Взбрыкивание челнока напомнило Кирку о старых парусных кораблях. Движение было ритмичным, как он и ожидал, и ему оставалось только смириться и направлять катер вперед.

Полет в таких условиях требовал, чтобы он держал свои руки все время на панели управления, но он нашел это действие почти приятным.

Делать "хоть что-нибудь" было предпочтительнее ожидания. Особенно, потому что все, что случилось с тех пор как он решил действовать, было требованием времени.

"Вам нравится пилотировать, не так ли? " спросила Джэнвей.

Теперь она сидела в кресле второго пилота, заменяя Скотта. Катера были разработаны для более продолжительных полетов чем шатлы, или челноки, и в маленьком помещении в кормовой части корабля располагалась зона отдыха. Скотт, T'Вэл, и Маккой крепко спали в антигравитационных койках, хорошо защищенные силовым полем безопасности.

Но Спок и его двойник, казалось, не нуждались в отдыхе. Они остались в пассажирской части корабля, занятые серьезной беседой. Кирк час назад почувствовал оттуда запах чая, и ради их пользы понадеялся, что он содержал стимуляторы. Беседа продолжалась вот уже тридцать часов.

Кроме того, зная интенданта Спока, он понимал, что тот не смотря на необратимые изменения из-за неизлечимой болезни не станет тратить много времени на отдых.

"Пилотирование утраченное искусство," сказал Кирк. Он не отрывал глаз от экранов сенсоров, глядя на невероятный вид плазменного шторма, через который они летели. След частиц деформации зеркального Вояджера определял курс челнока прямо в неизвестную и неизученную область.

Это был не первый раз, когда Кирк совершал такую поездку. Время от времени, когда он позволял ослабнуть своей сосредоточенности, он признавал, что иногда он считал такие полеты самыми лучшими из всех возможных.

"Вы, кажется, достаточно в этом преуспели," сказал ему Джэнвей. "Я имею ввиду пилотирование. "

"Я провел немало времени у руля. " Кирк схватился за подлокотники, когда мелкая дрожь пронзила корабль. Он скомпенсировал ее раньше, чем это успели сделать амортизаторы, мягко направив катер и оседлав волну сжатия.

"Это часть вашего обучения? " спросила Джэнвей. "Чтобы стать капитаном звездолета? "

"Часть. Теоретически, нас обучали делать все, что можно было сделать на борту звездолета. " Он улыбнулся, вспоминая насколько уверенным и полным бравады он был в начале своей карьеры, когда получил звездолет класса Конституция. Зачем нужен экипаж? "Хотя ничего из этого я не умел делать достаточно хорошо. Думаю это делалось для того, чтобы мы понимали интеграцию. Чтобы знали, каковы обязанности каждого члена экипажа, и могли судить насколько хорошо они работают вместе. "

"И вы смогли? "

"Не сразу." Кирк наблюдал за движением своих рук по контрольной панели, как будто они принадлежали кому-то другому. Подобно многим аспектам его обучения, его навык пилотирования вернулся неосознанно. Года на Чале и всех его лучших намерений не было достаточно, чтобы отделить капитана звездолета от простого мужчины. Он не хотел думать о том, что это может означать.

Именно об этом ему предстояло поговорить с Тейлани, когда они встретятся.

И они встретятся.

Он отказывался рассматривать любую другую возможность.

"Мне было тридцать один, когда я получил свой первый корабль. " Даже произнося эти слова, Кирк не знал, почему это стало возможным. Действительно ли он был тогда так молод? Так наивен? Так невинен? "И тогда я думал, что могу сделать все."

Он не забыл встречу с Крисом Пайком в тот день, когда Пайка продвинули до капитана Флота, а Кирку дали Энтерпрайз. Кирк знал, что судно будет свободно. После двух пятилетних миссий, Пайку требовалась замена, а Кирк желал получить звездолет. В течение нескольких лет он играл в политические игры за спиной у командования. Ходил по нужным вечеринкам, был добровольцем в разных коммитетах, направлял все свои усилия на то, чтобы сотворить свою судьбу, которая как он знал была неизбежна.

Но в тот день, когда поставленная цель была наконец достигнута, Кирк, почувствовал себя не готовым. Когда он оказался на мостике Энтерпрайза, стоящем в звездном доке, вместе с таинственным, выглядещем угрюмо, вулканцем, ставшим со временем его другом и с невозмутимым доктором Пайпер, которая должна была вскоре уйти в отставку, Кирк почувствовал себя более похожим на дублера, вызванного на сцену, и совершенно не знающего роли капитана звездолета.

Но так или иначе, он, его корабль и его команда пережили тот первый пробный круиз. Когда пришел приказ о пятилетней миссии, он снова почувствовал себя выпускником академии, смущенным предчувствием неудачи и сомнениями.

Но миссия была закончена – Энтерпрайз вернулся более или менее неповрежденным; а его команда, понесшая непоправимую потерю, стала только сильнее от испытаний, объединившись триумфом и горем.

Кирк всегда считал одной из высших насмешек жизни, что только когда он закончил свою миссию и покинул Энтерпрайз, чтобы стать застольным адмиралом, он наконец понял, что значило быть капитаном звездолета.

"Ты не можешь делать все сам," сказал Кирк, синхронизируя курс с потоками плазмы так, словно катер был продолжением его собственного тела. "Во время учебы в Академии нам все время вдалбливали в головы – это все ваше. Все зависит только от вас. Капитан один идет вперед, принимает первый выстрел, запускает первую торпеду, и отвечает за все. "

"А разве это не так? " спросила Джэнвей.

"Только в плане ответственности. Это самая важная часть. А все остальное, это только предположения Звездного Флота. " Он поглядел на Джэнвей, сидящую рядом с ним, и несмотря на тот факт, что она была взрослым человеком, что она жила, обучалась и боролась как солдат в войне, в которую рискнули бы ввязаться совсем немногие жители Федерации, он видел в ее глазах знакомый свет молодости.

На мгновение он подумал о том ребенке, которого он встретил на поле Чала.

Он удивился, вспомнив имя мальчика. Мемлон.