Через минуту из кареты неслось радостное гоготание. Прохожие зажимали носы. Карета летела и постепенно превращалась в тыкву.

25. Инкогнито из Петербурга

- Все будет по-прежнему, - приговаривал медведь, изучая руины Теремка и прикидывая размеры освободившегося участка. - Заживем еще лучше. Мы построим новый Теремок. Я тут лес держу. Я, вообще, хотел подпалить, но дай, думаю, сяду...

...И новый Теремок начал расти, как на дрожжах. Медведь похаживал да порыкивал на таджиков, которых набрал на станции. Он не отнимал от уха лапу, отдавливая его мобилой.

Приезжали грузовики, приползали бульдозеры. Замешивался и густел бетон, росли кирпичные стены, в ближайший пруд выдвигалась купальня с сауной. Скоро Теремка было не узнать: красный, кирпичный замок с башнями - такой настоящий, что петушок отказался от внутренних покоев и вызвался жить на самой верхотуре, флюгером. Были шпили, были окна с мозаикой, были ворота с фотоэлементом и подземный гараж, а медведь все названивал, и вот уже привозили антикварную мебель, натирали полы. Глупый зайчик носился со щеткой.

Лисичка-сестричка, глядя на все это дело, сказала волчку-серому бочку:

- А ведь нам полагается компенсация. Денежное вознаграждение. Попроси-ка у него телефон.

И позвонила куда-то.

Все собирались чаевничать в готовом уже Теремке, но тут в просторную горницу, давя сапогами лягушку-квакушку и мышку-норушку, ворвались вооруженные бронированные чудовища в масках.

- Всем лечь! Всем к стене! К стене, косолапый, лапы раздвинь, - и сапогом между лап, с медвежьей спины. - Налоговая полиция.

Следом чинно вошла птица-Секретарь из Петербургского Зоопарка.

26. Инородное тело

Лейтенант криминальной полиции упер руки в боки.

- Итак, вы продолжаете утверждать, что проглотили Солнце?

Очень тучный, убитый горем джентльмен в наручниках и пиджаке в елочку, закивал наголо обритой головой.

Второй полицейский толкнул первого локтем:

- Почему он в браслетах?

- Приставал к прохожим, - пожал плечами тот. - Падал на колени. Сопротивлялся при задержании.

- Пригласи психолога, - посоветовал второй.

Но кругленький психолог уже входил, сияя ярче проглоченного Солнца и показывая, что без труда сумеет его заменить. К тому же он был лысенький, да еще в пигментных пятнах.

- Ну, что у нас? - воскликнул бодрячок с порога. - Вы проглотили Солнце? Но как же? - он указал на окно. - Оно же светит! Вы же видите очень светло и жарко! Полдень, isn't it?

- Я проглотил Солнце, - заплакал тучный арестант.

- Но не Лектор же ваша фамилия, - усмехнулся психолог. - Да и тому такие подвиги были не по зубам. - Он пожал плечами и обернулся к полицейским:

- Два пальца в рот?

- Только не здесь! - отшатнулись те.

- Но у вас же есть помещение для усиленного допроса...

- Да, там можно, - согласился первый полицейский.

- И закажите рвотного, и воды, - распорядился психолог.

Когда в холодной комнате без окон, из железа и камня, все было готово, с задержанного сняли наручники, пиджак; дали выпить большую бутыль воды и четыре таблетки.

- Меня нарекли Крокодилом, - всхлипывал тот. - Еще вчера. А утром...

Вдруг он повалился на колени и полез рукой в рот. Психолог победоносно отступил.

- Учитель... - объяснял толстяк между спазмами. - Скаазал мне сегодня на заре...

- Это секта какая-то, - догадался психолог.

- ...сказал, что он, раскладывая камни в саду камней....там даже бродят ручные медвежатушки-толстопятушки... допустил непростительную ошибку...

Рвота началась, и полицейским забрызгало брюки.

- Смотри, - прошептал первый, - указывая на что-то белое, тряпочное, вылезавшее из безутешной пасти нареченного Крокодилом, и эта тряпка чуть не задушила его, пока не выползла вся: грязная, наголовная повязка с красным кругом.посередине.

Тучному стало легче, и он заговорил живее:

- Желая исправить ошибку... меееее.... он произвел харакири... предварительно взяв с мееееееееня клятву... вобрать его, мое Солнце, в себя, и перед этим отсечь голову... И я ел, ел, и ел... мое Солнце...

- Гляди, гляди, что из него прет, - шептали полицейские. Но речь уже шла о психологе, которому тоже стало дурно, так что наружу выходило еще худшее. Незадолго до прибытия он успел плотно перекусить в Макдональдсе.

27. Как Львенок и Черепаха все-таки спели песенку

Черепаху не пускали на нудистсткий пляж.

- Снимите панцирь, - говорили ей.

- Я не могу, - всеми силами оправдывалась Черепаха.

Львенка не пускали по причине его очевидной возбужденности.

- Такому нельзя.

- Да у меня приапизм с колыбели, - втолковывал Львенок. - Куда же мне деваться? Я лягу на живот и выдолблю ямку.

- А вон холодное ведро, - предложил сторожевой бобер, вялый по всем параметрам. - Окуни в него.

- Ну да, мало ли кто туда окунал? - возмутился Львенок. - Лечись после твоего ведра!

Бобер пожал плечами. Львенок повернулся к Черепахе:

- А пойдем на простой пляж, там пусто, я знаю место.

- У меня и пузырь есть...

- Мы сейчас песенку споем...

- Ты меня покатаешь?

- Ну а почему бы и нет?

- Тогда запевай.

- Я на солнышке лежу...

- Нет, ты возьми выпей и запей, а потом пой.

- Ну их к чертовой матери.

- Кастраты.

- Импотенты.

- Эксгибиционисты.

- Тут вообще все скоро коттеджами застроят, я читал. Вот они запоют!

- А что такое этот твой приапизм?

- А это когда никогда не падает.

- Здорово как!

- Да я им наврал. Он еще как падает, потом покажу.

Имя той черепахе было Тортилла. Не найдя себе места среди нудистов, она в итоге, рассорившись со Львенком, обосновалась в пруду и триста лет заманивала туда длинноносых юнцов, соблазняя их золотом. Один ее прямо-таки разнежил, и она расщедрилась.

28. Коридоры власти

На деревне ростом в одну избу не было председателя, а из своих выбирать - вольнодумно, да и завидки берут, как показало личным примером приглашение Рюрика.

При таком-то большом хозяйстве и масштабе кандидатур, Бабка и Дедка отправили по голубиной почте берестяную грамоту. Обратились за советом к берегу Туманного Альбиона, где Рюрик не Рюрик, а все же правит полуправдоподобный Король Артур. Короля Артура вытащили прямо из-за Круглого Стола, где он со своими рыцарями развлекался игрой в "хмурые лица". Из-под Стола доносились чавкающие звуки неизвестной в истории дамы сердца, а может быть, сердца и прочего шута, однако адресата этого чавканья так и не удавалось установить благодаря легендарной выносливости рыцарей. И сам Артур, над которым и чавкали, удачно замаскировал августейший оргазм восторгом при виде письма от голубя.

Итак, иноземец Артур, призванный стариками в председатели, прибыл и крепко задумался. Быть председателем ему не хотелось, он видел одноименный фильм. Он припомнил, что достойнейший - то есть он сам - во время оно выдернул из камня волшебный меч, который больше никому не давался. Меча, однако, не нашлось.

- Мы воспользуемся подручным демократическим ресурсом, - сказал Артур, поглядывая на исполинскую Репку.

- Меч-то, - скрипел Дедка, - спит себе поперек какого-то тоже спящего богатыря, невесть где лежащего, а если Кладенец - так тот за семью печатями, и его охраняет Кащей.

- Дергаем Репку! - распорядился Король Артур.

И огородная процедура началась согласно общеизвестным фактам. Так появилась Королева Мышильда, которая натворила много мелких пакостных дел, а после, от бескормицы, вообще сбежала на запад, где нажралась радионуклидов из лаборатории профессора Рунге и породила трехголового огнедышащего урода Летучего Мыша с саблей, Мышиного Короля-Горыныча, который и погубил бы Русь, когда бы не Штирлиц и не Щелкунчик, да и Муромец помог. Его, между прочим, избавили от паралича немецкие аналитики-диссиденты. А дальше и вовсе все сделалось нипочем, когда Володимир на Володимере, да Володимиром погоняют. Потом меняются.