнула:

— Ты решил, что кто-то из них мог вернуться сюда, чтобы забрать припрятанное, выследил тебя и донес.

— Что-то вроде того.

— Ты подозреваешь Гормана Ярда, ведь так?

— Возможно.

— Может, и он, ведь ему нужно примириться с копами. Немного подмаслить их не мешает, если тебя собираются арестовать. Хочешь, чтобы я проверила это с Джоуи Джолли?

— Не беспокойся, я сделаю это сам.

— Вперед! — Она ухмыльнулась, отчего складки жира на ее подбородке затряслись, и добавила: — Когда я получу от тебя кусочек этого сорокамиллионного пирога, Морган?

— Позднее, детка.

— Я знаю только, что здесь их нет. После того как ушли копы, я обыскала каждый уголок, чтобы удостовериться, что ты не оставил денежки здесь.

— А что, если ты нашла их?

— Приятель, неужели я все еще сидела бы на этой помойке?

У Джоуи Джолли была пивная на окраине Гринвич-Виллидж, к тому же он занимался укрыванием краденого. Это был вор старой закалки, на которого можно положиться, если тебе требовался посредник и если ты мог щедро заплатить.

Он встретился со мной в личном офисе, имевшем отдельный выход на улицу, — худой, долговязый тип, с лысиной, прикрытой несколькими прядями волос.

— Итак, — сказал он, — сам знаменитый Морган. Я уж начал сомневаться, что ты вообще существуешь.

— Ты не можешь убить легенду, Джоуи.

— Может, и нет. — Он улыбнулся. — А теперь к делу. Я думаю, тебе необходимо разместить твои сорок миллионов, которые ты так заботливо изъял из обращения. К несчастью, номера банкнотов идут по порядку, но, к счастью, они не в очень крупных купюрах... Что ты скажешь, если я предложу тебе, допустим... один к десяти?

— Расслабься, Джоуи. Я получал предложения получше.

Минуту он озадаченно смотрел на меня, потом покорно махнул рукой:

— В таком случае я подниму до... Ведь речь идет о деньгах, не так ли?

— Нет.

— Странно. Я никогда не слышал, чтобы ты работал через посредника. Я думал, ты одиночка.

— Где сейчас Горман Ярд?

Секунду он раздумывал, затем кивнул:

— Понятно. Вы оба жили под крышей Гусси, так?

— Совершенно верно.

— Какие-нибудь связи, о которых я должен знать?

— Ничего особенного, — отмахнулся я. — Возможно, он поможет мне кое в чем разобраться.