Однако Антония лишь вежливо улыбнулась и повернулась к сидевшему справа от нее лорду Мередиту, предлагавшему ей блюдо из отварной рыбы.

Изысканные кушанья следовали одно за другим: после рыбных блюд подали жареных цыплят с трюфелями, заливную ветчину и жаворонков в тесте.

Лорд Мередит оказался радушным хозяином. Возможно, он был не так умен, как его супруга, и больше интересовался сельским хозяйством, чем политикой, но умело поддерживал беседу, то и дело бросая любящие взгляды на супругу, обсуждавшую с сэром Джоном положение в партии вигов.

— Моя жена необычайно умная женщина, — доверительно сообщил лорд Мередит. — Правда, я не понимаю, что интересного она находит в политике, — то ли дело охота! — но я рад, когда ей представляется возможность с кем-нибудь поспорить.

Антония, полагая, что, заболтавшись с лордом Мередитом, слишком мало внимания уделяет Маркусу, повернулась к нему — и снова попала под обстрел враждебных глаз Клаудии Рид.

— Могу я попросить передать мне сахарную пудру? — попросила Клаудиа. Он передал ей сахарницу, и она принялась макать в сахар клубнику, жеманно откусывая по маленькому кусочку и неестественно постанывая от удовольствия.

Антония с отвращением наблюдала за этим спектаклем. Интересно, думала она, что их связывает? Может быть, она его любовница? В высшем обществе это не возбранялось, а Маркус отнюдь не был зеленым юнцом. Но чтобы такая женщина?..

А если Клаудиа Рид его любовница, зачем он пригласил ее? Неужели лишь желание завладеть соседними землями побудило его сделать ей предложение? Антония сознавала, что, несмотря на теперешнее бедственное состояние, происхождение и воспитание делают ее завидной невестой. Но она ни за что не станет прибегать к уловкам и притворству, в которых так преуспела Клаудиа Рид.

— Маркус рассказал мне, что вы и мисс… Дикинсон живете в каком-то полуразрушенном старом замке, — приторно улыбаясь, сказала Клаудиа. — Как романтично!

— Мисс Доналдсон, — поправила Антония. — Однако Доувер-хаус вовсе не замок, а уютный дом.

— В котором к тому же не водятся привидения, — добавил Маркус, улыбнувшись Антонии.

— Перестаньте дразнить меня… — начала девушка, но Клаудиа перебила ее:

— Привидения? Какое счастье, что ты пригласил меня пожить в Брайтсхилле. По моим воспоминаниям… — это уже было прямое обращение к Антонии, — по моим воспоминаниям здесь нет никаких привидений, а если и есть, с таким защитником, как Маркус, не пропадешь.

Только воспоминание о собственной глупости — ведь она тогда бросилась в объятия Маркуса — удержало девушку от ехидного ответа. А намерение Клаудии было более чем очевидно: дать понять, что в Брайтсхилле она желанный гость, а может, и более того. Непонятно только, как мог сэр Джордж Рид отпустить свою жену одну? Или он слишком ей доверяет?

— Дамы! Разрешите предложить вам перейти в гостиную и предоставить мужчинам насладиться своим портвейном и так называемым обсуждением важных дел. — Леди Мередит встала из-за стола и, взяв под руку Антонию, прошествовала в гостиную. — Какое на вас очаровательное платье, моя дорогая, — сказала она. — Его наверняка шила не местная портниха.

Антония не знала, что ответить, но в их разговор вмешалась леди Рид:

— Очаровательная простота, не правда ли? И этот золотой цвет мало кому идет, разве что смуглянкам. А вот у меня такая белая кожа, что мне идут только чистые тона.

Это был явный намек, и Антония не удержалась:

— Нелегко вам приходится!

До чего же глупы мужчины! Внутри у Антонии все кипело. Что Маркус в ней нашел? Наивный вопрос! Стоило только взглянуть на стройную фигурку, высокую грудь, умело подчеркнутую искусным кроем платья, пухлые красные губки, и все становилось понятным. И если учесть, что сэр Джордж Рид далеко, ночью по коридорам Брайтсхилла будут бродить отнюдь не привидения.

Антония все еще держала под руку хозяйку, когда та воскликнула:

— А вот и наши джентльмены! Что скажете, если мы сыграем в карты?

— Я не буду играть, — смущенно заявила мисс Фитч, — я плохо соображаю…

— Соображаете вы отлично, — галантно запротестовал мистер Ли. — Но может, вы нам сыграете? Я готов переворачивать ноты. — Он поднял крышку рояля и придвинул вращающийся табурет. — С чего начнем?

Когда прозвучали первые аккорды Моцарта, леди Мередит прошептала на ухо Антонии:

— У этой девочки настоящий талант.

— Слава Богу, что она хоть чем-то может привлечь внимание, — съязвила леди Рид. — Такая нескладная!

— Не более, чем любая дебютантка ее возраста. Я нахожу ее очень милой, — возразила Антония. — Впрочем, я всегда отдавала предпочтение естественности, и я, видимо, в этом не одинока, — добавила она, указав глазами на мистера Ли, который усердно переворачивал страницы нот, низко наклонившись к темноволосой головке Софии.

Леди Мередит умело перевела разговор на другую тему, но Антония успела заметить, что хозяйка дома недолюбливает леди Рид. Значит, это не она пригласила Клаудию, это сделал Маркус!

Вскоре общество распределилось по карточным столам, а Антония расположилась на диване, слушая музыку и наблюдая за игроками.

— Антония, не хотите немного подышать свежим воздухом? — неожиданно раздалось у нее над головой — она и не заметила, как Маркус, сначала помогавший сестре играть в карты, подошел к ней.

— С удовольствием, — откликнулась она. Они вышли на широкую террасу, выложенную каменными плитами. Их тени удлинялись по мере того, как они удалялись от света. Сердце Антонии билось ровно, хотя она почему-то была уверена, что, как только они окажутся в темноте, Маркус ее обнимет и поцелует. Он повел ее за угол, где терраса была залита лунным светом. Теплый воздух был напоен ароматом цветов. Антония облокотилась на прохладный мрамор балюстрады, приготовившись к тому, что неизбежно должно было случиться.

Прошло несколько мгновений, прежде чем он положил руки ей на плечи и повернул к себе. Она доверчиво подняла голову. Маркус прильнул к ее губам, и девушка растаяла в его объятиях. Она чувствовала, как напряглось его тело, каким прерывистым стало дыхание. Он оторвался от ее губ и посмотрел на нее, и в его взгляде она прочла немой вопрос.

— Да, Маркус.

— Да?

— Я стану вашей женой.

Маркус поднес к губам ее руку и стал целовать кончики пальцев.

— Вы сделали меня счастливейшим человеком. — Ей показалось, что он хочет снова поцеловать ее, но он внезапно насторожился и посмотрел поверх ее плеча в сторону дома. — Пойдемте, я не хочу, чтобы заметили наше отсутствие.

Это деловитое замечание неприятно поразило ее. Она-то ждала, что он покроет ее лицо поцелуями и скажет, что любит ее!

Когда они огибали дом, Антонии показалось, что какая-то тень метнулась в дальнем темном окне. Она узнала платье Клаудии.

Может быть, поэтому Маркус стал вдруг таким сдержанным? Он хочет защитить ее от ядовитого язычка леди Рид, Они еще успеют поговорить о любви, когда останутся одни.