— Посиди тут! — предупредил старик. — Я только ключ возьму от домика. И деньги на автобус.

Ибрагим ждал. А что ему оставалось делать? Он не знал, чем ему заняться и как жить дальше. Поэтому позволил решать за себя другим, в частности этому доброму старичку.

Старичок вернулся довольно скоро: он жил неподалеку.

— Поехали! Живи там хоть все лето! И осенью там можно жить. А если печку построить, то и зимой можно будет жить. Там посадка рядом, дров заготовишь, если захочешь. Все-таки не бездомный. Там моя жена насадила овощей, в саду что-то созреет. Голодать не будешь. А если соседи захотят, чтобы ты и за их дачами присматривал, они будут привозить тебе продукты. Знаешь, как обидно, когда что-то твое у тебя из-под носа тянут!

— Знаю.

Это было первое слово, сказанное Ибрагимом старичку.

— О! Заговорил! — обрадовался старик. — А я думал, что ты глухонемой.

Ехали на дачу долго. Минут тридцать. Ибрагим, привыкший передвигаться на огромные расстояния за несколько секунд, с интересом смотрел во время поездки в окно, рассматривал дома и деревья.

Вышли на нужной остановке, пошли пешком.

— Мне жаль расставаться с этой дачей. Мы ее купили с женой, когда были молодыми. И соседи у нас здесь хорошие. Но сил у меня уже нет землю обрабатывать. А дети далеко живут, им моя дача ни к чему. Не думал, что моя Надежда Петровна раньше меня уйдет: я на одиннадцать лет старше ее! А что с тобой произошло? Почему ты бродяжничаешь?

Ибрагим не отвечал.

— Не хочешь — не говори. Это твое право. Поживешь у меня на даче. Тебе понравится! Я буду тебя навещать иногда, — пообещал старик.

— Здравствуйте, Михаил Александрович! Давненько вы не приезжали, — поздоровался мужчина, поливавший помидоры на соседней грядке.

— Здравствуй, Леня! Горе у меня, Леня, один я остался. Умерла моя Надежда Петровна. Некому теперь будет за огородиком смотреть.

— Ой, а я не знал ничего! Простите! Думал, что это соседи не приезжают? Я ваш огород поливал. У вас так все взошло хорошо, жалко было, что пропадет.

— Спасибо, Леня! Вот родственник мой поживет пока на даче. Заодно и за твоей присмотрит, чтоб воры не лезли собирать твой урожай.

— Это хорошо! Я только раз в неделю приехать могу. Вот в отпуск пойду, тогда поживу здесь недели две. А родственника как зовут?

Старик ничего не мог ответить. Он даже не знал имени человека, которому почему-то решил помочь. Но не мог же он сказать соседу, что привез к себе на дачу совершенно незнакомого человека, бродягу.

Старик посмотрел в глаза Ибрагиму. Ибрагим понял, что происходит в душе старика. Ведь джинн по-прежнему умел читать мысли.

— Ибрагим, — сжалился над стариком повергнутый джинн.

— А меня Леней зовут! Михаил Александрович, Ибрагим! Идемте ко мне пить пиво с сушеными кальмарами! Ибрагим, ты пиво любишь?

— Любит, любит! — обрадовался Михаил Александрович, что все обошлось.

Ибрагим, привыкший к благородным напиткам в квартире Аркадия, узнал, каким вкусным может быть охлажденное пиво. Сосед угостил их еще сорванными на грядке помидорами и огурцами и картофелем, сваренным в кожуре.

Ибрагим, привыкший к изысканным блюдам, не мог понять, почему ему так понравилась такая простая еда.

Когда старик уехал, Ибрагим решил последовать примеру соседа и повырывать сорняки на огороде. Работа эта была для него абсолютно новой. Как, кстати, любая другая. Ведь до этого Ибрагим вообще ничего не делал. Он просто творил чудеса. Сейчас он совершенно не чувствовал усталости, ведь был он могущественным джинном. Ему по силам была любая работа, а он всего лишь рвал сорняки. Он так увлекся, что очистил от сорняков весь участок.

— Ибрагим! Побереги силы. Оставил бы что-то на завтра, — посоветовал Леня.

Леня уехал домой, а на следующий день Ибрагим взялся за его участок. Он истребил все сорняки на огороде соседа.

Через пару дней все соседи Михаила Александровича по даче уже знали, что у него живет родственник. Соседи приходили, приносили угощение и хлеб. Просили, чтобы Ибрагим присматривал и за их дачами.

Ибрагиму понравилось обрабатывать землю. Ему нравилось, что во время прополки и окучивания ему не надо смотреть в небо. Он работал, не покладая рук и не поднимая головы, чтобы не смотреть туда, в небо. Он не хотел вспоминать о Стране Свободных Джиннов, в которую теперь путь ему был закрыт.

Ибрагим подружился с Леней, который приезжал на дачу по субботам. Леня подсказывал Ибрагиму, что нужно делать на огороде и в саду. Леня рассказывал Ибрагиму о себе, о работе, о семье. Ибрагиму ничего не хотелось рассказывать о себе. Он только слушал.

Однажды Леня приехал и привез бритвенный прибор и ножницы.

— Ибрагим! — сказал Леня. — Твоя борода — это твое личное дело. Не хочешь от нее избавляться — не нужно. А вот волосы тебе надо обязательно подстричь. Здесь двух мнений быть не может.

Ибрагим согласился с этим. Конечно, Леня не был профессиональным парикмахером. Но он умел делать элементарные мужские стрижки. У него была большая практика в этом деле, когда он был моряком. За шесть месяцев рейса он, моторист, успевал не раз подстричь всех членов экипажа. Все тридцать человек! От капитана до повара.

Теперь Леня уже не ходил в рейсы, работал на буксире в порту, а свое умение делать мужские стрижки решил применить к Ибрагимовой голове.

Леня очень хорошо сделал свою работу. Стрижка получилась отличной!

— Ну, что? Бороду брить будем? — спросил сосед.

— А! Ладно, брей, — согласился Ибрагим.

Над лицом Ибрагима Леня трудился значительно дольше, чем над прической. Когда работа была окончена, Леня сказал:

— Зачем тебе нужна была борода? Ты, наверное, скрываешься от кого-то? Иначе зачем прятать такое прекрасное лицо? Я думал, ты намного старше. Тебе никак не больше двадцати пяти лет!

— Да, — ухмыльнулся Ибрагим, — никак не больше двадцати пяти лет.

«Если бы знал этот смертный, сколько мне на самом деле лет. Как он был бы удивлен!» — подумал Ибрагим.

Теперь, когда связь Ибрагима с джиннами прервалась, волей-неволей приходилось довольствоваться обществом людей. Ему приятно было общество Лени, которому было сорок семь лет, у которого была жена и двое взрослых детей. У детей — своя жизнь, а у жены — своя. Она вдруг внезапно поняла, что от нее уходит молодость, увлеклась разными оздоровительными гимнастиками, омолаживающими чистками и массажами. А для мужа у нее оставалось все меньше и меньше времени.

А у Ибрагима — в целом мире никого. Вот эти двое мужчин и стали друзьями. И хотя Ибрагим по-прежнему ничего о себе не рассказывал, зато о Лене он уже знал абсолютно все. Даже то, о чем сосед ему и не сообщал: ведь джинны умеют читать мысли.

Еще что-то очень важное произошло в сознании Ибрагима. Он уже не считал, что старики уродливы и портят внешний вид города. Он вдруг осознал, что без стариков в мире была бы нарушена гармония.

«То, что произошло со мной — большое несчастье. Я никогда не смогу вернуться в Страну Свободных Джиннов. Живу, как самый обычный человек. Я даже чувствую себя иногда человеком! А много ли найдется джиннов, которые могут сказать о себе то же самое?»

— Хома! Ты должен мне помочь найти работу! — решительно потребовала Халимар.

— А как я могу тебе помочь? — удивился Хома.

— Очень просто! Берешь телефон, звонишь своему доброму знакомому, который занимает высокий пост или у которого есть связи, и говоришь: «Алло! Привет, дружище! Ты не мог бы моей супруге подыскать работу? Так, чтобы она не сильно напрягалась, но чтобы зарплата была приличная!»

— У меня нет таких знакомых, — стал оправдываться Хома.

— Конечно, нет! Поэтому не задавай глупых вопросов! Как помочь устроиться на работу? Пойдем по городу, почитаем объявления. Может, найдем что-то интересное.

В центр города добирались на троллейбусе. А дальше — пешком. От одного дома к другому, от одного квартала к третьему. В бары и рестораны требовались официанты, в магазины — продавцы. Вакансий было полно! Но Халимар искала что-то особенное, интересное. Правда, сама она не знала, чего хочет.