По рации сообщили, что через ограждение пытаются просочиться первые телевизионщики — то ли съемочная бригада «НТВ», то ли «Пятый канал».

— Гони их..! — отреагировал капитан и открытым текстом присовокупил, куда лучше всего направлять незваных гостей. Скоро спасу от представителей прессы не будет никакого, но до подхода начальства следовало продержаться — слишком много милицейских карьер поломалось из-за неосторожно брошенной реплики или язвительного комментария волосатых парней с микрофонами.

— Знаешь что… — Дежурный задумчиво посмотрел на оперативника и жестом отменил отданное минуту назад распоряжение: — Возьми-ка лучше пока данные на покойников — и быстренько оформлять начинай.

— Понял, командир! — Денис безропотно принял из рук старшего товарища документы.

Паспорта, пенсионное удостоверение, какой-то пропуск. Ученический билет…

— А где тут чье?

Вопрос явно получился лишним, поэтому капитан Красовский только пожал плечами:

— Посмотри, разберись!

С фотографии на верхнем в стопке, выданном еще при СССР, паспорте смотрел немолодой мужчина в пиджаке. Чисто выбритое лицо, морщины у глаз… Галстук, согласно провинциальной моде середины семидесятых, завязан огромным, тугим узлом.

— Это вон тот, — прокомментировал охранник. Он присутствовал при том, как тела накрывали простынями, и сейчас оказался как нельзя кстати. Денис не то, чтобы боялся покойников, просто вовсе не горел желанием без нужды беспокоить сличающим взглядом искаженные смертью лица.

Особенно — детские…

— Какой? Этот?

— Да, вон! — собеседник указал стволом автомата на безногий обрубок у самой стены. Очевидно, тело отбросило взрывом, и теперь оно, неестественно выгнувшись, мокло под окровавленной простыней.

Документ же, в отличие от владельца, нисколечко не пострадал.

— Ну-ка, ну-ка? — Денис прочитал фамилию, имя и отчество: — Лукашенко Иван Тарасович…

Потом еще раз взглянул на фотографию, пытаясь что-то припомнить, и быстро пролистал страницы до той, где положено вписывать детей.

Так и есть! Страница одиннадцать.

Почерк у паспортистки был крупный, аккуратный:

«Лукашенко Олеся Ивановна… Двадцать шестое мая тысяча девятьсот семьдесят восьмого года».

— Чего — заснул, что ли? — особого раздражения в голосе капитана не слышалось, но…

— Извини! — спохватился Денис и принялся шарить здоровой рукой по карманам в поисках блокнота.

Если бы все прошедшее было настоящим,
а настоящее продолжало существовать
наряду с будущим, кто был бы в силах
разобрать: где причины и где последствия?
Сочинения Козьмы Пруткова

Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: