Выскользнув из рук навахо, она побежала к своим дверям, чтобы открыть. Гостиная была залита мягким полусветом, который электронное реле автоматически включало при наступлении сумерек.

"Дорогуша" Джил сбросила обувь и утонула по щиколотку в толстом ковровом покрытии красного цвета, закрывавшем весь пол. Затем она поставила пластинку на стереопроигрыватель и включила его. Через колонки музыка рассыпалась по всем уголкам комнаты. Большое застекленное окно в глубине гостиной выходило прямо на бассейн, окруженный тропическим мини-лесом. Это производило впечатление настоящих джунглей снаружи. Заросли освещались прожекторами.

Зуни остановился на пороге, смущенный роскошью этого обиталища. С фасада одноэтажный дом Джил с плоской крышей из деревянной черепицы темного цвета не производил никакого впечатления. Зато внутри молодая женщина устроила маленькую волшебную сказку. Середину комнаты занимало очень низкое канапе размером с кровать, покрытое черным бархатом. Канапе было почти квадратным, без спинки и составлено из нескольких глубоких кресел одного цвета. Вокруг прямо на полу лежали подушки.

– Иди же, снимай обувь, – сказала "дорогуша" Джил навахо. Она направилась к бару из красного дерева и выудила бутылку виски. Зуни смущенно снял сандалии и сделал несколько шагов. Он чувствовал себя не в своей тарелке посреди всего этого великолепия. Но мягкое прикосновение ковра к ногам вернуло ему уверенность, которая тут же исчезла при виде камина, где фальшивым газовым огнем горели дрова. Индеец отскочил назад.

"Дорогуша" Джил сидела на одном из табуретов, окружавших стойку бара, и удовлетворенно созерцала свою дичь. Необычные золотистые обои давали отблеск в глазах индейца. Невзирая на тонкие черты лица и девичьи глаза, он производил впечатление первобытной дикой мужественности посреди всего этого свехзамысловатого декора. Особенно широкие плечи и развитый торс. К Джил внезапно вернулась страсть.

"Дорогуша" Джил заметила, что грудь навахо начала вздыматься, а большие черные глаза стали совсем неподвижными. Первый момент растерянности перед незнакомым домом прошел, и он снова видел перед собой только Джил, примостившуюся на высоком табурете.

Она наклонилась и повернула ручку выключателя, еще более приглушив свет ламп. Ее лицо мадонны сохраняло выражение невинности, но мышцы живота напряглись так, что хотелось кричать. Она легко соскользнула с табурета и направилась в глубь комнаты. Осталось только принять некоторые меры предосторожности, прежде чем предаться любимому провождению времени. Проходя мимо навахо, стоящего лицом к камину, она не могла удержаться и погладила тонкими пальцами темную кожу мускулистой шеи в вырезе майки.

Дальнейшее было внезапным, как прием каратэ. Навахо резко крутанулся и схватил "дорогушу" Джил за талию. Она ощутила все его мышцы бедрами, животом и грудью. Запах Зуни совершенно заглушил ее собственные духи, индеец так сжимал ее тело, словно хотел расплющить об себя.

Обрадованная "дорогуша" Джил сначала не оказывала никакого сопротивления, но когда она захотела высвободиться, навахо удвоил силу объятий. Несколько секунд они шатались, как пьяные, затем Джил потеряла равновесие, и они рухнули на ковер.

– Подожди, – взмолилась Джил.

Опрокинув голову на подушки, она с ужасом вглядывалась в темноту дверного проема в глубине комнаты. Ей послышалось легкое рычание. Обезумев от страха, она стала царапать лицо индейца. Два ногтя сломались.

– Оставь меня, убирайся! – кричала она, продолжая неистово извиваться под ним.

Но навахо владело уже не желание, а гнев. Он никак не мог понять, почему "дорогуша" Джил отказывает ему после стольких авансов. Индеец думал, что над ним издеваются. Ему захотелось овладеть ею немедленно. Древний дикий обычай влек его насиловать.

Он сорвал с нее шелковые брючки, разодрав их буквально в клочья. Ловким жестом сбросил с себя джинсы. Джил животом ощутила его пылающую кожу и безуспешно рванулась. Навахо срывал последние лоскутки шелка. У Джил сдали нервы:

– Нет! – закричала она. – Нет! Осторожно!

Сверхчеловеческим усилием она попыталась освободиться и приподнялась на локтях. Индеец схватил Джил за бедра и вонзился в нее одним движением. На какую-то долю секунды "дорогуша" Джил забыла обо всем. Задыхаясь в бархатных подушках, она изгибалась всем телом и вопила изо всех сил, чтобы освободиться от индейца.

Из ее горла шел беспрерывный крик. Обалдевший от наслаждения индеец не замечал ничего, кроме движений своего таза. Поэтому он не услышал тихое рычание зверя, при звуке которого Джил подняла голову. Она мгновенно открыла глаза и уставилась в темноту. Ужас ледяной рукой сжал ее сердце. Она скорее угадала, чем заметила темное пятно, приготовившееся к прыжку.

Забыв об удовольствии, она закричала:

– Сан! Сидеть!

Она в последний раз попыталась освободиться из объятий индейца, но совершенно напрасно.

Все остальное произошло очень быстро. Теплая могучая масса отделилась от ковра и очутилась на плечах индейца. Это была двухгодовалая пантера весом в 190 ливров2. Навахо Зуни даже не успел почувствовать боль. Вцепившись когтями ему в плечи, зверь впивался в затылок все глубже и, мотая головой, потянул назад.

Позвоночник сломался с жутким треском. Пантера покатилась по полу вместе с телом индейца. Совершенно голая, обезумев от ужаса, Джил вскочила на ноги. Она оттолкнула ногой тела человека и животного, слившиеся воедино, и бросилась в свою комнату. Понадобилось несколько секунд, чтобы она могла унять дрожь в руках и отыскать свой "электрокнут", лучшее оружие против Сана и его капризов. Длиной в полтора метра, толщиной в спинку стула, этот прибор имел свойство разряжаться мощнейшим электроударом от простого нажатия большим пальцем. Гораздо более эффективно, чем обыкновенный хлыст.

"Дорогуша" Джил вернулась в гостиную и зажгла хрустальную люстру.

– Сан!

В ее крике смешались поровну любовь и страх. Пантера сидела на задних лапах подле только что растерзанного человека. Ее пасть была еще покрыта застывшими капельками крови. Зверь повел желтыми глазами в ее сторону, и она испугалась.

"Дорогуша" Джил направила "электрокнут" в морду животного, и оно медленно отступило, порыкивая и покачиваясь всем телом, готовым в любую минуту к прыжку. Упершись в стенку бара, зверь остановился и зарычал сильнее. Джил, не сводя глаз с пантеры, склонилась над телом индейца, лежащим лицом вниз. Ей с большим трудом удалось перевернуть его одной рукой.

– Сан! – шепотом вырвалось у нее.

Зуни мертвым взглядом уставился в потолок. Он был убит одним ударом. Джил едва успела отвернуть голову, как ее вырвало прямо на роскошный ковер. По коже пошли мурашки. Комната в один миг показалась ей ледяной.

Сан наблюдал. Затем медленно подошел к ней. Опустив голову и прижав уши, он стал тереться о ее ноги, словно кот. "Дорогуша" Джил опустилась на колени. Ее голова была совсем близко к голове зверя. Сан тихонько зарычал и лизнул грудь своей хозяйки. "Дорогуша" Джил вздрогнула и мгновенно забыла об индейце. Ее возбуждал черный цвет пантеры. Она взяла голову зверя в руки и потерлась об нее лицом.

– Сан, ты ревнуешь, да? Ты без ума от меня? – прошептала она.

Зверь довольно заворчал и, положив передние лапы на плечи хозяйки, опрокинул ее на ковер, рядом с мертвым навахо. Затем он улегся сверху.

Почувствовав на себе тяжесть тела пантеры, Джил откинула голову.

– Боже, Сан, – простонала она, – ты не должен был этого делать. Они придут и убьют тебя.

Затем она прижалась к нему изо всех сил.

С легким ворчанием Сан начал раздвигать своими задними лапами, цепляясь за ковер, стройные ножки "дорогуши" Джил. Она в свою очередь придвинулась ближе. Шерсть у него на брюхе была мягкой и теплой. В первый раз она отдавалась ему совершенно обнаженной. Обхватив обеими руками Сана за шею, она резким движением обвила ногами тело животного и почти полностью оторвалась от пола.