— Земля! Я — космонавт! В иллюминатор вижу небо! Звезды! Совсем близко! Вот показалась Земля! Можно различить материки, горы! Перехожу к работе с приборами.

Приборов здесь немного, но каждый стоит нескольких, каждый — своего рода чудо портативности и универсальности. Слева — пульт управления. Он невелик, всего со спортивный чемодан, но на нем множество кнопок, тумблеров. Справа на уступе — рукоятка ручной ориентации. Сегодня посадка автоматическая. Юрий работает с приборами.

— Земля! Я — космонавт! Передаю показания приборов. Температура в кабине — двадцать градусов, влажность — пятьдесят пять процентов, кислорода — двадцать процентов… Все идет нормально, пробую принимать пищу.

Он открывает дверцу, достает из маленького шкафа в стенке позолоченную тубу и кладет ее в специальную печку.

— Космонавт! Я — Земля! Доложите о работе световых табло.

Юрий нажимает кнопку, под которой надпись: «Контроль ламп». Первый край приборной доски вспыхивает иллюминацией. Вверху тревожно мигают красные табло: «Углекислый Газ», «Авария». Под ними спокойнее горят желтые: «Включи звук», «Ориентация по Солнцу». И совсем безмятежно поблескивают внизу зеленые: «Ручная ориентация», «Запуск ТДУ разрешен».

И снова он посылает на Землю отчетные сообщения, в которых говорит обо всем до мельчайших подробностей: как себя чувствует, как работают в космосе приборы, что видит в иллюминатор, — Земле все важно знать.

На приборной доске чуть заметно крутится глобус. Юрий видит, как круг с перекрестьем в середине ползет по глобусу, — он все может сказать, этот круг. Переключи тумблер в одну сторону — круг быстро скользнет и перекрестье станет над той точкой глобуса, над которой ты летишь. Нажимаешь тумблер в другую сторону — круг уже показывает тебе место посадки.

— Космонавт! Я — Земля. Корректируем орбиту.

— Вас понял.

— Космонавт! Я — Земля. Приготовиться к спуску!

— Есть приготовиться к спуску!

Юрий потуже затягивает привязные ремни, защелкивает замок на груди и ложится в позу готовности. Спокойно горит желтый сигнал «Ориентация по Солнцу». Сейчас приборы автоматически сориентируют объект. А потом с Земли подадут команду на спуск… Вдруг погасли табло «Ориентация по Солнцу» и «Спуск V». Что случилось?

— Космонавт! Я — Земля. Автоматический спуск отменяю, переходите на ручной спуск!

Щелкает пластмассовая шторка, и космонавт нажимает тумблеры. «Ручная ориентация», «Спуск IX» — загораются табло.

Рука космонавта ложится на рукоятку ручной ориентации, мягко склоняет ее в сторону, и тут же вокруг иллюминатора вспыхивают светящиеся стрелки — они показывают, что корабль вращается вправо.

Надо найти Землю. Инструктор говорил, что лучше начинать искать по крену. И снова ручка идет вправо. Но Земли пока не видно. Терпение, мой друг, терпение! Здесь космос, и найти даже такую планету, как Земля, не так просто. Чуткий к малейшему движению руки космонавта, корабль поворачивается. Человек ищет Землю.

Вот она задела только краем иллюминатор, а Юрий уже спешит передать:

— Земля! Я — космонавт! Справа внизу в иллюминаторе появилась Земля!

— Вас понял. Продолжайте ориентацию объекта. Следите за направлением движения Земли.

Вспомнились слова инструктора: «Следить за направлением!..»

— Направление движения Земли правильное! — передал он в эфир.

Теперь осталось вогнать ее точно в центр иллюминатора. Совсем легко манипулирует он рукояткой. Земля, повинуясь космонавту, послушно пошла в круг.

— Земля! Я — космонавт! Объект сориентирован прави…

И тут он увидел, как Земля пошла и пошла из круга.

— Земля уходит!

И снова Юрий работает ручкой. Медленно, как-то нехотя Земля поползла обратно. Идет, послушно идет в круг. И… проходит его сквозь…

А белый треугольник на циферблате четко и мерно отсчитывает последнюю минуту, и с каждым ударом он все ближе к горящей красной черте.

Спокойно. Теперь надо очень спокойно заставить Землю войти в круг. Юрий делает едва уловимые движения рукой и ждет. Она должна появиться внизу слева. Тогда ее надо будет провести немного правее и — вверх, вверх! Но Земля не появляется. Ждет. Проходит много секунд — не задела даже краем иллюминатор.

Белому треугольнику на часах осталось пройти два шага. Тревожно горит красная щель. И опять вспомнились слова инструктора: «Если непрерывно искать — найдешь».

«Искать!» — принимает решение космонавт. И опять ручка в движении. Космонавт ждет. Земля должна показаться. Юрий не отрываясь глядит в смотровое стекло, которое поможет ему найти Землю. Мелькают тысячи звезд, проходят мимо знакомые планеты… Но человек ищет Землю.

Вспыхнуло тревожное красное табло. Космонавт не пошевелил рукой, только крепче сжал рукоятку. Она должна появиться! Крен — верный. Загорелось и бешено заколотило второе красное табло. Она должна появиться… Космонавт ждет.

— Земля!.. Земля! Я — космонавт. В иллюминатор вижу Землю! Она появилась внизу слева и движется вверх по иллюминатору. Продолжаю ориентацию.

И вот она снова покорно стоит в центре, большая, огромная Земля! А Юрий продолжает с ней разговор:

— Земля! Я — космонавт! Объект сориентирован правильно!

— Земля! Я — космонавт! Повторяю: объект сориентирован правильно! Как слышите?

В наушниках тихо, будто ни души во Вселенной.

— Земля! Я — космонавт! Связь, видимо, повреждена. Принимаю самостоятельное решение…

Юрий поднимается с кресла, крепко хватается за дужку, выпрыгивает из кабины. Потянувшись, выходит в коридор и открывает дверь в соседнюю комнату.

Там сидит за пультом инструктор и, ничего не замечая вокруг, нажимает подряд все рычаги: «Крен», «Курс», «Тангаж». Он уводит из иллюминатора Землю…

— Эмиль! Брось хулиганить, я уже сориентировал!..

Это было за несколько месяцев до полета, потрясшего земной шар. Шла обычная тренировка. Юрий Гагарин учился приземляться…

ХОЗЯЙСТВЕННИК долго выбирал, какую поставить доску. Принесли одну. Он покачал головой: старые белесые следы мела, непонятные буквы, крючки, непонятные формулы. Хозяйственник взял влажную тряпку, провел по доске — черная дорожка побежала за рукой. Но через секунду снова выступили непонятные буквы. Приблизив глаза к самой доске, он прочитал:

Сжал в кулаке тряпку, крепко потер, и снова медленно, как снимок на фотобумаге, проявились те же знаки и цифры.

— Федя! Давай другую доску! — крикнул он в коридор. Ухватив за углы, четвертую по счету доску понесли зал.

— И здесь формула на формуле! — отчаялся хозяйственник. — Вот ведь как пишут!.. Нам, бывало, в классе доски на целый год хватало, а тут… Федя! Верни ту, старую, она вроде получше. Стыд. Генерал приедет, а у нас доски новой нет…

Расстелили ковровые дорожки, накрыли длинный стол красным сукном, повесили на щиты программы, разложили на столе билеты. Все было, как обычно на государственном экзамене, только сам экзамен необычен.

Это был первый в истории государственный экзамен на космонавта. Обыкновенная, старенькая школьная доска казалась хозяйственнику не подходящей для такого события. Этот экзамен начался не сегодня, здесь, в зале, а накануне, в кабине космического корабля. Вчера комиссия не сидела вот так, за столом, покрытым красным, — она восседала высоко на постаменте, чтобы лучше видеть все действия космонавта. И вместо привычной фразы: «Берите билет» — слышалось странное:

— Разувайтесь!

И будущий космонавт снимал начищенные до блеска черные ботинки, хватался за дужку, подтянувшись, мягко опускался в кресло кабины.

— Слушатель Гагарин! Вы — в кабине космического корабля перед стартом. Ваши действия?

Да, тогда он был еще слушателем, как и все его друзья.

В наушниках у председателя комиссии слышатся неторопливые, четкие доклады: