Любую сигнализацию можно обойти,

любой замок взломать,

а из любой передряги выбраться.

Ну… Почти любой.

— Куда теперь, направо или налево? — Задыхаясь после изматывающего бега, спросила я, притормозив на развилке.

— Налево! — Не раздумывая бросил Ганс, вырываясь вперёд.

Я поспешила следом. Коридор был узким и тёмным, в нём пахло затхлостью, а наши шаги разносились далеко по катакомбам. Вскоре к ним присоединился топот ног преследователей. Они гнали нас молча, будто знали, что выхода впереди нет… Как и ответвлений.

Из последних сил я догнала напарника и хрипящим шёпотом уточнила:

— Ты точно знаешь дорогу?

— Нет. — Коротко ответил он.

Я едва не встала, но Ганс так быстро отдалился, что пришлось снова выбиваться из сил, настигая его.

— Как нет?! Ты же сказал, что нам сюда…

— Да.

Он не тратил дыхание попусту, а я… Мне была необходима уверенность.

— Ты помнишь схему подземной части усадьбы?

— Нет.

— Шарк! — В сердцах выругалась я. — Надо было самой решать! Сейчас ты заведёшь нас неизвестно куда…

— Ты бы застряла там навеки. Ты не умеешь быстро принимать решения.

— Умею! — Жарко возразила я.

— Да, иногда… Но всегда неправильные.

Тут я не могла поспорить. Пока всё шло по плану, я была успешной воровкой. Для остальных же случаев существовали помощники, которых я брала с собой исключительно в качестве подстраховки.

Последние полтора года моим постоянным напарником был именно Ганс.

— Если хочешь, ты всегда можешь остановиться и подождать охрану. — С непередаваемым ехидством заметил напарник, не снижая скорости. — Они не так далеко… Только отдай добычу мне, вдруг я успею скрыться, пока они разделываются с тобой.

Я вспомнила эти жуткие фото истерзанных тел на стенах сокровищницы и ускорилась:

— Ни за что!

Теперь уже Гансу пришлось напрягаться и нагонять меня.

— Не злись, Аль, я пошутил. — Виновато сказал он.

— Наоборот, разозли меня! Не имея понятия, куда мы движемся, я хочу быть уверена, что мы хотя бы отдаляемся от погони.

Ганс громко усмехнулся и снова вырвался вперёд:

— Догоняй!

Я поднажала. Бег наперегонки друг с другом тоже был неплохой идеей стимула.

— Кстати, если ты не помнишь, — доверительно сообщил мне напарник, стоило нам снова поравняться, — на схеме все выходы из подземелья были далеко от усадьбы и предварялись длиннющими прямыми тоннелями без ответвлений.

Я удивлённо нахмурила лоб и прибавила скорости. Единственное, что я помнила — как нам настойчиво рекомендовали не соваться под землю, потому что получить полноценную информацию об этой части дома не представлялось возможным, а имеющаяся в наличии схема изобиловала пустыми участками с односложными надписями, заменяющими изображение.

Мой взгляд скользил по земляному полу и старым каменным стенам, то и дело выхватывая противные сгустки слизи, мох и ядовитый лишайник. Плечи оттягивали лямки небольшого, но увесистого рюкзака, на правом бедре болтались необходимые в нашем деле приборы и расходники, а от линз ночного зрения уже начинали болеть глаза. Как бы мне хотелось избавиться от всего этого! Но в темноте без специального оборудования было не на что и надеяться, без моего арсенала мы рисковали навсегда застрять перед закрытой дверью, а добыча… Ради неё мы рисковали своими жизнями. Да и улики оставлять было категорически нельзя. Только не здесь.

— Кажется, мы у цели! — Вдруг воскликнул Ганс, слегка притормаживая.

Я тоже сбросила скорость и даже позволила себе обернуться. Далеко за нашими спинами блуждало несколько ярких огоньков, которые тут же начали приближаться. Наши преследователи воспользовались обычными фонариками, что было гораздо менее удобно — они не позволяют использовать все возможности своего тела при беге и освещают лишь то место, куда их направляют, а никак не то, куда ты смотришь. Это было нам на руку.

— Шарк цурим! — Зло выкрикнул Ганс, прекращая бег. По инерции он проскользил ещё несколько метров, прежде чем окончательно остановился.

Отвлекшись на непривычную грубость высказывания друга, я не успела среагировать так быстро, на полной скорости влетела в лужу, подняв тучу брызг, и врезалась в стену.

— О, шарк… — Протянула я, поднимаясь. — Это выход?

— Нет. — Холодно ответил Ганс, форсируя чёрную воду, в которой я уютно устроила свою пятую точку. — Но и не обвал.

Я протянула руку вверх, и напарник с лёгкостью поднял меня на ноги.

— Что будем делать?

— Думать.

Я пожала плечами и принялась отряхиваться. Одно другому не мешало, а хлюпать мокрым комбинезоном при любом исходе мне хотелось менее всего. На таком холоде и при высокой влажности подземелья он ещё нескоро высохнет.

— Ты помнишь подобное на схеме? — Спокойно поинтересовалась я у Ганса.

— Нет.

Он тоже был спокоен. Ругань и истерика в подобной ситуации не помощники.

— Нигде?

— Нет.

— А ты вообще хорошо помнишь эту схему? — Резонно засомневалась я.

— Нет. — С той же интонацией ответил Ганс.

Я понятливо вздохнула. Никто не идеален. Когда-нибудь и нас должны были взять… Правда, я очень надеялась, что это случится не в усадьбе Лауля Фирра, более известного как Инквизитор. Попасть из его рук в руки правосудия было бы для нас счастьем. Несбыточным, и потому самым желанным.

— Там вообще было мало информации к запоминанию. — Как ни в чем не бывало продолжил мой напарник. — Но тоннели выходов я помню отлично. И там такого не было.

— Ладно. — Я наконец включилась в работу, решив, что мне всё-таки безразлично, в каком виде попадать в пыточную Инквизитора. — Длину тоннелей ты тоже помнишь?

— От километра трёхсот метров до трёх километров примерно.

Я обречённо покачала головой, но всё же полезла в рукав за коммом. Слишком большим был разброс.

После некоторых манипуляций браслет показал данные нашего забега в цифрах. Скорость меня интересовала сейчас мало, по этому столбцу я лишь скользнула взглядом, направление тоже проигнорировала — в усадьбе стояли искажатели как раз для таких аппаратов. Но вот расстояние они могли сбить лишь отчасти, увеличив погрешность с метра до десяти. На фоне остальных проблем это препятствие было незначительным.

— Последнее время мы бежали в одном направлении чуть больше двух километров двухсот метров.

— В какую сторону? — Тут же поинтересовался мой напарник.

Я ответила ему угрюмым взглядом.

— Таких тоннеля было два. — Нехотя протянул Ганс. — В разных концах усадьбы.

— И оба открытые?

Он молча пожал плечами.

Я спрятала комм и решительно повернулась к преграде:

— Значит, надо искать скрытую дверь.

— А я, по-твоему, чем тут занимаюсь? — Огрызнулся Ганс.

Я прекрасно понимала его чувства. Топот охранников был уже совсем близко, хотя свет их фонарей до нас ещё не доходил.

— Ничего? — Сочувственно спросила я.

— Абсолютно нормальная стена без единого зазора.

Беспросветное отчаяние затопило моё сердце.

Я до последнего надеялась на благополучный исход нашего предприятия. Даже когда сработало неучтённое оповещение, информации о котором у нас почему-то не оказалось, даже когда нас вынудили свернуть с правильного пути, даже когда мы окончательно заблудились и оказались на самом нижнем этаже усадьбы, а потом и под ним… Даже когда я поняла, что нас осознанно гнали туда, и мы начали петлять. Даже когда Ганс споткнулся, из-за чего мы потеряли драгоценные секунды и не успели уйти обратно наверх. Даже, когда плюхнулась в эту грязную лужу… До последнего.

— Знаешь… — Задумчиво протянула я, последний раз проведя взглядом по стене. — Может, из лабиринта вообще нет выходов и все эти ответвления — банальные тупики? Вот скажи, зачем Инквизитору иметь столько запасных выходов из усадьбы, да ещё и усложнять их лабиринтом? Для спасения в экстренной ситуации достаточно одного-двух, самое большее — трёх, чтобы враги не проведали, через какой он решит смыться. Хотя какой дурак станет связываться со столь влиятельной личностью, кроме нас с тобой и подобных нам?..