Но в целом сложно рассмотреть что-либо.

Я припарковываю машину слева от главного входа возле толстых деревьев и выхожу. У меня нет с собой фонарика, так что я просто подхожу к забору и медленно начинаю идти вдоль него. Я прохожу между деревьев, придерживаясь за забор, чувствуя его пальцами. Подойдя к огонькам, слышу слабые голоса. Приблизившись, я стараюсь не издавать лишних звуков, и картина передо мной становится яснее.

Я останавливаюсь возле деревьев и смотрю через забор. Затем подхожу ближе, чтобы лучше разглядеть происходящее. Там горит костер и его окружает множество людей, одетых в белые халаты. Они поют и держатся за руки. Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть, вокруг чего они все танцуют, но довольно трудно что-либо увидеть сквозь языки пламени и их развивающуюся одежду. Не знаю, что они воспевают. Не могу разобрать.

Я продолжаю смотреть на них, словно загипнотизированная. Через несколько минут они расступаются, и в центре, возле огня, я вижу нагую девочку. Она стоит на коленях, опустив голову на землю, выставляя свое крошечное тело напоказ. Тошнота подступает к горлу, и я в ужасе смотрю, как мужчина, которому на вид около шестидесяти, делает шаг вперед и ставит ее на ноги. Ей не больше двенадцати.

Она так молода. Длинные черные волосы струятся по ее телу, прикрывая большую часть наготы. Мужчина хватает и притягивает ее к себе, положив руку на едва развитое тело. Тошнота обжигает мне горло, словно огонь, и слезы выступают на глазах, когда мужчина выходит вперед и провозглашает, что молодая девушка теперь принадлежит ему, но по Божьей воле ею могут пользоваться все мужчины группы. Божья воля.

О, Господи.

Этой девочке требуется помощь. Кто-то должен забрать ее отсюда. Паника сжимает мою грудь, и я начинаю шарить вокруг себя в поисках телефона, но тут вспоминаю, что не взяла его с собой. Нужно позвонить в полицию, в службу защиты детей — хоть куда-то. Она слишком молода для этого. Слишком молода. Может, мне следует выйти. Может, следует потребовать, чтобы они отдали ее мне. Может…

Мои мысли резко прерываются, когда чья-то рука зажимает мой рот, и я дергаюсь назад.

Я кричу, но издаю лишь приглушенный вопль.

— Не двигайся. Не кричи.

Этот голос.

Хит.

Мое тело слабеет, и я перестаю вырываться, позволяя ему тянуть меня назад сквозь деревья. Только когда мы отходим на достаточное расстояние и уже ничего не видим, он отпускает меня. Он разворачивает меня к себе, но я не могу разглядеть его в темноте.

— Какого черта ты здесь делаешь, Люси?

— Хит? — хриплю я.

— Ответь мне, — выкрикивает он, его голос низкий и хриплый.

— Я… Я искала тебя.

— Ты должна перестать искать меня. Должна перестать задавать вопросы. Тебе просто нужно двигаться дальше, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты еще раз возвращалась сюда. Слышишь? — шипит он сердито.

Мое сердце замирает.

— Я только хотела…

— Нет, — рычит он. — Нет. Я не буду повторять это снова.

В горле появляется ком. Он не хочет меня больше видеть.

— Я потеряла все, — шепчу я. — Пожалуйста, не прогоняй меня.

— Здесь опасно. Ты должна уйти и больше не возвращаться.

— Нет, пока не скажешь, почему мне нельзя говорить с тобой, — слабо протестую я.

Он хватает меня за руку и снова тянет в сторону, туда, где я припарковала машину. Когда мы подходим к ней, он залезает в мой карман, достает ключи и отпирает дверь со стороны водителя. Затем распахивает ее и усаживает меня на переднее сиденье. Загорается внутреннее освещение, и я, наконец, вижу его. Мое дыхание сбивается, когда он смотрит на меня сверху вниз. Обе его руки лежат на крыше моей машины, голова наклонена набок, а его серебристые глаза направлены прямо на меня так, что я не могу пошевелиться.

— Как ты нашла это место? — требовательно спрашивает он.

Я вглядываюсь ему в глаза и чувствую, как теряю дар речи. Хочу только броситься в его объятия. Хочу, чтобы он забрал все плохое прочь.

— Люси, — пробуждает он меня от мыслей.

— Нашла в интернете.

— Чертов интернет, — бормочет он. — Тебе нужно прекратить поиски.

— Я искала тебя.

— Прекрати, — рычит он. — Не могу больше это обсуждать.

— Нет, — шепчу я, продолжая смотреть ему в глаза. — Ты вколол мне что-то прошлой ночью, но не можешь и дальше делать это. Не можешь продолжать убегать от меня.

— Люси, — предостерегает он. — Я защищаю тебя.

— Люди думают, что я сошла с ума, — мой голос дрожит. — И все из-за того, что полиция не говорит, где ты находишься. Они все ведут себя так, будто ты не существуешь.

— Ты когда-нибудь думала, что так нужно? Тебе пора перестать задавать вопросы, прекратить поиски. Просто все забыть.

— Ты спас мне жизнь, — шепчу я, — а потом исчез, и теперь хочешь, чтобы я просто забыла об этом?

Он вздыхает, и его взгляд на несколько секунд задерживается на моих губах, прежде чем он отводит его в сторону.

— Я не могу сейчас быть с тобой. Я работаю над серьезным делом, и нужно, чтобы ты поняла это.

— Что они там делают… — произношу я, мой голос повышается, когда я вспоминаю ту бедную молодую девочку.

— Тебе лучше не знать, — бормочет он. — Это очень опасно. Ты должна доверять мне, когда я требую оставить все как есть.

— Не могу.

Его глаза вспыхивают, а взгляд становится жестче.

— Люси…

Я поднимаю руку и пальцами легко касаюсь его щеки, очерчивая жилку, которая дергается на его лице, и когда кладу ладонь полностью ему на щеку, это прекращается.

— Ты спас мне жизнь. Понимаешь. Я потеряла все, пожалуйста…

На секунду он прикрывает глаза, а затем накрывает мою ладонь своей огромной, упираясь в нее щекой, и громко вздыхает. Моя нижняя губа дрожит. Он открывает глаза и смотрит на мои губы, прежде чем опустить мою руку, и в этот момент она падает вниз.

— Я должен идти, Люси.

— Нет, — я плачу, голос дрожит. — Пожалуйста, не уходи снова…

— Так будет лучше, поверь. Иди домой, поправляйся, будь счастлива…

— Мой муж ушел. Я потеряла ребенка. Как после этого я могу быть счастлива?

Его глаза загораются, и жилка на щеке снова начинает дергаться.

— Мне нужно идти.

— Нет, — кричу я, выскакивая из машины, когда он отходит. — Нет, пожалуйста.

Он хватает меня за плечи, и я беспомощно смотрю ему в глаза.

— Люси, залезай в машину и уезжай.

— Нет.

— Боже, черт побери, — рычит он. — Ты должна прекратить так вести себя.

— Разве тебе это важно?

— Конечно, это чертовски важно для меня. Я не могу выбросить тебя из моих гребаных мыслей. Все мои силы уходят лишь на то, чтобы стараться заставить себя не приходить к тебе, но я не могу. Разве не понимаешь? Не могу. Тебе нужно ехать домой и забыть обо мне.

— Нет.

Он обхватывает своей ладонью мой подбородок и отклоняет мою голову назад.

— Поезжай домой, маленькая Люси.

Маленькая Люси. Мое сердце колотится.

— Нет, — шепчу я.

Он издает рык где-то глубоко в груди, а затем притягивает меня к себе. Мое крохотное тельце так сильно вжимается в его, что принимает форму его тела, и тот комфорт, который я так долго искала, наполняет меня, впрочем, как и всегда, когда мы вместе. Он обнимает меня за талию и приподнимает так, что наши лица оказываются на одном уровне, и накрывает своими губами мои, сначала мягко, затем грубо и глубоко. Я позволяю ему целовать себя, хотя, на самом деле, не должна. Я позволяю ему это, потому что мне это до боли приятно.

Он отклоняется всего после нескольких ударов сердца.

— Прекрати. Искать. Меня.

— Нет, — повторяю я в очередной раз. Колени дрожат, но голос решителен.

— Боже, — ворчит он.

— Я остановилась в отеле «Белэир». Если действительно хочешь увидеть меня, поговорить обо всем, приходи. Если нет, я буду продолжать приходить сюда снова и снова. Не собираюсь останавливаться, потому что это касается и меня тоже. Я была там. Видела, что делали эти монстры, и видела, что они делали с этой девушкой. Я пойду в полицию, с тобой или без тебя. Выбор за тобой.