Секретарша уже давно металась по соседкиной квартире, как тигрица в клетке. Соседка явилась в полдевятого. Не слушая благодарностей, Марыся кинулась к себе.

Было уже четверть десятого, когда она осторожно отперла входную дверь дома, где помещалась редакция. Ключ ей удалось заранее выпросить у уборщицы под каким-то благовидным предлогом., Затаив дыхание, Марыся на цыпочках прокралась в редакционный коридор.

Везде царила тишина. Не зажигая света, не заходя в свою комнату, секретарша остановилась у окна, через которое проникал свет уличного фонаря, и принялась копаться в сумке. На этот раз она захватила кучу всевозможных ключей и отмычек, чтобы открыть дверь таинственного кабинета художника, если она и сегодня окажется запертой.

А в том, что она будет запертой, секретарша не сомневалась. Ведь везде темно и тихо, как и в прошлый раз, значит, опять в редакции ни души.

А тишина стояла потому, что после занятий принудительной и чрезвычайно изматывающей гимнастикой команда космонавтов пыталась прийти в себя. Все пятеро в изнеможении повалились на стулья в, самых невероятных позах, поскольку третья нога исключала всякую возможность сидеть нормально. Это был вечер тренировки астронавтов в полном облачении, и нельзя сказать, что он прошёл безоблачно. Помимо трудностей с одеванием и передвижением по комнате выявились ещё дополнительные, непредвиденные. И вот эта новая проблема наложила на лица присутствующих отпечаток встревоженности и озабоченности. Отдыхая после тренировки, как космонавты, так и не приземляющиеся конспираторы молча ломали головы над тем, как её разрешить.

Нависшую тишину нарушил сатирик, которому больше всех досталось.

— Хорошо, что у меня хватило ума спуститься только на одну ступеньку, — мрачно произнёс он. — Если бы попытался ступить на вторую, наверх вам пришлось бы вносить меня на руках.

— Значит, никак не получается? — задал ненужный вопрос редактор, ведь и без того было ясно, что не получается. — А если попытаться как-нибудь боком?

— Да нет, никакой стороной не выйдет, — поддержал коллегу-пришельца пилот.

— Я пробовал. Ноги спутаны, а ласты цепляются одна за другую.

— А даже если каким-то чудом и удастся сойти вниз, то вверх никак не подняться, это уж точно, — со вздохом заключил художник.

Высказывание коллег навело консультанта по вопросам науки и техники на научное предположение.

— Из этого следует, — задумчиво произнёс он, — что у них нет никаких ступенек, никаких лестниц.

— У кого? — не поняли коллеги.

— Да у пришельцев же…

До присутствующих не сразу дошла вся глубина предположения. Надо сказать, участие в эксперименте в качестве представителей внеземной цивилизации определённо произвело в их умах какой-то сдвиг. Они так вжились в роль неземных существ, что уже не отделяли себя от них, особенно будучи облачёнными в скафандры космонавтов. Реальность у них явно путалась с вымыслом, и вот теперь они просто не могли понять сути высказывания консультанта.

Первым понял его фоторепортёр, до него как-то дошло быстрее, чем до прочих.

— Думай, что говоришь! — проворчал он. — У каких таких пришельцев? Кто их видел? Откуда нам знать, есть ли у них лестницы?

— И все-таки нам надо что-то придумать, — сказал редактор. — Нам просто необходимо найти выход из положения. Думайте, думайте! Слышал я, у каждого человека есть серое вещество, вот и пошевелите мозгами.

И весь коллектив, стряхнув с себя отупелость, послушно погрузился в размышления. А чего тут думать? Ясно же, если даже, тренируясь до седьмого пота, команда астронавтов научится спускаться из приземлившегося вертолёта по стальной лесенке, подняться по ней они не смогут даже под страхом смертной казни. Разлапистые негнущиеся ласты делали это невозможным даже для нормального человека, конечности которого не лишены свободы действий. Попробовал бы кто подняться по лестнице в ластах, опутанный сплетениями велосипедных камер!

— А задом никто не пробовал? — с надеждой в голосе спросил фоторепортёр. Редактор возразил ему:

— Нельзя, глупо будут выглядеть. Прибыли Бог знает из каких миров и вдруг станут задом подниматься по лестнице!

— И что сделаешь с хвостом? — поддержал его, сатирик. — Мешается, как холера.

— Не хвост это, а третья нога! — слабо защищался художник. — Пора бы знать, что у тебя сзади.

— А если спуститься задом? — внёс свежее предложение фоторепортёр. — В воду в ластах обычно входят задом.

— Не можем рисковать, — возразил сатирик. — Ведь мы же не знаем, как нас примут на земле. А ну как набросятся?

— Да, нельзя исключить неожиданного нападения, — поддержал коллегу пилот. Им возразил оптимист социолог:

— Почему же вы априори исключаете спонтанную дружескую реакцию земного населения? Ведь мы же прилетели установить дружеские отношения с представителями неизвестной нам цивилизации.

— И ты намерен этим неизвестным представителям, спускаясь с заоблачных высот, по ходу действия объяснить, что спускаешься задом наперёд для того, чтобы потом не подниматься задом? Тьфу, кажется не так, совсем запутался.

И консультант безнадёжно махнул рукой.

— Оставьте зад в покое! — сердито потребовал редактор. — Ведь можем же мы что-то придумать, неужели из-за такой соломинки рухнет наш грандиозный эксперимент? Вот вам, пан пилот, наверняка приходилось подниматься в вертолёт не только по лестнице.

— Да, сколько раз приходилось вскакивать с разбегу, — подтвердил пилот.

— А нет возможности как-нибудь опустить его? До самой земли?

— Как ты это себе представляешь? — ядовито поинтересовался сатирик. — По приказу пилота вертолёт опустится на колени, как дрессированный верблюд?

— Ой. Плохо дело, — бормотал вконец расстроенный консультант. — Ой, плохо. Слушай, — обратился он к сатирику. — Из того, что ты прочитал… не было ли там чего о том, как пришельцы того… каким образом возвращаются в свой космический корабль? Может, и ничего придумывать не придётся, воспользуемся готовыми образцами.

— Ничего путного у этих фантастов я не вычитал, — недовольно ответил сатирик. — Не очень-то они изобретательный народ, эти писатели. По большей части дело обстоит так: приземляется тарелка, из неё опускается лесенка, а уж по ней с комфортом спускаются неземные существа. Ну прямо как земные!

— А обратно в свой корабль как поднимаются?

— Опять же преимущественно по лестнице или трапу. Правда, где-то я читал — влетают по принципу реактивной установки.

— А установка в них самих?

— Идиот! Ещё было — их всасывает внутрь.

— Да, да! — подхватил художник. — Или что-то отталкивает, или притягивает, какая-то неведомая сила. Что-то из области гравитации.

— Ерунду ты несёшь! — возмутился консультант по науке и технике.

— Это не я несу, это фантасты придумали, я только передаю их идеи, — спокойно парировал художник. — Цитирую, так сказать. Ты же сам просил! И ещё где-то я читал о том, как платформа вместе с астронавтами поднимается вверх…

— Постой, постой, — быстро перебил художника редактор. — Платформа, говоришь? Вместе с пришельцами? Платформа…

— И я читал! — подхватил сатирик. — Только о помостах, такие, знаете, выдвигающиеся, эластичные, очень удобные. Могут принимать любую форму, удлиняться, изгибаться. В основном применяются в тех случаях, когда надо перебросить астронавтов через пропасть. У каких-то демократов я об этом читал.

Редактор обрёл былой энтузиазм.

— Так и сделаем! Платформа — это выход. Не обязательно платформа, тут уж ты сам придумай, — обратился он к консультанту, — но должно быть такое, что поднимается и опускается вместе с нашими пришельцами, чтобы им и ногами не пришлось перебирать. Ясное дело, придумаем автоматический подъёмник!

— Гениально! — восхитился фоторепортёр. — А то спускаться по лестнице… действительно выглядит как-то примитивно.

Пилот к новой идее отнёсся скептически.