– Да, мне ставили, очень давно правда. А зачем это? – Тина нахмурилась. – Я не дам согласие на психозондирование, – твердо сказала она.

– Объясняю ситуацию. Вы – беременны. Срок – восемь недель. Отца ребенка вы не помните. Если я не прав, можете меня поправить.

– От кого я могу быть беременна? У меня не было мужчины, – сказала Тина тихо.

– Тиночка, у меня полно народа. Поймите, я хочу вам помочь, потому что много лет знаю Жана. Какие есть варианты? Самый простой, я сейчас посмотрю, чего и почему вы не помните. Потому что нам нужно согласие отца на аборт. Где вы будете его искать? Проверять генетику всех мужчин страны, кто за это будет платить? Садитесь в пси-кресло. Посмотрели и все.

– А если я хочу родить?

– От неизвестного отца? – Дмитрий тряхнул головой. – Даже будучи телепатом, не всегда просто понять женщин. Генетика ребенка такова, что вам лучше его не рожать. Кроме того, вам нужно серьезное лечение. И помимо ребенка у вас полно проблем со здоровьем. Давайте, решайте, Тина. Я хочу, чтобы через полчаса вы бы спокойно отсюда ушли. Потихоньку пройдете курс лечения. Ничего страшного, можно попытаться обойтись без замены органов.

– Так серьезно?

– Будет серьезно, если и дальше не лечить.

– Хорошо, – Тина сняла кофточку и села в пси-кресло.

– Смотрите мне в глаза, Тина, – попросил Дмитрий.

Тина подняла глаза, встретилась с пронзительным взглядом Дмитрия и почти мгновенно потеряла сознание.

– Не мешай мне, – в очередной раз попросил Дмитрий Жана. – Уже ничего страшного, – Дмитрий отключил аппаратуру от Тины.

– Ты мне не хочешь рассказать, что случилось? Человек от обычного зондажа теряет сознание, да так, что ему нужна реанимация!

– Ты пока не ее адвокат.

– А что, ей нужен адвокат? – изумленно переспросил Жан.

– Думаю, сейчас понадобится. Пойдем, выйдем, я тебе объясню ситуацию.

Жан сел в кресло в кабинете Дмитрия, уже начиная порядком нервничать.

– Рассказывай.

– Я не смог выяснить, что произошло. Ты видел, что получилось.

– Видел. Только не понимаю, почему у нее была такая реакция?

– Ей удаляли память. Поэтому она не помнит отца ребенка. И поэтому ее мучат кошмары последнее время. Я думаю, она была с кем-то из Вардов. Что там у них произошло, что он решил стереть память, я, честно говоря, не знаю. При любой попытке пройти в эти зоны, есть риск ее просто убить. В общем, нужно использовать другую аппаратуру.

– Она на это не согласится! – Жан нахмурился. – Я бы на ее месте тоже не согласился.

– Боюсь, у нее не будет выбора. В соответствии с законом, я уже сообщил в Совет Вардов, что видимо, у нас случай психического насилия. Сейчас приедет следователь по особо опасным преступлениям, будет разбираться.

От этих слов Дмитрия у Жана вытянулось лицо.

– Господи! Ты мог меня сначала спросить?

– Не мог. Я ничего не мог сделать. Преступление категории А.

– Категории А… – Жан был юристом, но для нетелепатов обучение заканчивалось преступлениями категории В – умышленное убийство. Что могло входить в категорию А, оставалось только догадываться. – Как оно квалифицируется?

– Психическое насилие. Расследование идет под контролем Совета Вардов.

– Почему так?

– Кто еще может бороться с Вардом? Если он останется безнаказанным долгое время, его путь будет усыпан трупами. Жан, обычно женщины кончают самоубийством. А мертвых нельзя прозондировать, чтобы выяснить, что произошло. Хорошо еще, Тина жива, и мы можем попытаться ей помочь.

– Для нее было бы лучше потихоньку сделать аборт, чтобы никто не знал.

– Это незаконно.

– А мучить ее теперь расследованием, законно?

– Мне жаль, но я ничего не могу сделать.

– Никогда не прощу себе, что привез ее к тебе. Был бы обычный телепат, может быть, не дошло бы до расследования!

– Дошло бы рано или поздно. Если бы ты только сразу не понял, о чем идет речь, и не увез бы ее в другую страну. Только ведь никому бы это в голову не пришло. И мне бы не пришло, если бы я не попытался ее зондировать.

Высокий мужчина, в форме службы Безопасности, не постучавшись, вошел в кабинет. Дмитрий поднялся ему навстречу и пожал протянутую руку. Ничего не говоря, мужчина сел в кресло и подключился к Машине, просматривая результаты обследования и зондирования.

– Нужно докладывать Строггорну, я бы не хотел сам заниматься этим дальше. В любом случае, если возможна ее смерть, нужна его санкция на зондаж. Иначе потом не отобьешься.

– Не хотелось бы его вмешивать… – Дмитрий откровенно расстроился.

– Да это лучше для нее, у него прекрасный опыт расследования таких дел. Теперь, нужна, видимо охрана.

– Я могу задать вопрос? – вмешался Жан. – Как ее адвокат?

– А вы ее адвокат? И когда это она успела нанять адвоката? – удивился следователь.

– Он ее друг, – пояснил Дмитрий мысленно.

– Тогда понятно. А то я подумал, дожили, перед обычным обследованием нанимаем адвокатов, как будто у нас здесь не врачи работают, а филиал Инквизиции.

– Да мы не сильно от этого отличаемся.

– Так можно спрашивать? – снова вмешался Жан. – Что вы собираетесь с ней делать?

– Все просто. Психозондирование, да нет, не такое, как было, а с подключением к аппаратуре, чтобы Тина не умерла. Попробуем добыть дополнительную информацию, чтобы разыскать «папочку».

– Домой она может ехать?

– Нет. Мы вынуждены ее временно задержать.

– Разве это законно? Какие основания для задержания?

– Угроза ее безопасности, – Эмиль ван Эркин, следователь, невинно улыбнулся. – Если этого будет недостаточно, мы еще много чего можем придумать.

– Я не советую тебе вмешиваться, Жан, – сказал Дмитрий.

– Я это понял, – Жан встал с твердым намерением поднять всех знакомых на ноги, чтобы вытащить Тину из этой истории. – Я могу ее увидеть?

– Не нужно, она только еще больше начнет нервничать.

– Понятно, – Жан развернулся и вышел из кабинета, даже не попрощавшись.

– У нас с ним будут проблемы, – заметил Эмиль ван Эркин.

– И что он может реально сделать против Совета Вардов?

Строггорн незаметно вошел в операционную, где Креил уже двое суток занимался Андреем. Все было, как и день назад. Креил продолжал проводить различные тесты, изменяя состав атмосферы, воды, электромагнитные характеристики пространства и вводя мальчику различные регрессанты в небольших дозах.

Строггорн прошел под купол к Андрею. Тот был в сознании и слабо улыбнулся.

– Как ты?

– Боялся, будет хуже. Креил сказал, уже недолго осталось.

– Тебя кормили?

– Нельзя. Будет сильнее тошнить.

– Ладно, поговорю сейчас.

Строггорн подошел к Креилу, расслабленно лежащему в пси-кресле с закрытыми глазами, и, казалось, мирно спящему, если бы при этом не работал на огромной скорости объемный экран. Креил почувствовал Строггорна, наконец, и мысленно спросил, не открывая глаз.

– Что пришел?

– Когда ты его отпустишь?

– Можно отпускать, я все выяснил.

– И откуда он?

– Его дедушка, скорее всего, был принаианином. Получили положительные тесты. Ты знаешь, я уже стал воспринимать Принаи-2 почти как провинцию Земли. Интересно, сколько еще у нас живет их потомков? Ловим, ловим, и никак не выловим.

– Андрей, ты можешь вставать, только осторожно, не грохнись там… Хотя, подожди, я помогу… – Строггорн направился под купол, но, к его удивлению, Андрей уверенно стоял на ногах. – Таки странно, я думал, тебя здесь пытали…

– Я его подлечил немного.

– Угу, теперь я понимаю, чем ты здесь так долго занимался! – Строггорн нахмурился. – Креил, прекрати тратить время на лечение отдельных людей! Сколько можно тебе объяснять!

– Да я все понимаю, но если уж влезли в его генетику…

– То ты не мог удержаться, чтобы ее не поправить.

– Это много лучше, чем когда-то я несколько лет приходил в себя после лечения Странницы.