— Все уже ушли, только начальник интендантской службы остался, сказал капитан. — Я вас жду. Вы отлично справились с двигателями, мистер Купер. Рад, что вы пошли в рейс с нами.
— Последний рейс, — ответил Купер, гладя взглядом красные склоны. Хватит слоняться по свету.
— Странно, — сказал капитан. — Вы, очевидно, с Марса.
— Точно. И надо было с самого начала сидеть дома. Капитан пристально поглядел на него и повторил:
— Странно.
— Ничего странного, — возразил Купер. — Я…
— Я тоже списываюсь, — перебил его капитан. — На Землю этот корабль поведет уже другой командир.
— В таком случае, — подхватил Купер, — я угощаю, как только мы сойдем с корабля.
— Решено. Но сперва — прививка.
Они спустились по трапу и пошли через поле к зданиям космопорта. Навстречу с воем промчались машины, спешащие к кораблю за грузом.
А Купер всецело отдался восприятию того, что испытал во сне в убогой комнатушке на Земле: бодрящий запах прохладного, легкого воздуха, пружинистый из-за меньшего тяготения — шаг, стремительный взлет четких, ничем не оскверненных красных склонов в лучах неяркого солнца.
Врач ждал их в своем тесном кабинете.
— Виноват, — сказал он, — но вы знаете правила.
— Ох уж эти мне правила, — ответил капитан. — Да, видно, так нужно.
Они сели в кресла и засучили рукава.
— Держитесь, — предупредил врач. — Укол дает встряску.
Так и было.
«Так было и прежде, — подумал Купер. — Каждый раз. Пора бы уже привыкнуть».
Он вяло откинулся в кресле, ожидая, когда пройдет слабость и шок. Врач сидел за своим столом, следя за ними и тоже ожидая, когда они придут в себя.
— Тяжелый рейс? — спросил он наконец.
— Легких не бывает, — сердито ответил капитан.
Купер покачал головой.
— Этот был хуже всех. Двигатели…
— Простите меня, Купер, — вступил капитан. — Но на этот раз никакого обмана не было. Мы в самом деле везли лекарства. Здесь и вправду эпидемия. И мой корабль оказался единственным. Я хотел поставить его на капитальный ремонт, да время не позволило.
Купер кивнул.
— Припоминаю, — сказал он.
Он с трудом поднялся и посмотрел в окно на холодный, недобрый, чужой марсианский ландшафт.
— Если б не внушение, — решительно сказал он, — я бы ни за что не справился.
Он повернулся к врачу.
— Когда-нибудь мы сможем обходиться без этого?
Врач кивнул.
— Несомненно. Когда корабли станут надежнее. И человек свыкнется с космическими путешествиями.
— Эта ностальгия — уж больно она душу выматывает.
— Другого выхода нет, — сказал врач. — У нас не было бы ни одного космонавта, если бы они каждый раз не летели домой.
— Это верно, — согласился капитан. — Никто, и я в том числе, не смог бы выдержать таких передряг ради одних только денег.
Купер поглядел в окно на песчаные ландшафты, и его кинуло в дрожь. Более унылого места…
«Что за идиотизм — мотаться в космосе, — сказал он себе, — когда дома такая жена, как Дорис, и двое детей». Ему вдруг безумно захотелось увидеть их.
Знакомые симптомы. Снова ностальгия, но теперь тоска по Земле.
Врач достал из тумбы бутылку и щедрой рукой наполнил три стопки.
— А теперь примите-ка вот это, — сказал он, — и забудем обо всем.
— Точно мы можем помнить, — усмехнулся Купер.
— В конце концов, — сказал капитан с неестественной веселостью, надо правильно смотреть на вещи. Речь идет всего-навсего о специфике нашей службы.