— По словам Ника Имбри, у нас двое детей. Как-то плохо вяжется с представлением об отбросах общества. И — ты разглядывал мою руку в поисках номера. Добровольцам ставили номера? Разве не должны были с ними обращаться как с обычными людьми? Или в лаборатории Кейда не принято видеть в "подопытном кролике" человека?
— Такие вещи — вне моей компетенции. Были. Пока ты не восстановишь память, мы, видимо, не сможем судить обо всём непредвзято — вздохнул Дирк. — Ну, всё. Я так думаю, все успели отдохнуть. Зови слухача.
— Я и сама могу.
— Ты понадобишься позже.
Я оглянулась: темнота за нами стояла мутная, с торчащими в пол притушенными лучиками фонарей. Не разбирая кто где, я послала в эту муть мысленный зов: "Тайгер!" Темнота, ближе ко мне, чуть колыхнулась и неуверенно приблизилась. Слишком слабый импульс зова. Лейтенант сомневался. Но Дирк махнул ему и похлопал по воздуху рядом с собой. Тайгер кивнул и тоже присел на корточки почти под дверью в следующий коридор…
Впрочем, за дверью нас ждал уже не коридор. Я вспомнила карту Подземья, нарисованную от руки с опорой на лаконичные схемы городского метро. Эта дверь отделяет нас от убежища, говоря высоким слогом, противоборствующей группировки. И, если нам повезёт, обойдёмся без жертв и благополучно исчезнем, прихватив пленников — ребят из группы Дирка.
Ещё я успела подумать и о самих пленниках. Они содержались, как рассказывал спасённый Линкин, в бывшем багажном хранилище, за прочной решёткой, — семнадцатилетний Виктор и юная же пара — Фил и Алиса.
Додумать, как прорваться за толстую металлическую решётку, в случае если никто не удосужится преподнести на подносе ключи от "тюрьмы", не удалось.
Лейтенант, прислушиваясь, озадаченно сдвинул брови.
В следующий миг мощной волной звериного рёва нас отшвырнуло от двери. Мне повезло: я врезалась в падающего Дирка.
40.
Дирк оттолкнулся от пола от пола, придержав меня, обнявшую его за шею. Будто безо всякого груза на себе, он бросился к трансформатору, отбросил металлическую дверцу и врубил полное освещение.
У двери во владения противника застыл Римлянин, остальные рассредоточились полукругом. Луис примерился к дребезжащей железке — закрыта. Коротким тычком он выбил дверь. Тайгер, стоявший спиной к стене, нырнул вперёд и рывком швырнул в нашу кучу вопящую женщину. С другой стороны в неизвестность шагнул Винсон и стремительно выпрыгнул назад, прижимая к себе чёрного от крови парнишку. Поймавший женщину Маккью прочно припечатал вопящий рот. Та извернулась и сцепила руки на его поясе, правильно поняв — спаситель.
— Дирк! Свет!
Короткий рык Луиса совпал с грохотом хлопнувшей двери.
Дирк не видел, что произошло с дверью, но свет вырубил мгновенно.
Говорить приходилось в полный голос — такое впечатление, что с той стороны на дверь давит громадная волна сплошного вопля и грохота.
— Две "акулы" и куча теней.
Сообщение было таким невероятным, что все смолкли. Здесь, в Подземье? В фоновом грохоте, истошных криках и рёве чудовищ еле прослушивался странный бубнёж. Определившись с источником звука, Римлянин направил свет на Винсона. Он уловил точно: бубнил под ладонью десантника окровавленный парнишка. Дирк шагнул к нему и с силой приказал:
— Громче! Ну!
Парнишка поднял искажённое ужасом и кровью лицо.
— Дирк! Дирк! Там Алиса!
— Вот чёрт! Это Фил!
— Слава Богу, одного нашли! — добродушно сказал Винсон. — Ну, что ты рвёшься? Успокойся. Сейчас быстренько посмотрим, что с тобой, а потом займёмся Алисой.
— Я не ранен! Это не моя кровь! Алиса!
Женщина с влажными тёмными волосами, с которых текли по лбу и скулам чёрные нити, оглянулась от пояса Маккью и оскалилась:
— Ты зовёшь её так, будто она не на твоих глазах… Как будто эта кровь…
Она не договорила, прижалась к Маккью и беззвучно заплакала.
— Но я не видел! — озадаченно сказал парнишка. Но озадаченность была настолько преувеличена, что он сам почувствовал фальшь. И всё-таки Фил упрямо принялся убеждать Дирка: — Надо идти за Алисой, чего вы ждёте? Надо идти, а то будет поздно.
Маккью жёстко поднял подбородок женщины.
— Что у вас там произошло? Быстро!
Она то ли всхлипнула, то ли шмыгнула и диковато оглянулась — теперь уже на Дирка. Выражение залитого кровью лица трудно определить, но в голосе звучал надрыв и даже ненависть.
— Это всё из-за Говарда. Он предложил поймать одно чудовище и натравить на людей Дирка. А чудовище и правда поймали — хитростью, конечно. В клетку заманили. — Она коротко взглянула на Фила, опустила глаза. — А эта гадина позвала тени. Откуда нам было знать, что они друг друга слышат?
— А приманкой стал Виктор!! — неожиданно завизжал Фил.
Хрясь! Визг оборвался на высокой ноте — мгновением позже после удара в металлическую дверь с той стороны. Полотно двери смялось посередине в чёткий отпечаток лапы с чудовищными когтями.
Одновременно преобразился спецназ. Из добродушного балагура Винсон стал жёстким военным: словно тряпку, он молча скрутил беснующегося Фила, обездвижил его, заклеил рот. Маккью, только что похлопывавший женщину по спине, сделал с нею то же, что и Винсон с Филом. Обоих "с той стороны" уложили у стены. Дирк короткими жестами определял место каждого, перед тем как мы встретимся с врагом.
Я послушно присела слева от двери. Итак, ни Алисы, ни Виктора в живых уже нет. Зачем же Дирку необходимо войти на вражескую территорию? Судя по истошным крикам, которые резко обрывались, тени заканчивали своё чёрное дело. Человеческих воплей становилось всё меньше.
Не только я, но и ребята понимали логику Дирковых действий: пусти чудовищ дальше — они доберутся до другого конца города и приведут за собой тени. Так что…
Новый рёв заглушил уже редкие крики людей.
— Третья акула! — крикнул Дирк, болезненно скривившись.
Спокойно-сосредоточенные лица профессионалов почти не дрогнули. Дрогнула я. Что-то во мне отозвалось этому звериному рёву. Я не успела подумать — что. Ноги вдруг ослабели, я упала на четвереньки. Я ещё видела свои руки, упирающиеся в каменный пол; я ещё слышала звуковой ад, который ломился к нам сквозь дверь. Но я уже плыла в абсолютной пустоте, стала огромной, и внутренний голос, странно искажённый, дружески посоветовал: "Расслабься. Много не нужно. Просто расслабься — и ты получишь всё". Я сонно смотрела, как вспухают мои пальцы, по которым от ногтей — от когтей уже! — плеснула чешуйчатая волна. Сколько можно сопротивляться? А главное — зачем? Вся осознанная жизнь последних лет — жизнь одиночки. Здесь же у меня появился шанс найти себе подобных… Мысли текли вяло. В тёмном, занятом мною углу, никто не разглядел бы, что со мною происходит… Спину вздыбило нежно и мягко. Ну да, во мне крылатая "акула"… Крылатая… Зашевелились лопатки и ощутимо поползли к плечам. Тяжёлый вес заставил чуть прогнуться… Треснула ткань комбинезона.
Резкая боль вспыхнула в голове. Такая сильная, что я едва не свалилась. Руки, во всяком случае, ослабели. Будто кто-то врезал по затылку. Мысли сразу прояснились, я испуганно села — привалилась к стене. Что происходит?! И услышала напряжённый, словно сквозь зубы голос: "Зоя, не смей!" Голос, едва узнав который, пришла в ярость: "Это ты не смей лезть в душу!" Имбри ответил немедленно: "И не только в душу! Доберусь до тебя — точно по заднице отшлёпаю!" Последняя фраза убила. И вернула к реальности. Я загнала личного зверя в подсознание. Мне бы ещё время полностью прийти в себя.
Поколебавшись, я мысленно послала назад, откуда мы пришли: "Имбри, спасибо — вытащил". И уловила слабое: "Всегда пожалуйста!"
Из далёкого пространства, в болезненно плывущих потоках воздуха, далеко, но отчётливо прозвучал голос Дирка — его крик:
