Антуан де Вандом кивнул головой в знак того, что всё понял и уже собирался уходить, но его остановил голос Филиппа:

– Бургундцы!

Антуан де Вандом резко обернулся и сразу же упёрся взглядом в глаза переднего гвардейца, который находился в двух шагах от него и осматривал четырёх мужчин за соседним столом.

– Выше среднего роста, зелёные глаза. Хорош собой, – довольно громко произнёс гвардеец, – нет, эти явно не подходят.

Взгляд гвардейца скользнул по Антуану де Вандому.

– Этот лицом не вышел, – пробормотал гвардеец. Антуан де Вандом едва не вспылил, но мысль о том, что Филипп рядом и находится в опасности, удержала его.

– Всем внимательно слушать, – гвардеец поднял руку, призывая посетителей харчевни к молчанию. Любому парижанину форма бургундских гвардейцев внушала безоговорочное послушание, и по этой причине тишина воцарилась сразу же. Гвардеец довольно хмыкнул.

– Все вы, наверное, слышали о том, что близ церкви святой Катерины были убиты трое гвардейцев нашего всеми любимого герцога Бургундского. Человек, совершивший это убийство, подлежит немедленному задержанию или смерти на месте. Он высок, с зелёными глазами и красив лицом. Всякий, кто увидит его и не сообщит нам – будет считаться виновным, а значит, будет жестоко наказан.

Едва гвардеец закончил говорить, хозяин харчевни поднёс гвардейцам по кружке вина. Окидывая присутствующих презрительными взглядами, гвардейцы, расположенные в различных местах по всей харчевне, стали потягивать вино, даже не считая нужным поблагодарить хозяина. Внимание к своей особе они считали явлением неотъемлемым и обязательным для всех.

Антуан де Вандом внезапно услышал умоляющий шёпот спутника Филиппа:

– Ради всего святого, не делай этого! Удивлённый этими словами, де Вандом увидел, как Филипп, в чьих глазах полыхал огонь глубокой ненависти, откинул край плаща, обнажая шпагу. А в следующую минуту раздался спокойный голос Филиппа:

– Знаете, любезный, я не знаю, стоит ли мне считать себя оскорбленным? Вы прошли мимо меня, не замечая, что я точно подхожу под описания человека, которого ищут!

Антуан де Вандом весь напрягся, в то время как Филипп, как ни в чем не бывало, отпил глоток вина.

– Шутник, однако, – говоривший гвардеец засмеялся, за ним последовали его товарищи, – за такие шутки, приятель, ты можешь кончить на виселице.

Филипп медленно поднялся, несмотря на предостерегающие знаки Коринета и молчаливое предупреждение де Вандома. Поднявшись, он так же неторопливо подошёл к гвардейцу.

– Я никогда не шучу, сударь, никогда, в особенности, когда вопрос касается бургундцев, – голос Филиппа звучал совершенно невозмутимо, – по этой причине я настоятельно советую вам присмотреться ко мне. Что-то мне подсказывает, что я именно тот человек, который вам нужен!

Гвардейцы, привлечённые разговором, стали подтягиваться к своему товарищу, пробираясь сквозь столы.

– Вы же не станете отрицать, что я высок ростом, – спокойно продолжал Филипп, – у меня зелёные глаза.

– Послушай-ка, приятель, – перебил Филиппа гвардеец, – если ты ищешь неприятностей, так и скажи. Но не морочь мне голову своими шуточками, будто ты тот человек, которого мы ищем.

– Следовательно, вы мне не верите?

– Нет, – насмешливо ответил гвардеец.

– А зря, – взор Филиппа блеснул молнией, а в следующее мгновение он выхватил кинжал и воткнул в горло гвардейца. Издав хрип и захлебываясь в собственной крови, гвардеец рухнул на пол.

– К оружию, – громко закричали гвардейцы, бросаясь на Филиппа, который молниеносным движением перевернул ближайшие к себе столы, перевернул стулья, соорудив некий заслон на пути к себе. Посетители с криками пытались отбежать от разъяренного Филиппа, в то время как гвардейцы, расталкивая людей, с обнажёнными шпагами рвались к нему. Всюду в харчевне царили шум, переполох и толкотня. Филипп перебросил свое тело через несколько перевёрнутых стульев и, отбив нацеленный удар одного из гвардейцев, быстро увернулся от второго, в то же время запустив окровавленный кинжал в третьего гвардейца, который уже был готов нанести удар. Кинжал вонзился в грудь гвардейца. Филипп нырнул под падающее тело и воспользовался им как щитом. Одновременно двое бургундцев нанесли удар. Лезвия их шпаг вонзились в мёртвое тело, а Филипп, воспользовавшись лёгким замешательством бургундцев, выдернул кинжал из груди мёртвого гвардейца и отшвырнул тело в сторону двух противников, которые отскочили, но недостаточно быстро. Филипп настиг первого ударом в правый бок, а второй гвардеец отбил удар, направленный в грудь, но тут же попался на обманный манёвр, с помощью которого Филипп сперва отвёл его шпагу вправо, показывая, что наносит удар в грудь, но едва гвардеец прикрылся, как шпага змеёй обвилась вокруг его запястья, а в следующую минуту вошла по рукоять в живот. Расправившись с четвёртым гвардейцем, Филипп быстро огляделся. Остальные двое гвардейцев также были мертвы. Возле одного из них с обнажённой шпагой стоял Антуан де Вандом, возле второго, что лежал, раскинув руки на столе, стоял с окровавленным топором Коринет. Все с каким-то ужасом смотрели на Филиппа, включая и Антуана де Вандома.

– Добавим ещё шестерых бургундцев к оплаченному долгу, – совершенно хладнокровно произнёс Филипп. Он вытер шпагу и кинжал кафтаном одного из мёртвых бургундцев.

– Сударь, сударь, – раздался чей-то шёпот. Филипп резко повернулся на голос.

Хозяин харчевни махал им рукой. Лицо у него было обеспокоенное.

– Скорее, вам надо бежать. Сюда направляются гвардейцы. Скорее.

Ещё не стих голос хозяина харчевни, как дверь отворилась, и на пороге показались гвардейцы герцога Бургундского. Судя по шуму, их было очень много.

– Бегите, – закричал Коринет, подбегая к лестнице. Несколькими мощнейшими ударами топора он сломал обе подпорки, на которой держалась лестница. Гвардейцы повалились вниз, некоторые, цепляясь за отставший порог, выбирались наружу.

Филипп, Антуан выбежали вслед за хозяином на соседнюю улицу, на которой, ло счастью, никого не было.

– Бегите к мосту, сударь, там много людей, и вы сможете легко затеряться среди них.

Филипп протянул руку хозяину харчевни.

– Кого нам благодарить, мэтр?

– Крюшо, меня зовут Крюшо. Можете всегда рассчитывать на меня. А теперь, ради бога, бегите, иначе вас убьют.

Показался Коринет. Он был не на шутку встревожен.

– Там около полусотни гвардейцев!

– Встретимся завтра! – негромко бросил Филипп, пожимая руку Вандому. После этого они с Коринетом побежали в сторону моста, а Антуан де Вандом бросился в противоположную. Коринет ежеминутно оглядывался. Шум позади них явственно говорил о близости погони. Следовало немедленно что-то предпринять. Но что? Они со всей возможной скоростью приближались к площади, за которой начинался торговый мост. Вдруг невесть откуда появилась карета, которая едва не сбила их. Кучер резко натянул поводья и уже им вслед заорал во весь голос:

– Смотреть надо, что творится перед носом!

– Что случилось? – раздался изнутри кареты женский голос.

– Ничего, ваша светлость, двое полубезумных мужчин носятся по Парижу! Мы едва не задавили их.

Бордового цвета занавесь откинулась с дверцы кареты, а вслед за этим раздался женский вскрик. Дверца кареты отворилась. Мирианда Мендос вышла из кареты. Прижав руки к груди, она следила за бежавшими мужчинами.

Большой торговый мост имел в ширину более двадцати шагов и в длину более пятисот. И, несмотря на это, мост был полностью забит покупателями и теми, кто во весь голос предлагал свой товар. Филипп остановился у края моста и бросил Коринету:

– Здесь разделимся. Я пойду через мост, а ты спрячься. Они тебя искать не будут. Встретимся в полночь у аббатства Сен-Дени.

– Я не брошу тебя! – с твёрдостью ответил Коринет.

– Бургундцы, нет времени. Делай, что говорят, – Филипп бросился на мост, а Коринет, чуть помедлив, побежал налево, смешиваясь с небольшой толпой горожан, которая возвращалась, сделав удачные покупки.