– Имя твое велико! И да погибнет клан д'Арманьяков! В отличном расположении духа отец Вальдес покинул жертвенную комнату. После его ухода карлица медленно подошла к лежавшей на столе жертве. Девушка ещё дышала, но менявшийся на глазах цвет лица указывал на то, что ей осталось недолго жить. Карлица потрогала рукой рану, потом по очереди начала обводить пальцем жертвенные линии. Едва она хотела коснуться линии жизни на правом плече, как оттуда начала вытекать тонкими струйками кровь. Карлица в смятении отдёрнула палец, однако несколько капель брызнули ей на руку. Карлица переводила потрясённый взгляд с крови на руке на кровь, выделяющуюся из раны.

– Кто-то останется в живых, – пробормотала карлица, – и наши судьбы будут связаны.

Теперь у карлицы была тайна, о которой не знал даже всемогущий отец Вальдес.

Родовой замок графа Арманьяка находился на юге Франции, чуть поодаль Орлеана, в небольшом городке Осер. Замок был отделен от города рвом, заполненным водой. Единственный путь к нему лежал через мост, который приводился в действие огромным колесом, расположенным в одной из сторожевых башен на стенах замка. Замок находился на окраине Осера и в то же время как бы внутри него, но при этом он жил своей отдельной жизнью. Замок представлял собой большое каменное сооружение, состоящее из трёх этажей с круглыми башнями по углам. Он, как и город, был окружён стеной, на которой днём и ночью дежурила стража. Сразу при въезде в замок через массивные ворота находился огромный двор. Здесь были кузница, караульное помещение, конюшня, прачечная и многое другое. Рядом с замком стояло одноэтажное деревянное строение, построенное для прислуги замка. В самом замке было более сорока комнат, часть из них пустовала. Основные помещения находились на первом этаже. Это и оружейная, и столовая, большой зал для приёмов, личный кабинет графа и много других, менее значимых помещений. На втором и третьем этажах, к которым вели деревянные лестницы изнутри замка, расположились покои хозяев замка – графа Арманьяка и их ближайшего окружения. Также здесь находились покои для гостей. Замок был построен прадедом нынешнего графа Арманьяка после того как он получил земли Осера в награду за храбрость на полях сражений – от короля Франции Филиппа «Красивого».

Справа от ворот замка устроили небольшую площадку, где с утра до позднего вечера рыцари упражнялись в мастерстве владения мечом. Около 20 рыцарей, разбившись на пары, с упорством, достойным восхищения, вели ожесточённые схватки.

Именно сюда направлял свои шаги граф Арманьяк. Ему едва перевалило за сорок лет. Это был человек с гордым профилем и обаятельными чертами лица. В руках он держал два деревянных меча. По пятам за ним следовал двенадцатилетний мальчик, как две капли воды похожий на него самого. При его появлении рыцари на время остановили поединки и поклонились ему.

Улыбнувшись в ответ, граф сделал жест рукой, который означал, чтобы они продолжали свои занятия и не обращали на него внимания.

Граф встал в позицию. Подождав, пока то же самое сделает мальчик, граф протянул ему один из деревянных мечей. Мальчик принял это как должное. Взяв меч в правую руку, он с очень серьёзным видом встал в защитную позицию.

– Ты готов, Филипп? – спросил граф у мальчика.

– Готов, – последовал ответ.

Граф сделал выпад, целясь в грудь Филиппа, но мальчик сумел отбить удар и тут же, не раздумывая, бросился в атаку на своего отца, но натолкнулся на острие деревянного меча, приставленное к его животу.

– Прежде чем нападать – научись защищаться! – нравоучительно сказал сыну граф.

– Мне не нравится защищаться! – недовольным голосом ответил Филипп, – предпринимаю новую попытку атаковать.

Рыцари, оставив свои упражнения, сгрудились вокруг них и, улыбаясь, следили, как граф Арманьяк со смехом отбивал беспорядочные удары своего сына. Его меч всё время касался тела Филиппа в разных местах. Филипп злился на свою беспомощность и предпринимал всё новые атаки. Бросив защищаться, граф перешёл в атаку, вынуждая Филиппа занять полностью оборонительную позицию. Филипп побагровел от напряжения. Ему никак не удавалось уклониться от ударов, они всё время достигали цели. Граф часто останавливал поединок, подробно объясняя сыну, почему тот пропустил тот или иной удар, затем схватка продолжалась. Филипп запоминал всё, что ему говорил отец, и вскоре граф с удовлетворением отметил, что Филипп ни разу не совершил одну ошибку два раза подряд. Очередной колющий удар в бок, ранее достигший цели, на сей раз её не достиг. Филипп отбил выпад, в свою очередь предпринимая аналогичную атаку. Отбивая атаку, граф невольно подумал о том, что вскоре ему придётся нелегко сражаться с Филиппом. У мальчика были сила, напор и неуёмное желание победить. Овладев мастерством владения мечом, он мог стать весьма опасным противником. Эта мысль порадовала графа.

– А сейчас я выбью меч из твоих рук, – предупредил граф. Сделав обманный выпад, он обвёл меч Филиппа таким образом, что рукоятки мечей оказались рядом. Едва он собирался сделать последнее движение, чтобы выбить из его рук меч, как Филипп левой свободной рукой изо всех сил ударил графа по запястью руки, державшей меч, а правой одновременно с этим перехватил движение и в итоге вырвал меч из его рук. Вокруг них грянул хохот.

Филипп салютовал мечом побеждённому противнику, а рыцарям, следившим за поединком, отвесил несколько поклонов. Филипп торжествовал. Наконец-то он одолел отца.

– Так нельзя поступать, – укорил его отец.

– Почему? – искренне удивился Филипп.

– Запомни, мой сын, нет чести в победе, добытой обманом!

Слова отца явно обидели Филиппа. Он с весьма хмурым видом посмотрел на отца.

– Как же я смогу тебя победить? Ты сильнее меня!

Граф не смог сдержать улыбки при виде погрустневшего Филиппа, который считал, что у него отнимают честно добытую победу.

– И всё же не повторяй того, что ты сделал, – твёрдо повторил граф, – рыцарь обязан соблюдать правила боя и сражаться честно.

Филипп подбежал к одному из рыцарей, смуглому на вид и ровеснику его отца.

– Ги, рассуди нас, – попросил Филипп, обращаясь к нему. Рыцарь потрепал Филиппа по голове.

– Он прав, мой друг!

– Ты тоже на его стороне, – вздохнул Филипп и спросил обоих: – В таком случае, может, ответите, что делать, когда у вас сто рыцарей, а у противника в десять раз больше?

– А он не любит сдаваться, – Ги де Монтегю переглянулся со своим другом, который и ответил своему сыну.

– Умереть с честью в бою!

– А как бы ты поступил? – спросил у Филиппа Ги де Монтегю.

На губах Филиппа появилась озорная улыбка.

– Как с отцом, – последовал ответ, приведший к общему хохоту.

– Похоже, сегодня вы не собираетесь обедать, – раздался рядом с ними недовольный голос графини д'Арманьяк.

Рыцари разом замолкли при появлении молодой женщины в черном платье с накинутым на голову темным платком. Почтительно расступившись, они пропустили графиню к сыну. Филипп с явным недовольством взирал на свою мать.

– Нет. – отрезал Филипп. – Я не голоден. Повернувшись к матери спиной, он собрался было заговорить с Ги де Монтегю, но в этот момент граф взял его за ухо и повернул лицом к матери.

– Изволь вежливо разговаривать со своей матерью. Кривясь от боли, Филипп скороговоркой произнес:

– Дорогая матушка, я не голоден. Так лучше?

– Намного, – признал граф, – однако пообедать тебе все же придется.

Граф легонько подтолкнул сына в спину. Не смея прекословить отцу, Филипп поплелся за матерью. Едва граф собрался возобновить тренировку с Монтегю, как со стены, окружающей замок, раздался голос одного из стражников.

– Гонец от герцогини Орлеанской!

Граф недоуменно посмотрел на своего друга Ги де Монтегю, не понимая, что могло заставить сестру направить гонца, затем, чуть помедлив, громко крикнул: