– Живее! – закричал он в микрофон. – Потолок рушится!

В шлеме Остина зазвучали мелодичные испанские проклятия. Завала нажал до упора педаль скорости и попытался проскочить к следующему ряду колонн. Субмарина пронеслась мимо Остина, едва не задев его своим корпусом, а он успел схватиться руками за рыболовную сеть и помчался вместе с лодкой вперед, как голливудский каскадер в сцене погони.

Завала в этот момент больше думал о скорости, чем о маневренности аппарата, и задел боком очередную опору. Удар был не очень сильный, но колонна согнулась и наклонилась к стене тоннеля. Остин к этому времени уже взобрался на корпус судна и с тревогой наблюдал, как субмарина завиляла хвостом, потом все же выровнялась и помчалась вперед.

Впереди оставался еще один проход. Завала ловко миновал его, не задев ни одну из колонн, но предыдущие ошибки было не исправить: потолок тоннеля трещал, вниз сыпались камни, вслед за которыми хлынули потоки грязной воды, скопившейся в скрытых резервуарах ледника. Тысячи тонн камней, песка и воды обрушились в узкое пространство тоннеля и создали такую мощную волну, что субмарину бросило вперед, как щепку в бурном потоке. Волна устремилась к выходу, неся с собой подводный аппарат вместе с людьми.

Не зная о разворачивающейся под ледниковым щитом драме, группа технических работников уже отправилась обратно к ожидавшим их вертолетам, и только один человек остался у входа в тоннель. Он должен был дождаться аппарата с людьми в тоннеле и вышел на поверхность подышать свежим воздухом, когда изнутри послышался быстро нарастающий гул. Его ноги отреагировали быстрее, чем голова, и унесли хозяина прочь от входа. В ту же секунду из недр пещеры со страшным грохотом вылетел подводный аппарат вместе с потоком грязной воды и камней. Вода мгновенно разлилась по окрестному пространству, оставив машину на земле. До смерти напуганные люди стали падать с платформы, с трудом развязывая крепежные канаты. Они срывали дыхательные аппараты и жадно вдыхали свежий воздух, кашляя и хватаясь руками за горло.

Завала опрометью выскочил из кабины и припустился обратно к тоннелю. Увидев вырвавшуюся оттуда вторую, менее мощную волну, он отскочил в сторону и с тревогой посмотрел в сторону судна. Волна выбросила на землю переворачивающуюся и отчаянно сопротивляющуюся фигуру в оранжевом водолазном костюме. Лицо Остина было покрыто синяками, шлем слетел с головы, а поток воды все швырял его из стороны в сторону, как легкий мяч на поверхности бурной реки.

Завала бросился другу на помощь, подхватил под руки и попытался поставить на ноги. Остин покачивался, как пьяный, а его глаза казались мутными, словно серый мрамор. Выплюнув грязную воду, он отряхнулся, как промокшая собака, а потом посмотрел на друга:

– Джо, я ведь говорил: тебе нужно что-то делать со своим вождением.

Французская спасательная команда прибыла только через час. Огромный вертолет плюхнулся перед входом в здание электростанции, и, как только колеса коснулись земли, из чрева машины стали энергично выпрыгивать крепкие альпинисты со своими канатами, карабинами и другим спасательным снаряжением. Их командир позже объяснил, что они притащили с собой альпинистское снаряжение, так как думали, что люди застряли на вершине ледника, а не под ним. А когда узнал, что в их помощи никто не нуждается, равнодушно пожал плечами и философски заметил, что даже самая профессиональная горноспасательная команда беспомощна в условиях подводной работы. Затем он откупорил пару бутылок шампанского, которое предусмотрительно захватил с собой, разлил по стаканам, поднял свой и сказал, что на их век работы еще хватит. Дескать, люди в горах часто оказываются в беде и попадают в такие ситуации, из которых можно выпутаться только с помощью горных спасателей.

После импровизированного торжества Остин проследил за тем, чтобы подводный аппарат в целости и сохранности доставили на борт «Маммичага», а потом вместе с Завалой вернулся на территорию электростанции. Спасенных уже отвели в теплое помещение, где они могли принять душ и получить горячую еду. Вскоре все собрались в рекреационной комнате, одетые в чужую, но чистую и теплую одежду, и принялись рассказывать о своих приключениях.

Репортеры прокрутили видеозапись о нападении на Рено, но она оказалась слишком плохого качества; можно было разглядеть сильно размытое лицо преступника с пистолетом в руке. Эта видеозапись мало что объяснила присутствующим, кроме столкновения между вооруженным человеком и Рено. Остин время от времени прикладывал к своим синякам и ссадинам холодную бутылку бельгийского пива, которую ему принесли из буфета электростанции. Он сидел, обхватив подбородок обеими руками, и чувствовал, как нарастает его злость по поводу случившегося. Скай и ее товарищи по несчастью довольно подробно рассказали о том, как в результате преступной беспечности и возмутительного головотяпства оказались на грани смерти и лишь чудом остались в живых.

– Это дело полиции, – решительно заявил управляющий электростанцией Друэ, выслушав их до конца. – Следует немедленно доложить об этом властям.

Остин с трудом придержал язык за зубами, подумав: ко времени появления здесь жандармов все следы будут смыты, как грязь с бетонного пола.

Рено нервно ерзал на стуле и мечтал поскорее убраться подальше. Поглаживая раненую руку, словно это была смертельная рана, он первым выскочил из здания электростанции и первым занял место в вертолете. Роулинс и репортеры сделали все возможное, чтобы детально прояснить происшествие, которое представлялось более важным, чем находка замерзшего во льду человека. Репортеры позвали пилота того самого гидросамолета, который доставил их на ледник.

Пилот прояснил им только одну загадку. По его словам, он дожидался на озере журналистов, которые должны были вернуться из-под ледника, когда на берег на «ситроене» Леблана приехал крупный мужчина из числа его пассажиров. Тот сказал, что остальные репортеры решили остаться там на ночь, а ему, мол, нужно срочно доставить полученный материал.

Скай долго смотрела, как гидросамолет разогнался по водной глади озера, взмыл в воздух и вскоре скрылся за вершиной горы, а потом громко рассмеялась:

– Вы видели Рено? Он растолкал всех раненой рукой, чтобы первым забраться на борт самолета.

– Ваш насмешливый тон позволяет предположить, что вы не очень расстроились из-за того, что он покинул нас, – заметил Остин.

Она сделала вид, что стряхивает грязь с рук:

– Хорошая добавка к старому хламу, как любил говорить мой отец.

Лессар стоял рядом со Скай и с грустным видом наблюдал, как самолет взлетел в воздух и направился в сторону долины, расположенной между двумя вершинами горы.

– Ну что ж, месье Остин, я должен вернуться к работе, – сообщил он печально. – Остается поблагодарить вас за те волнующие минуты, которые вы доставили нам вместе со своими друзьями. Вы внесли заметное оживление в нашу тоскливую жизнь в этом пустынном месте.

Остин схватил руку Лессара и крепко пожал ее.

– Эта спасательная операция была бы невозможна без вашей помощи. Надеюсь, вы не останетесь здесь надолго в гордом одиночестве. Как только весть о сегодняшних событиях выйдет за пределы этого ледника, вас постоянно будут опекать досужие журналисты. Кстати, вас и полицейские не оставят в покое.

На лице Лессара появилось некоторое оживление.

– Вы действительно так считаете? – заулыбался он. – Если позволите, я сейчас же отправлюсь в свой офис, чтобы подготовиться к встрече гостей. Кстати, могу дать грузовик, который доставит вас на озеро.

– Я пройдусь вместе с вами, – сказала Скай. – Хочу забрать вещи, которые остались на электростанции.

– Этот джентльмен, судя по всему, не очень доволен пятнадцатью минутами славы, – заметил Завала, когда Лессар оставил их одних. – Ну ладно, если мои услуги тебе больше не нужны…

Остин положил руку на плечо друга.

– Только не говори, что хочешь покинуть эти чудесные места и вернуться в Шамони к своей даме и французским кондитерским изделиям.