Тут-то судьба и свела его с Толяном.

Толян Куракин жил от него неподалеку, раньше шустрил на рынке, деталями приторговывал, а потом пропал с горизонта.

Отсидев пару лет за спекуляцию, он вернулся в родные места, чувствуя себя крутым.

Негатив никогда Толяном не интересовался, а тут тот сам его нашел.

Пришел с бутылкой и завел разговор издалека: дескать, вижу, ты не при деле, а нам нужен опытный человечек…

Тогда Негатив и узнал, что есть подходящая группа.

По словам Толяна, они провернули несколько делишек. С первого взгляда — заурядные ограбления, но во главе группировки стоял некий умный шеф, Батя, который все просчитывал наперед с ювелирной точностью. Нужно было быть полным козлом, чтобы попасться, так Батя организовывал все как по писаному.

Сейчас Батя как раз менял исполнителей, слишком робкими некоторые ему казались.

Негатив долго не раздумывал. Условия оказались подходящими, а узнав, что планируется налет на инкассаторов крупного универмага, он прикинул свой процент с возможной выручки и согласился без колебаний.

Одно было странно — Толян не желал сводить его с Батей.

— Вот придет от него человечек, все обрисует, и вперед. Главное — ни на шаг не отступать. Сказал Батя: «Быть на месте в девятнадцать ноль семь», значит, точняк, ни минутой позже. Усек? — пьяно ворочая языком, рассказывал Толян. — Велел Батя по этой улице уходить — значит, без самодеятельности.

Правда, к концу последней бутылки Толян раскололся, что и сам Батю ни разу в глаза не видел. Его с ним один приятель свел, да отлетел уже, выбыл из крупной игры.

«Этот «партизан», пожалуй, еще похлеще будет… — подумал Негатив. — Хитер. Осторожен. Ладно, посмотрим…»

Но он уже понял, что не упустил свой шанс — нашел сильного, умного покровителя, который к тому же умудрился не засветиться в криминальных тусовках. А это двойная гарантия безопасности, ведь менты чуть что — знакомых трясут.

В тот раз на его долю пришлось десять лимонов, это тогда было больше трех тысяч «зеленых» — Батя не поскупился.

Он не слишком тревожил Негатива заданиями. Вызывал раз в несколько месяцев, передавал через своего хлыща точную наводку, а потом хлыщ отсчитывал исполнителям их долю и отвозил остальное Бате и его приспешникам.

В том, что вокруг шефа кормится еще несколько шакалов, Негатив ничуть не сомневался. Ведь в одиночку не организуешь, не рассчитаешь, не соберешь все сведения. На это и силы, и люди, и время нужно.

Зато каждый раз все проходило как по маслу.

Взять хотя бы налет на отделение Сбербанка.

Наводчик точно описал им кассиршу лет сорока, которую требовалось непременно убрать, а на остальных время не тратить.

Перед обеденным перерывом в зале народу — не продохнуть, охрана у дверей, стоит надеть маски и достать оружие — толпа женщин и стариков в панике ломанется к дверям, лишая охранника возможности действовать.

Но прежде следовало шепнуть кассирше пару словечек, подозвать ее к откидной стойке прохода. А лишь только она откроет вход в служебное помещение, стрелять на поражение, крича:

— Ни с места! Все заложники! Кто шевельнется — стреляю без предупреждения!

Вид только одного убитого способен вселить в людей ужас, парализовать волю. К тому же менты имеют четкую инструкцию не противодействовать грабителям, если под угрозу ставится жизнь людей.

Уходить им следовало через черный ход — Наводчик нарисовал подробный план коридоров — дворами, на соседнюю улицу, где Негативу надлежало заранее оставить свой «Мерседес».

Ох и посмеялся он потом, лежа дома на диване и слушая по телеку милицейскую хронику.

Такое ощущение, что все вокруг козлы полные.

Ни одна собака их не запомнила, хотя стояли в тесной давке у окошка совсем рядом, пока кассирша не пошла открывать проход, а они с Толяном не напялили черные маски.

По телеку сообщили, что они собирались взять находящихся в сберкассе людей в заложники и выдвинуть свои требования, но передумали и ограничились ограблением.

Три ха-ха! Чего с них требовать? Разве ящик пива с утра.

Только один раз Негатив чуть было не сорвал запланированную операцию.

Где-то за неделю до Батиного звонка он по старой памяти потащился на поминки Вити-Партизана. Год уж минул.

В кафешке собрались люди известные, вся практически криминальная братва. Но ничего худого на этот вечер не намечалось, все разборки отложили — помянуть все же собрались, уважение надо иметь.

Негатив, как на грех, не оставил пистолет в машине, а потащил с собой. Привычнее так, да и прихвастнуть хотелось перед старыми дружками.

Да еще баксами, дурак, бумажник набил, строил из себя птицу большого полета.

Впрочем, прежние знакомые действительно удивились, увидев Негатива «в порядке», на тачке, при «зелени», с «пушкой», которую он по милицейской привычке подвешивал в кобуре под мышкой.

Негатив таинственно помалкивал, не распространялся о том, чем занимается, только намеки кидал на свою нынешнюю солидную крышу.

И какая сука навела? Кому поперек горла встало их сборище?

Правда, из нескольких группировок ребята собрались, так ведь не на «дело», а по-человечески…

Короче, среди ночи налетел РУОП. Да еще не местный, а московский.

Ворвались в масках, с автоматами, всех на пол положили, столы перевернули.

Негатив аж похолодел. У него же оружие! А на оружии этом уже столько…

Хорошо еще, что он в центре зала лежал. Пока по крайним шарили, успел извернуться, кобуру отстегнуть и вместе с «Вальтером» под стол сбросить.

Сам-то легко отделался. Ведь год уже как «завязал», зашел помянуть друга по старой памяти.

Но «Вальтер»!

Выйдя утром из отделения, куда свезли всех задержанных в ту ночь, поспешил к знакомым ментам на поклон. Признался, что «пушку» сбросил, канючил, чтоб вернули.

А те руками разводят.

— Мы бы рады, Негатив, да московская бригада работала. Все у них, по описи.

Правда, обещали помочь, поискать концы, вернуть, если пистолет «чистый».

Негатив наскреб, сколько смог, баксов пятьсот, бумажник-то, «зеленью» набитый, эти скоты тоже выгребли.

— Вот, братаны, себе возьмите, там дайте, только верните.

Те посмотрели, как на чокнутого.

— Да ты себе две «пушки» купишь за эти бабки. На хрена кашу заваривать?

Несколько дней он ждал, как в горячке, пока местные в столицу «концы наводили».

А тут как раз Батя позвонил. Прорычал, как обычно:

— Будь готов, сынок. Завтра мой мальчик подъедет, все растолкует.

Ему просто повезло, что назавтра ребята, ухмыляясь, вернули ему «Вальтер», правда без кобуры, ну и хрен с ней.

Правда, мелькнуло в голове Негатива подозрение, что не его это «пушка» вовсе, а прикупили мужики другую взамен, а разницу себе за труды оставили, да за его глупость впридачу.

Он осматривал пистолет, вертел так и эдак, но, как на зло, никаких особых примет припомнить не мог. Ни царапин, ни таблички с надписью на «Вальтере» не было.

Он вернулся домой, а Батин посланец уже томился под запертой дверью.

Да еще выговор ему устроил, засранец.

Но Негатив, чувствуя в кармане привычную тяжесть вороненого ствола, быстро поставил этого ублюдка на место.

Они с Толяном подъехали к офису ровно в девять.

Сегодня Негатив уже несколько раз проезжал мимо по улице, присматривался, отрабатывал указанный Батей поворот.

С виду офис был так себе, средней паршивости, в подъезде выселенного дома на Петровке.

Негатив с усмешкой поглядывал на внушительное здание под номером 38.

Не знаете, голубчики, что в паре кварталов от вас уже лежит наживка, а щука кругами ходит, вот-вот клюнет.

…Осмотревшись, они поднялись по винтовой широкой лестнице на третий этаж.

На черной железной двери бумажная табличка: «Рекламное агентство КОЛИБРИ».