– Оно еще впереди. Я все еще надеюсь, что ошибаюсь, но, по-моему, существование острова находится под угрозой.

– В вашей записке сказано, – вспомнил Джей, – «Остров…» Конец фразы мы разобрать не сумели.

Адам посмотрел сначала на одного, потом на другого и мрачно произнес:

– Остров погружается под воду. Это началось с год тому назад, но с тех пор процесс идет все быстрей. Боюсь, он может в мгновение ока просто взять и уйти на дно. В любой момент.

– Да-а-а… – протянул доктор Купер. – Так вот о чем говорил Дюлани.

– Профессор Дюлани? – удивился миссионер. – Эймос Дюлани?

– Совершенно верно. Он пытался предупредить нас, чтобы мы покинули остров и взяли его с собой.

Вид у Маккензи был ошарашенный:

– Он ведь был одним из главных советников Келно! И моим самым яростным оппонентом! Он утверждал, что с островом все в порядке…

– Похоже, он изменил свое мнение. Наверное, его собственные наблюдения постепенно убедили его в вашей правоте.

– А что обо всем этом думает Келно?

– Ну… во всяком случае Дюлани также пал жертвой проклятия моро-кунда.

Адам в гневе ударил себя по бедру:

– Видите? Видите?! Келно – орудие в руках сатаны. Этот остров обречен, и, думаю, Келно это известно, но он не желает никого выпускать отсюда. Все эти люди погибнут! Они канут в пучину вместе с островом – и это будет дело рук Келно. – Он секунду помолчал, борясь с охватившим его возбуждением, после чего продолжал: – Туземцы, новообращенные христиане из деревни, эвакуировались на каноэ, плотах – всем, что только для этого годилось. Они побросали тут все свое имущество. Я же остался, чтобы предупредить остальных, убедить Келно, уговорить тех, кто перешел к Келно, чтобы они отправились со своими семьями и ни в коем случае не оставались с этим…

– Антихристом?.. – подсказал верное слово Купер-старший.

– Самое подходящее для него название. Спасибо, Джейк, – согласился миссионер. – Однако часть прежней моей паствы все еще там, с ним. Они все еще во власти заблуждения, будто остров Аквариус – воплощение лучшего будущего, идеальное место, где царят мир и безопасность.

Джею пришли на память библейские строки:

«Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба…»

– В точности так, как это свершится к концу времен, – горестно подтвердил Адам. – Они так окутаны ложью Келно и лукавого, что отказываются слышать истину. Я пытался предупредить их, помочь им…

– А они скинули вас с моста? – завершил Купер-старший.

Адам кивнул, и глаза его наполнились слезами:

– Теперь все, что мне остается, – построить судно. У Келно есть своя лодка, и это означает, что связь с островом находится всецело под его контролем. Путь к бегству отрезан – если не построить собственный корабль.

– Где же вы добываете материалы? – поинтересовался Джей.

– Грустно признаться, но доски и прочее дерево изначально были доставлены на остров Миссионерским Союзом для строительства церкви.

– Ах да! – подхватил Купер-старший. – Я видел документы и перечень стройматериалов на столе у Келно. Очевидно, он ведет строгий учет всего имущества.

– Ворованного имущества, – подчеркнул миссионер. – После того как туземцы покинули свою деревню, Келно и его люди разграбили селение и унесли с собой все, что можно было унести. Последние несколько месяцев я как раз и занимался тем, что по доске, по гвоздику возвращал все обратно.

У Джея и его отца мелькнула догадка.

– А-а-а!.. – торжествующе произнес последний, – так вы и есть тот странный вор, что расхищает у Келно материалы!

– Я и мой соратник, который еще остался в поселке. Нам так и не удалось построить церковь, но… кто знает, может быть, это сооружение окажется не менее полезным. У нас одна цель – спасение людей…

– «Адамов Ковчег…» – вслух размышлял Джей над названием построенного Адамом судна. – А я еще удивился, к чему такая большая лодка.

Желая утвердиться в своей догадке, доктор Купер спросил:

– Вы строите ее с расчетом на пассажиров? Адам лишь пожал плечами в ответ:

– Я ведь миссионер.

В хижине, служившей тюрьмой, было одиноко и мрачно. На полу отчетливо виднелся жженый след, оставленный тигровой мухой. Но что толку? Если в первый раз сумасшедшему не удалось добиться своего, то со второй попытки он достиг цели. Отец и Джей мертвы.

Дорогой Господь, почему? Как Ты мог это допустить? Вопреки всей нашей вере в Тебя, после того, как Ты так долго охранял нас, почему? Почему сейчас?

Лайла неподвижно лежала на тюремной циновке, и душу ее раздирала такая боль, что она была не в силах даже молиться. Да и услышит ли Бог ее мольбы? Существует ли Он на самом деле?

Она бы хотела просто закрыть глаза и умереть, но стоило ей сомкнуть веки, как перед глазами ее снова вставала ужасная сцена – так живо, точно наяву. Вновь и вновь видела она, как отец и брат беспомощно летят в ревущую, бурлящую водяную могилу.

Боже, как же мне теперь в Тебя верить?

Из отупения ее вывел звук шагов у порога тюрьмы. Отпертая дверь распахнулась – и вошел Свеча, неся тарелку с пищей.

Лайла тупо взглянула на туземца. Она ведь считала себя уже мертвой. Все вокруг для нее потеряло смысл. Даже страха не осталось.

Однако устремленные на нее глаза темнокожего великана светились странной добротой. Что-то в этом выражении казалось необычным – смесь печали и испуга. Он протянул ей тарелку. Девушка в ответ лишь смотрела на него невидящим взором.

Он поставил тарелку на пол и опустился на колени возле ее ложа, пытаясь высказать что-то.

– Ты… ты папа… – начал он и умолк, мучительно озираясь, точно в надежде, что найдет нужные слова на стенах или на потолке. – Я… ми-бва…

Однако Лайле было совершенно не интересно, что ей пытался втолковать дикарь. А тот все тарахтел, возбужденно изрыгая на нее поток туземных слов, перемешанных с английскими, – и все это так поспешно, что нельзя было разобрать ничего. Но ее невольно покорила искренность, наполнявшая его взгляд. Неужели он действительно беспокоится о ней?

– Что, Свеча? – наконец спокойно спросила она. – Ну что ты хочешь мне сказать?

Но тут снаружи вновь послышались шаги, и Свеча, схватив тарелку, быстро вскочил на ноги, приняв свой прежний угрожающий, дикий вид.

В дверях темницы появился он – злодей, убийца, антихрист. Он торжествующе ухмылялся, надменно рассматривая ее.

– Ну, мисс Купер, – проговорил хозяин острова, раскачиваясь на каблуках и не переставая усмехаться. – Надеюсь, вам тут удобно?

Девушка не отвечала.

– Ну и ладно. Я и не ожидал, что вы захотите со мной разговаривать. Для вас, наверное, было страшным ударом обнаружить истинную слабость вашего Бога. Хотя я пытался предупредить вашего отца, и не раз… Увы, он вел себя слишком заносчиво и самонадеянно. Теперь-то вы убедились, как дорого стоило ему это заблуждение! Я бы сказал, его – и ваша – вера в этого Всевышнего и Всемогущего Бога оказалась в высшей степени ошибочной!

Лайла, пристально взглянув на него, с горечью произнесла:

– Вы ведь никакой не Адам Маккензи, верно?

Тот грубо рассмеялся:

– Нет, конечно же, нет, дитя мое! Я лишь заставил вас поверить в то, что я покойный миссионер Маккензи, чтобы вы решили, что нашли искомое, и покинули остров, увозя с собой успокоительное известие. Я не предполагал, что вы окажетесь столь любопытны и настойчивы… Настоящее мое имя Стюарт Келно. Господь Стюарт Келно, последний и величайший из пророков! А это – мой мир, мое творение. Тут, на Аквариусе, я – Бог!

– Вам никогда не быть Богом, – отрезала Лайла. – Можете воображать себя кем угодно, но есть лишь один Бог, перед которым вам рано или поздно придется ответить за убийство моих отца и брата!

Келно насмешливо улыбнулся:

– Занятно. Исходя из предшествующего опыта у меня есть основания сомневаться, что Он способен повелевать столь могущественным лицом, как я. Но скажите тогда: каким же образом ваш Бог может освободить вас из-под моей власти?