— Многоуважаемый Василий Алексеевич, — перебил его собеседник. — Понятно, что я вынужден согласиться с вашим вариантом, потому что это я к вам обращаюсь… У меня только одно условие есть: человеку, который приедет в назначенное мной место, вы должны полностью доверять. Полностью, на все сто процентов. Договорились? Потому что, надеюсь, вы и сами понимаете, я ведь серьезно рискую.

Ага, братка ты мой! Значит, сделка будет в чем-то сомнительной!.. Впрочем, сделка, в которой идет речь о подобных условиях, о таких процентах, не может не быть сомнительной.

Что же стоит за всем этим?

— Разумеется-разумеется, человек приедет вполне надежный… — поспешил он заверить.

— Погодите, — Валентин не дал ему закончить фразу. — У меня есть второе условие: даже ему я всех деталей не расскажу. Только в общих чертах. Все тонкости дела я буду оговаривать исключительно с вами. Сами понимаете: кто платит, тому и определять политику…

Значит, неведомый собеседник заранее уступает ему, Василию, пальму первенства в распределении доходов? Это льстит, черт побери! И это вполне устраивало и Ваську. Колян, конечно, хороший парень, но только если и в самом деле там «светит» хороший барыш, то кто ж может поручиться, что он не попытается тоже затесаться в аферу… Нет, таинственный Валентин прав: лучше Коляну просто предложить какие-то комиссионные от всей сделки. А еще лучше ограничится всего лишь тем, чтобы ему хорошо заплатить за выполнение разового поручения: проведение предварительных переговоров с вероятным партнером.

— Хорошо, — решил Ряднов. — Где и когда мой человек встретится с вами?

— Где — мы сейчас договоримся. Главное — как можно скорее. Время не ждет, насколько можно верить незабвенному Джеку Лондону!

Да пошел ты со своим Лондоном, — раздраженно подумал Васька, — когда ты мне такой куш предлагаешь!

…Колян с Валентином встретились там, где и было оговорено — в скверике между памятником Суворову, «Уголком Дурова» и путепроводом у Цветного бульвара. Они словно заранее договорились устроить соревнование в том, кто из них будет выглядеть задрипаннее. У Коляна вообще такая манера — ему плевать с высокой колокольни на то, что скажет нормальный человек, глядя на его костюм, лишь бы ему в нем было как можно комфортнее и уютнее. Ну а Валентин… Валентин выглядел ему под стать. Правда, подметил скептик-Колян, в одеянии его собеседника проглядывала какая-то нарочитость, неискренность, искусственность. Словно он желал специально подчеркнуть своим внешним видом, что находится в жутко стесненных финансовых обстоятельствах.

Валентин сидел на лавочке и посасывал из горлышка плохонькое дешевое пиво.

— Не боишься простудиться? — вместо приветствия поинтересовался Колян, плюхнувшись рядом с ним на слегка припорошенную снежком скамейку.

Тот не ответил. Протянул бутылку.

— Будешь?

Колян хотел было отказаться, но потом вдруг решил — а почему бы и нет, в самом деле? Глотнул. Пиво оказалось изрядно разбавлено водкой. Колян даже закашлялся.

— Ты это с чего такое дерьмо пьешь? — отдышавшись, спросил он.

Валентин пожал плечами.

— Холодно. А денег нет, чтобы какой-нибудь джин-тоник или коньячок потреблять, — объяснил он. — Потому и с предложением своим к вам напросился я. Понимаешь, сразу я хочу срубить сотни две тысяч «баксов»… Тогда уж, будь спок, такую хренотень пить не буду.

Почему-то такая невероятная заявка настолько поразила Коляна, что он сразу поверил в серьезность разговора. И от удивления даже присвистнул:

— Две сотни «кусков»? «Зеленых»?.. А на меньшее ты никак не согласен?

Собеседник шутки не принял.

— Может, и соглашусь. Но только хочется сразу и побольше. В этом отношении я вполне солидарен с Остапом Ибрагимовичем Бендером.

— И на чем ты собираешься такую сумму слупить?

Валентин еще глотнул своего пойла. Громко отрыгнул. С отвращением поморщился.

И только тогда, шумно вдохнув морозный воздух, поинтересовался:

— Тебя как зовут?

— Колян.

— Так вот, Колян, если я решил слупить такую сумму, будь уверен, я ее слуплю. Вопрос лично для меня сейчас стоит только в том, сделаю это с вашей помощью или с чьей-то другой. Уловил?..

— Уловил, — кивнул Похерист.

И в самом деле было прохладно, сырой мороз продирал едва не до костей. А потому он молча взял из рук Валентина его бутылку и тоже отхлебнул этого своеобразного «коктейля». И, тоже отрыгнув мгновенно взбурлившие в желудке дрожжевые газы, спросил:

— Ну и что из того?.. Должен же я знать, из чего ты собираешься сляпать такой капиталец?

— Должен, — согласился Валентин. — Сейчас я тебе все по мере возможности разъясню. Только ведь и я, согласись, должен четко знать, намерен ли Васька вкладывать деньги или же просто Васька Ваньку валяет, — попытался напоследок скаламбурить соблазнитель.

Что ж, он был прав, на подобный вопрос ответить Колян имел полномочия.

— Намерен, — заверил он. — Если, конечно, дело покажется достаточно надежным.

— И кто определит степень его надежности? — вкрадчиво поинтересовался Валентин таким тоном, будто заранее знает ответ на него.

— Как это кто? — не понял вопрос Колян. — Я, конечно же…

Валентин кивнул:

— Ну что ж, это хорошо. Тогда приступаем.

Он сделал паузу. Колян глядел на собеседника откровенно выжидательно. Что стоит за всей этой тягомотиной? Либо и в самом деле некая грандиозная авантюра, без которых никогда не сколотишь по-настоящему солидного капитала, либо кто-то из врагов-соперников пытается втравить Ваську в какую-то нехилую неприятность…

Но в любом из этих случаев с Васьки нужно слупить побольше!

— Итак, — Валентин, наконец, перешел непосредственно к изложению сути дела. — Как и что именно все будет происходить, я тебе рассказывать не буду. Но в общих чертах дело предлагаю сделать такое… Короче: через неделю или через десять дней в Москву приезжает большая группа бизнесменов из штаб-квартиры Европейского экономического совета…

«…и мы вполне можем ограбить их. Или взять их в заложники и потребовать выкуп», — мысленно закончил Мохнач мысль своего собеседника. Чеченский вариант…

Все ясно. Значит, этот нищий оборванец хочет попросту спровоцировать Ваську на мафиозные разборки международного масштаба и подвести эту жадюгу под Интерпол!

— Не пойдет! — быстро проговорил Колян.

Сбитый с толку торопливым ответом, Валентин недовольно переспросил:

— Что не пойдет?

— Не пойдет вся эта афера.

Валентин недоуменно вскинул брови:

— Почему?

— По кочану… Все очень просто. Если мы попытаемся их облапошить или ограбить, поднимется гигантский шум на весь мир…

Всего лишь на мгновение собеседник откинулся на спинку скамейки. Влил в рот остатки своего сомнительного коктейля. Небрежно швырнул пустую бутылку за спину в рыхлый ноздреватый снег.

И только после этого с горечью обронил:

— Дурак!

Этим коротким хлестким оскорбительным словом Коляна уже давно никто не называл. Потому что он всегда умел поставить человека на место. И теперь настолько удивился, что даже забыл обидеться.

Между тем Валентин поднялся.

— Все, разговор между нами закончен, — решительно произнес он. — Меня можете не искать — это бесполезно. А мне придется найти других партнеров.

Все произошло очень резко, даже слишком резко. Так резко, что растерявшийся Колян догнал Валентина уже шагающим по аллее. Краем глаза отметил, что оба страховавшие его васькиных мордоворота уже заходят с боков к Валентину, готовые перехватить его на выходе.

Заметил он, правда, и иное. Что впереди выразительно маячит еще одна могучая фигура — судя по всему, Валентина тоже страховали. Ну а потасовка телохранителей в столь людном месте отнюдь не входила в его планы.

— Слышь, ты, ну хватит! — поймал Колян за рукав Валентина. — Чего ты взвился?

Тот остановился. Замерли и мордовороты.

— Потому что я вам предлагаю почти стопроцентно выигрышное дело, а мне вместо делового партнера какого-то дурака присылают, — Валентин говорил с досадой, резко, однако рукав из цепких пальцев Коляна не вырывал. — Да пойми же ты, Фома неверующий: были бы у меня в кармане сотни две тысяч «гринов», стал бы я с вами, придурками недоверчивыми, связываться? А-а, ну вас, обойдусь как-нибудь!..