Она удержала его за рукав.

– Что ты собираешься делать?

– Одному Господу известно. Но Колам уже старик. Я не могу допустить, чтобы он положил голову на плаху, и ничего не сделать, чтобы помешать этому. Верно?

Он повернулся, перелез через перила и пошел по сырой траве назад, к фермерскому дому.

Колам О'Мор сидел за столом перед развернутой картой озерного края. Когда щелкнула открывшаяся дверь, он не потрудился даже шевельнуться. Роган подошел и присел на край стола. Слегка нахмурясь, посмотрел карту.

– Одного не могу понять. Колам. Почему этим занимаешься ты? Где же молодые и активные ребята? Нежатся в постелях?

Старик пожал плечами.

– Впервые я услышал о банковском фургоне от старого товарища Педди Костелло. Это дядя Ханны. Она рассказала мне о нем. Потом я изложил эту идею в нашем руководящем центре в Уотерфорде. Мне сказали, что это невозможно: слишком рискованно. – Он громко причмокнул. – И я решил показать им, что в старом волке еще сохранилась жизнь.

– Где ты взял деньги, чтобы помочь мне освободиться? – спросил Роган.

– Какое это имеет значение?

– Может иметь самое непосредственное.

Колам О'Мор пожал плечами.

– У меня были некоторые сбережения. А также закладные на мой дом в Лисморе.

– Никого не бывает глупее старых ослов! – Роган тряхнул головой.

– Ах, да не волнуйся ты за меня! Я покрою свои расходы из поступлений после завершения этой операции. Роган с сомнением покачал головой.

– Не пойдет, Колам. Ты слишком стар.

Колам побледнел, глаза засверкали, как раскаленные угли. Он взмахнул палкой, будто хотел ударить ею по физиономии Рогана. И тут же приступ боли до неузнаваемости исказил его лицо. Он не успел прикрыть рот рукою, и на пол вылетело некоторое количество коричневой рвоты.

У двери прозвучал тревожный возглас, и когда Роган обернулся, то увидел, что там стоит Ханна.

– Тряпку! – крикнул он ей. – И воды. Живо.

Он придерживал голову старика, приподняв ее, пока не возвратилась девушка. Она не брезгуя подтерла влажной тряпкой пол. Роган подхватил старика под мышки и приподнял.

– Ему лучше прилечь.

Спальня располагалась на первом этаже, в задней части дома. Он посадил старика на край кровати, снял с него куртку, расстегнул воротник рубашки. Колам О'Мор со вздохом лег на спину. Роган поднял его ноги и накрыл пледом.

Вместе с девушкой он направился к двери.

– Случалось ли у него такое прежде?

Она кивнула.

– Один раз. Точно так же. Через полчаса он оправился.

На кровати послышалось нечеткое чмоканье. Роган обернулся. О'Мор смотрел на него полуоткрытыми глазами.

– Три месяца назад лучший врач Дублина поставил мне диагноз, парень. Еще два, может быть, три года, – и общий привет.

Роган подошел к кровати и посмотрел на него.

– Как ты?

– Ничего. Через полчаса буду в полном порядке. У меня и прежде бывали такие приступы.

– Ну и хорошо, – сказал Роган. – Тогда не волнуйся и ни о чем не беспокойся.

Притворив за собой дверь, он увидел, что девушка стоит рядом с озадаченным выражением на лице.

– Что происходит – я не понимаю.

Он мог бы сказать ей о старой своей привязанности, о том, как он обязан человеку, который с гордостью хвастался тем, что никогда в жизни не подведет друга, даже если провалится земля или все затопит водою. Но и это все равно не объяснило бы всего.

С момента, когда он спрыгнул со стены тюрьмы там, среди болот, оказался в потоке, из которого выбраться было невозможно, пока не будет достигнута предопределенная цель.

– Приготовь ему стакан чая и плесни туда виски, а я некоторое время посижу возле него.

Он подтолкнул ее к двери, отворил ее и вошел в спальню. Присел на край кровати, вынул пачку сигарет, закурил.

– Ладно, – сказал он О'Мору. – Берусь за это дело. Назови имена, кто что делает и когда.

– Шон, ты соглашаешься? – оживляясь, спросил старик возбужденно. – Ты провернешь это ради меня?

– Я посмотрю, – отозвался Роган. – Поеду к Костелло и посмотрю, как там все организовано. Пока большего не обещаю.

Колам О'Мор сделал продолжительный выдох.

– Меня это вполне устраивает.

Гарри Морган пробудился ото сна и уставился на облезлый, весь в пятнах потолок. Если на него долго пялить глаза, то потолок почти превращался в карту Лондона. И он с чувством печали вспомнил небольшой бар на улице Дин в Сохо, который в прежние дни был его любимым местом времяпрепровождения. Вспомнил и гречанку, работавшую там. Это была такая женщина...

В горле пересохло, во рту стало противно. Он приподнялся на локте и рукой нашарил под кроватью бутылку. Она оказалась пустая, и он, отшвырнув ее, встал. Худощавый смуглый мужчина с рыжими волосами, черноглазый, с язвительно опустившимися уголками рта.

Натянув старый свитер, направился к двери. Раздался чей-то возмущенный вопль. В прихожей на Моргана наткнулся полоумный сын Костелло с открытым от ужаса ртом, за которым гнался Флетчер.

Похожий на вола Флетчер хотел было схватить мальчишку, но Морган, вытянув руку, помешал этому.

– Что такое?

– Этот мерзкий поросенок потаскал все мои сигареты! Под подушкой у меня лежали три пачки. Не осталось ни одной.

– Ты вчера проиграл мне их в споре, – напомнил Морган. – Ты так напился, что теперь ничего не помнишь.

– Рассказывай кому-нибудь другому свои сказки!

Флетчер грубо оттолкнул его в сторону и кинулся за мальчишкой, который пробежал прихожую и уже успел распахнуть дверь. Потом все произошло так быстро и суматошно, что впоследствии Флетчеру было трудно в деталях вспомнить о случившемся.

Он уже почти схватил мальца за шиворот, как вдруг плашмя свалился на замощенный булыжником двор. Захотел повернуться, но кто-то крепко прижал его ногой к земле. Флетчер чуть не задохнулся, но потом давление ослабло. Постепенно он отдышался, повернулся и увидел перед собой суровое и неумолимое лицо крупного мужчины.

Джесс Флетчер за всю свою жизнь еще никогда и ничего не пугался. Не испугался и теперь, лишь проявил естественную в таких обстоятельствах осторожность прирожденного драчуна, почувствовав такие же качества в противнике.

– Вставай! – приказал Шон Роган.

За его спиной у машины стояла Ханна Костелло, обняв мальчика за плечи, а в дверях негромко смеялся Морган.

– Трогательная сценка! – Он подошел ближе, когда Флетчер с трудом поднялся на ноги. – Я – Гарри Морган, мистер Роган. Вам придется извинить его за плохие манеры: в день его рождения мозги новорожденным не раздавались.

– Как-нибудь я заткну твою пасть грязью! – злобно огрызнулся Флетчер и, повернувшись ко всем спиной, вошел в дом.

– А где же мой дядя? – спросила Ханна.

– Он на грузовике поехал за покупками в Эмблсайд. И я очень удивлюсь, если он возвратится до закрытия трактиров.

Морган отодвинулся в сторону, насмешливо ухмыляясь, и Роган прошел мимо него к дому. Войдя в большую гостиную с полом из каменных плит, он увидел Флетчера, сидящего в кресле у окна. В одной руке тот держал бутылку, в другой стакан.

Роган не обратил на него внимания, обернулся к Ханне и Моргану, которые шли следом.

– А где же мальчик?

– Убежал в поле, – ответила она. – Теперь не возвратится дотемна. Он часто так делает.

– А где мы разместимся?

– Наверху две комнаты, одна моя, в другой спит мой дядя и Брендан.

– Мы с Джессом занимаем комнату за прихожей. – Флетчер фыркнул. – Может быть, ты хочешь выставить нас оттуда?

Роган спокойно взглянул на него.

– Когда решу так поступить, то скажу об этом.

Он прошел мимо Моргана и последовал за Ханной на кухню. Флетчер хлебнул виски и выругался.

– Великий Шон Роган – курам на смех! Просто здоровый болотный ирландец. Один удар в нужное место – и он переломится надвое.

– Почему бы тебе не сказать ему об этом самому, Джесс?