Выступая перед сотрудниками, он сразу же объявил себя принципиальным противником каких бы то ни было дальнейших сокращений персонала и бессмысленных кадровых перестановок — хватит! Коллектив здоровый, профессионально вполне устоявшийся… Главное — люди, а техника, от компьютеров до суперсовременных пылесосов и унитазов, только ускорит процесс выхода гостиницы на качественно новый уровень. Конечно, придется пройти переподготовку у иностранных специалистов, может быть, даже кому-то некоторое время постажироваться за границей — никто не возражает?

Никто, естественно, не возражал.

Новый директор все говорил и говорил, обрисовывая радужные перспективы трудового коллектива, а собравшиеся, от старушки-уборщицы до самой холеной владелицы «Рубежа», медленно и неуклонно погружались в некое подобие гипнотического транса…

И пребывали в этом состоянии более полугода — до той поры, пока энергичный руководитель новой формации не растаял окончательно в сиреневом тумане дальнего зарубежья.

Собственно, он и до этого часто выезжал в командировки. То куда-то в Европу, то в теплые страны… Гостиница и жила своей прежней, размеренной жизнью с постоянным выкраиванием денег на скудную зарплату и тихим ужасом от невозможности своевременно заменить прохудившуюся фановую трубу, но теперь каждый рабочий день персонала был озарен отблеском будущих радужных перспектив.

Сам факт его исчезновения значил не так уж много: Хуже было то, что как-то сразу к Тамаре Степановне зачастили гости с достаточно выразительной внешностью: увешанная радиотелефонами «братва» в золотых цепях и коже, прилизанные типы с удостоверениями охранных контор и дядечки казенного вида из служб безопасности при неких коммерческих структурах.

Все посетители с неизменной настойчивостью задавали несчастной женщине два вопроса: где ее шеф и куда он подевал деньги?

Можно представить, сколько времени и здоровья стоили Тамаре Степановне объяснения с неожиданными гостями. Ведь даже отсылки к хозяйке гостиницы не давали ровным счетом ничего — дочь бывшего директора военно-промышленного гиганта исчезла почти одновременно с виновником суматохи.

— Господи, ну и дела! — покачал головой оперативник. — Я про такое, конечно, слышал, но… Прямо как в детективе.

— Ох, Денис Валерьевич! — собеседница прикрыла глаза пухлой ладошкой. Зябко передернула плечами и ввела Нечаева в курс аферы, закончившейся финансовым крахом гостиницы и жуткими, личными потерями для доверчивого персонала.

Все оказалось просто, как бином Исаака Ньютона или сдача ваучеров в чековый инвестиционный фонд. После короткой технической подготовки и нескольких остроумных операций с бланками и доверенностями, инициативный директор умудрился продать девятиэтажный «Рубеж» практически за бесценок, но — сразу же нескольким покупателям-иностранцам. При этом он по поддельным документам взял одновременно в двух банках не слишком большие по масштабам реконструкционных работ, но вполне достаточные для его личного безбедного существования валютные кредиты — под залог недвижимости. Нетрудно догадаться, что и этой заложенной недвижимостью была многострадальная гостиница.

Более того! Он отпечатал где-то красивые новые акции будущего интеротеля, распространив их среди окончательно одуревшего персонала. Стоили эти красивые именные бумажки по сто долларов за штуку и были расхватаны буквально в считанные дни — еще бы, ведь обещанный ежеквартальный доход по ним должен был в несколько раз превысить номинал.

Работники залезали в долги, охмуряли родных и близких… До продажи квартир не дошло, однако, когда выяснилось, что гарантирующий обеспечение «эмиссии» уставной капитал фирмы состоит из перезаложенного и проданного сразу в несколько рук здания, кое-кого из наиболее активных «акционеров» увезли с сердечным приступом в реанимацию…

Словом, пришлось обращаться в милицию.

Сразу же выяснилось, что «директор» давным-давно находится в общероссийском розыске за контрабандный ввоз изготовленной в Польше поддельной водки, ранее судим по целому букету статей Уголовного кодекса и провел несколько лет в местах с суровым климатом и строгим режимом. Да и Московский институт народного хозяйства на поверку оказался девятью классами средней школы под Симферополем.

А через неделю в лесополосе за железной дорогой южного направления обнаружили обезображенный труп бывшей владелицы «Рубежа»: пулевые отверстия в черепе не оставляли сомнений в умышленном характере убийства. Неясно было только, кто отправил женщину на тот свет — то ли сообщник, то ли не поверившие в ее невиновность кредиторы.

— Как думаете — найдут его? — Тамара Степановна посмотрела на представителя власти с такой надеждой, что Денису стало даже немного стыдно.

— Кто занимается? УБЭП?

— Теперь уж и не знаю. Сначала на Литейный ездили, в Большой Дом, потом оттуда нас на улицу Захарьевскую направили, в это, как его… Минуточку! Вот, уже нашла — в Управление по борьбе с преступлениями в сфере экономики. А недавно пришла новая бумага: какой-то седьмой отдел или подотдел то ли СКМ, то ли МТС ГУВД.

Нечаев и сам еще не лучшим образом ориентировался в новой мудреной структуре милицейского Главка, однако посчитал необходимым кивнуть и изобразить радостное понимание:

— А-а! Это — которые по мошенникам?

— Наверное.

— Тогда нормально! Там ребята очень даже толковые работают, у них опыт имеется.

Женщина грустно вздохнула, потом спохватилась:

— Ох, ну ладно. Что-то я все о своем! Денис Валерьевич, у вас же дело? Слушаю.

— Да собственно… По поводу истории со смертью Лукашенко. Скажите, нельзя ли поднять архивы гостиничной службы размещения за тот период?

— А зачем?

— Ну, возникла определенная необходимость, — Денис приготовился было соврать что-то в соответствии с домашней заготовкой, но обошлось. — Видите ли…

— Да нет, это, конечно, не мое дело! — опередила его собеседница. — Я ведь почему спрашиваю? Тут ведь, когда к очередному ремонту и реконструкции готовились, все по несколько раз с местам на место таскали. Часть бумаг старых выкинули, часть приготовили, чтобы на компьютер перевести, да так и заглохло…