«Да это же мальчишка, вечный мальчик… и какой славный», - с удивлением подумал Грегори.

– Я хотел бы сказать еще несколько слов, но в конце, - ответил Сисс и вернулся на свое место.

Инспектор снял очки. Глаза у него были утомленные.

– Хорошо. Коллега Фаркар, пожалуйста, если у вас есть какие-нибудь дополнения.

Фаркар кивнул без видимой охоты.

– Честно говоря, добавить мне особенно нечего. Я, так сказать, традиционно и по старинке рассматривал эту «серию», как изволил назвать ее доктор Сисс. И полагаю, что некоторые слухи соответствуют действительности. Объяснение тут, видимо, довольно простое: в Шелтеме и других городках преступник пытался украсть труп, но ему всякий раз мешали. Удалось только в Трикхилле. Тогда он еще был новичком и взял труп без одежды. Очевидно, не сообразил, что транспортировать голого мертвеца куда опасней, во всяком случае, затруднительней, чем одетого, ибо одетый не так бросается в глаза. Поняв это, он изменил тактику и в остальных случаях уже старался как-нибудь прикрыть наготу. Наверно, и выбор тела в первый раз был не самый удачный - я имею в виду слова доктора Сисса «тело в хорошем состоянии». В трикхилльском морге был еще один труп, в гораздо лучшем состоянии, чем украденный. Вот, пожалуй, и все…

Да, остаются еще мотивы, - добавил он через несколько секунд. - Я вижу следующие возможности: некрофил, сумасшедший и, скажем, какой-то ученый. Думаю, оценку мотивов мог бы дать доктор Соренсен.

– Я ведь не психолог и не психиатр, - раздраженно заявил врач. - Но в любом случае некрофилию можно исключить. Страдающие ею - люди, как правило, умственно отсталые, дебилы, кретины и к планированию скольконибудь сложной акции совершенно не способны. Тут никаких сомнений быть не может. Далее, сумасшествие, помоему, тоже можно исключить. Никаких случайностей, слишком все скрупулезно, ни единой ошибочки - безумец не способен действовать столь логично и последовательно.

– Паранойя? - чуть слышно подсказал Грегори. Соренсен посмотрел на него почти с отвращением. Какое-то мгновение казалось, что он с сомнением катает это слово во рту, словно бы пробует на вкус; потом его тонкие лягушачьи губы искривились в непонятной гримасе.

– Нет. То есть я думаю, что нет, - смягчил Соренсен категоричность утверждения. - Нельзя пользоваться сумасшествием как мешком, в который можно запихнуть все поступки с непонятной мотивацией. У сумасшествия своя система, своя логика поведения. В крайнем случае, нельзя, конечно, исключать возможности, что некто с тяжелой формой психопатии, да, да, психопат, именно психопат, мог бы оказаться этим самым похитителем. Это единственная возможность.

– Психопат со склонностью к математике, - бросил Сисс.

– Как прикажете это понимать?

Соренсен, приоткрыв рот, с глуповато-издевательской ухмылкой заглядывал в лицо Сиссу. Вид у него был довольно противный.

– Психопат, представивший, как это будет забавно, если произведение расстояния и времени между происшествиями, умноженное на разницу температур, окажется постоянной величиной, константой.

Соренсен нервным движением погладил колено, потом забарабанил по нему пальцами.

– Ну, знаете… Можно умножать и делить все, что душе угодно - длину зонтиков на размеры шляп и получать разные постоянные и переменные…

– Вы полагаете, что подобным образом принизите математику? - начал Сисс. Было ясно, что на языке у него вертится какая-то резкость.

– Прошу прощения. Мне бы хотелось услышать оценку третьего мотива. - Шеппард смотрел на Соренсена тем же тяжелым взглядом.

– А, ученый? Который крадет трупы? Нет. Ну что вы… Ученый, производящий на трупах эксперименты? Ни за что на свете! Это скорее подойдет для какого-нибудь третьеразрядного фильма. Зачем красть трупы, если их можно получить в любой прозекторской, причем без всяких затруднений, да даже и купить у родственников покойного? И такое возможно… Кроме того, ни один ученый сейчас уже не работает в одиночку, так что, если он даже и похитит труп (не знаю только зачем), ему не удастся скрыть его от коллег, от сотрудников. Этот мотив можно со спокойной душой отбросить.

– Так что же, по-вашему, остается? - спросил Шеппард. Его аскетическое лицо было совершенно непроницаемо.

Грегори поймал себя на том, что глаз не сводит с него, прямо-таки неприлично пялится - уставился, как на картину. «Действительно он такой, каким кажется, или это только усталость и привычка?» После вопроса, заданного главным инспектором, воцарилось долгое, неловкое молчание. В темноте за окнами опять раздался рев авиационных двигателей, басовито прогремел над самым зданием и затих. Стекла снова задребезжали.

– Психопатия или ничего, - произнес наконец доктор Сисс. - Как справедливо отметил доктор Соренсен, психопат не способен действовать систематически, его поступки отличаются импульсивностью, непродуманностью, он вечно отвлекается, делает ошибки. Итак, нам остается - н и ч е г о. То есть это не могло произойти.

– Чрезвычайно остроумно, - буркнул Соренсен.

– Джентльмены, - произнес Шеппард, - можно только удивляться снисходительности, с какой относится к нам пресса. Я думаю, причиной тому ближневосточный конфликт. Общественное мнение занято им, но это до поры до времени. Скоро газеты вцепятся в это дело, и Ярду достанется на орехи. Так вот, что касается формальной стороны - следствие должно продолжаться. Но я хотел бы знать, что сделано, какие шаги предприняты, чтобы найти похищенные тела.

– Этим занимается лейтенант, - сообщил Фаркар. - Две недели назад он получил задание и с той поры действует самостоятельно.

Грегори кивнул, делая вид, что не замечает скрытой в этих словах шпильки.

– После третьего случая, - начал он, - мы применили самые радикальные меры. Сразу же после сообщения о пропаже тела была блокирована территория радиусом без малого пятьдесят миль, для этого использованы были как местные силы - посты, дорожные патрули, так и две группы вызванных из Лондона радиофицированных машин - с тактическим центром в Чичестере. Все перекрестки, железнодорожные переезды, выезды из городов, развилки автострад и шоссе находились под наблюдением, но - безрезультатно. Мы задержали пятерых человек, разыскиваемых по другим делам, что же касается нашего - все впустую. Блокировать территорию радиусом пятьдесят миль исключительно трудно, практически нет стопроцентной гарантии, что ячейки сети окажутся достаточно мелкими и преступник не проскользнет сквозь них. Весьма возможно, что в предыдущих случаях, то есть во втором и в третьем, преступник покинул блокируемый район прежде, чем посты заняли свои места. В его распоряжении было достаточно много времени: в первый раз шесть, а во второй - пять часов. Конечно, при условии, что он был на машине. В последний же раз труп исчез между тремя и четырьмя часами пятьюдесятью минутами пополуночи. В распоряжении преступника было не больше часа сорока пяти минут. К тому же погода была типично мартовская: после вечернего тумана снегопад и метель; на следующий день все дороги были завалены сугробами. Преступнику, чтобы выбраться оттуда, надо было иметь, как минимум, мощный трактор. Я говорю это с полной ответственностью, так как нам пришлось изрядно повозиться, вытаскивая из заносов патрульные машины, и местные, и те, что спешили по нашему вызову из Большого Лондона - из резерва Департамента уголовной полиции.