– Но замок совсем близко, – настаивала вдова. – Ты достигнешь Уинтэша без проблем, если будешь ехать точно на восток. Расстояние кажется тебе большим, потому что я ехала вдоль скал по дуге.

Леоноре было очень неприятно разочаровывать пострадавшую, но им обеим не пошло бы на пользу, если бы она была сброшена со скал понесшими лошадьми, или если бы она заблудилась в поле. Но все же откуда еще им ждать помощи?

– Может быть, в замке заметят наше отсутствие и станут нас искать? – предположила она. – Экипаж наверху они ведь заметят!

Леди Аманда застонала, держась за поврежденную ногу.

– А-а-а, моя лодыжка так болит! Не представляю, как я выдерживаю эти боли сейчас, а терпеть еще, возможно, часы…

– Может быть, лучше разуться?

Но едва Леонора прикоснулась к стройной ноге, обутой в узкий, значительно выше щиколотки сапожок из козьей кожи, как леди Аманда вновь жалобно застонала.

– Следовало бы разрезать сапожок, – вздохнула Леонора и отказалась от своего намерения снять его. – А так трудно определить, вывихнута лодыжка или даже сломана.

– Ты должна привести помощь, – повторила леди Аманда свое требование.

По заметному оттенку истеричности в ее голосе Леонора поняла, что та с трудом сохраняла самообладание.

Почему же они не взяли с собой на эту прогулку ни одного слуги? Никогда в жизни она не позволит себе больше такого легкомыслия. Теперь же слишком поздно упрекать себя.

– Если бы я только знала, как? – ответила она в не меньшем отчаянии, чем леди Аманда.

– О, если ты боишься лошадей, то, конечно, испугаешься и пройти по тайному ходу, хотя это и было бы наверняка самым быстрым способом…

Пристыженная, поскольку только что прозвучал намек на то, что она неспособна помочь потерпевшей, Леонора ухватилась за предложенную соломинку.

– Что за тайный ход?

С тихим стоном вдова переменила положение и прислонилась спиной к выступу скалы позади себя. Дрожащей рукой указала она вниз, на пляж.

– Ход контрабандистов! Это бухта, в которой проворачивались темные дела Уинтэшей. Как раз под нами расположена пещера, а из нее штольня ведет прямо в подземные кладовые замка. Частично эта штольня природного происхождения, частично была расширена и удлинена по распоряжению хозяев замка. Феннимор часто пользовался этим ходом в то время, когда увлекался приключениями…

– А если подземный ход с тех пор где-нибудь обрушился?

Леонора понимала, что эта фраза звучала не очень мужественно. Но она вовсе не была похожа на героинь авантюрных романов, которые она читала. С другой стороны, вид леди Аманды вызывал в ее мягком сердце сострадание и затрагивал ее обостренную совесть.

– Насколько мне известно, Герве два раза в год устраивает проверку штольни. Он охотно совершает прогулки по пляжу и пользуется короткой дорогой.

Леонору несколько удивило, что ее супруг в одиночку ходил любоваться морем, но если он заботился о надежности этого подземного хода, поскольку сам пользовался им, то это было все-таки хорошим знаком. Она почувствовала, как рука леди Аманды в изящной перчатке с поразительной силой сжала ее руку.

– Ты должна мне помочь, детка! Прошу тебя! Я… я не могу переносить эту боль – пришли мне помощь! Там внизу, на пляже, большая пещера, ты не сможешь ее не заметить. Справа от входа, в нише, находятся фонарь и огниво. Поспеши, пожалуйста…

Леонора смущенно кивнула, мысленно называя себя трусливым зайцем. Если бы она лежала здесь с поврежденной ногой, то леди Аманда не стала бы медлить, чтобы позвать на помощь. Однако постоянный критический голос в ее мозгу уточнил, что это было бы нетрудно, поскольку леди Аманда могла бы отправиться в замок, сама управляя экипажем. Сердясь на себя и свои скверные мысли, Леонора энергично поднялась.

– Я сделаю все, что в моих силах, леди Аманда. Оставляю вам свою накидку, здесь холодно на ветру.

– Нет, нет, – отказалась пострадавшая. – Оставь ее себе. Я не хочу, чтобы ты, в довершение всего, простудилась в этом подземелье. Герве никогда бы не простил мне, если бы с тобой что-то случилось…

Леонора оставила при себе свои сомнения в этом предположении. Герве был бы только счастлив, если бы на месте леди Аманды была она. Еще приятнее, очевидно, было бы ему, если бы она с раздробленными костями лежала мертвая внизу на пляже.

Сделав усилие, новая леди Уинтэш отогнала прочь мрачные мысли. Не хватало еще, чтобы она сама погружалась дальше в этот ужас. Того, что уже случилось, было для нее вполне достаточно.

Прощание двух женщин было торопливым, а когда Леонора в последний момент обернулась, она заметила на красивом лице леди Аманды улыбку, сияющую и довольную. Эта отважная женщина имела мужество проводить ее в дорогу такой успокаивающей улыбкой.

Пещеру удалось найти быстро. Высотой едва в человеческий рост полукруглый вход открывался всего в нескольких шагах от кромки воды, и Леонора должна была следить за тем, чтобы не ступить в лужи, оставленные волнами у входа в пещеру.

Внутри пещера поднималась вверх куполом, и благодаря сумеречному свету, проникающему извне, путешественница легко нашла нишу с фонарем. Пара грубо высеченных в стене ступеней вела наверх, и она вскользь удивилась, что они были устроены так высоко. После нескольких безуспешных попыток ей удалось дрожащими руками зажечь фитиль. Она убрала с передней стороны заслонку, так что сноп света белым конусом заскользил перед ней по полу туда-сюда. Позади естественного выступа скалы она нашла вход в штольню. Подземный ход, также высотой в рост человека, простирался перед ней и терялся в полной темноте.

– Ну беги же, трусиха! – подстегнула она себя сама и испугалась глухого отзвука в подземном ходе, вызванного ее голосом.

Боковым зрением Леонора заметила движение на полу. Это были мелкие животные, насекомые, но она бы предпочла не знать, что за живность здесь обитала. Вначале медля, затем все более уверенно, поскольку, не считая нескольких поворотов, идти было очень просто, она быстро побежала вперед, сопровождаемая лишь жутковатым скрипом ее собственных шагов.

Леонора не знала, как давно она уже слышала равномерный шум, прежде чем он дошел до ее сознания. Глухой шум, вперемежку со всплесками. Вода? Она замерла и подняла фонарь, который предательски замигал и начал гаснуть, едва она успела заметить, что ход прямо перед ней раздваивается. Через пару секунд она оказалась в полной темноте.

– Боженька! – прошептала Леонора, как в детской молитве, и закрыла глаза.

Когда она открыла их вновь, было так же темно, как и прежде. Чернота! Бархатное… полное… непроницаемое ничто!

Она повернулась на каблуках, чтобы проверить, нет ли позади нее хотя бы смутного проблеска света, указывавшего на то, откуда она пришла. Но темнота, обступившая ее, была бесконечна и беспросветна. В ужасе опустившись на колени, она попыталась нащупать свободной рукой стену и наткнулась при этом на горячий фонарь. Жгучая боль обожженных кончиков пальцев пронизала все ее тело, и от испуга она опять уронила фонарь. Дребезжа, он упал на каменный пол и покатился прочь.

Обхватив пальцы поврежденной руки другой рукой, она отступила назад и натолкнулась спиной на скалистую стену. Леонора почувствовала, что близка к истерике, ощутила страх, который уже протянул к ней свои щупальца. Она заставила себя глубоко вздохнуть.

Был только один выход: она должна идти в обратном направлении и выйти к пляжу. Но который из ходов вел к морю? Сознание того, что в темноте она уже потеряла ориентировку, вызвало у нее приступ отчаянных рыданий. Она обхватила свои плечи руками, как будто защищаясь.

Куда ей идти? Была ли у нее вообще возможность принять решение?

Что произойдет, если она заблудилась? Не в ее ли руках находилась судьба и леди Аманды? Вдова рассчитывала на то, что Леонора приведет помощь. Если она потеряет рассудок в этом темном лабиринте, то никто не позаботится о пострадавшей. Может быть, уже наступит вечер, когда заметят ее отсутствие и начнут поиски!