Марк, однако, не двинулся с места.

И лицо его – лицо истинного торговца – осталось неизменным.

- Эээ… да как же это то же самое? Я не прошу тебя провести всю ночь, шлясь по рынку взад-вперед, таская тяжелые грузы, и уж тем более не прошу ходить по каким-нибудь крутым горным тропам, подвергая себя риску. Все, о чем я прошу, – это через твои связи помочь мне купить немного пирита.

- Я имею в виду, что это то же самое, - медленно заговорил Марк. – Ты бродячий торговец, ты бродишь взад-вперед по дорогам и бездорожью; а я городской торговец, мое поле битвы – рынок. Все те опасности, которые ты видишь, – это опасности, с которыми сталкивается бродячий торговец.

- А…

Лоуренс проглотил готовый вырваться звук; Марк нахмурил брови, словно тоже проглотил только что что-то горькое.

- С точки зрения городского торговца, не раздумывая хвататься за первый же подвернувшийся шанс заработать деньги – совершенно не добродетель. Не получать большие доходы случайными сделками на стороне, но честно жить своей главной работой – вот что отличает уважаемого городского торговца. Хотя эта палатка принадлежит мне, но репутация этой палатки стоит не только на моем имени. Она стоит на репутации моей, моей жены, всей моей кровной родни и всех, кто заключал со мной сделки. Когда речь идет о том, чтобы всего лишь получить небольшой доход на стороне, даже если источник его сомнительный, – это ничего страшного, можно действовать быстро…

Тут Марк сделал паузу, чтобы налить себе в кружку еще пива и отхлебнуть. Брови его были по-прежнему нахмурены, но вряд ли от горечи пива.

- …но помочь тебе найти и купить пирита на пять сотен серебряков, что ты просишь, – это совершенно другое дело. Подумай сам, как на меня будут смотреть все вокруг? Наверняка они будут думать: вот никчемный человек, душа которого не лежит к его работе и который хочет разбогатеть нечестным путем. Можешь ли ты заплатить мне столько, чтобы окупить этот риск? Я ведь и сам был бродячим торговцем, и осмелюсь предположить, что те суммы, с которыми городской торговец имеет дело постоянно, бродячему торговцу даже и не снятся.

Лоуренс был не в силах что-либо возразить и вообще хоть что-то произнести.

Марк же тем временем закончил свою речь:

- Палатка у меня совсем маленькая, но имя ее ценится на удивление высоко. Если это имя пострадает, на то, чтобы исправить этот вред, понадобится куда больше, чем десять-двадцать золотых монет.

Эти слова он произнес очень решительным тоном.

Лоуренс не мог вымолвить ни слова – он стоял, уперев взгляд в столик.

- Такие дела.

Марк не считал Лоуренса неудачником и не стремился его ранить.

То, что сказал Марк, было истиной.

Теперь Лоуренс яснее, чем когда-либо прежде, понимал, что, хотя и он, и Марк были торговцами, жили они в совершенно разных мирах.

- Мне очень жаль.

Даже после этих слов Марка Лоуренс не нашел что ответить.

Людей, к которым Лоуренс все еще мог обратиться за помощью, можно было легко пересчитать по пальцам одной руки.

- Нет… все в порядке, прости, что так неловко получилось, - вымолвил наконец он.

Если к кому-то еще и можно было обратиться, то только к Бартозу – больше никто Лоуренсу на ум не шел.

Поскольку ясно было, что от Марка он помощи не получит, Лоуренсу оставалось возложить все надежды на Бартоза.

Однако он тут же вспомнил, что, когда Бартоз намекал ему о способе зарабатывания денег, что применяет Амати, он сказал, что способ этот – недостойный.

Для Бартоза, таскавшего на себе тяжелые камни по крутым горным тропам, брать пирит одной рукой и тут же продавать его другой, получая на этом гигантские прибыли, несомненно, было недостойным делом.

При этой мысли Лоуренс невольно подумал, что, пожалуй, шансы на помощь со стороны Бартоза тоже невелики; но у него не оставалось иного выхода, кроме как отбросить сомнения и отправиться к нему.

Приняв решение, Лоуренс сделал усилие и поднял голову.

В это мгновение Марк сказал:

- Значит, даже такой невозмутимчик, как ты, может так дергаться, э?

Вид у Марка был не скептический, но и не насмешливый. На лице его было лишь удивление.

- А, прости, не злись. Я просто немного удивлен.

Глядя, как Марк спешит оправдаться, Лоуренс, конечно, не мог сердиться. Его самого это немного удивляло.

- Хотя с такой спутницей, как твоя… понятно, что ты до такого состояния дошел. Но даже если ты не будешь так уж стараться остановить Амати, твоя спутница ведь вряд ли отдаст себя ему так легко, э? Любой, кто хоть раз видел ее рядом с тобой, – ну, вроде меня, – в этом уверен, так что и ты не сомневайся.

Лишь после этих слов Марк наконец улыбнулся. Лоуренс же ответил с абсолютно безжизненным лицом:

- Она показала мне подписанный брачный договор. С Амати, конечно же.

Глаза Марка округлились, затем он начал поглаживать бородку; вид у него был такой, словно он внезапно наступил на что-то острое.

При виде реакции Марка Лоуренс невольно понурился.

- Если бы ничего не происходило, я бы, конечно, не сомневался. Но только кое-что произошло… - выдавил он.

- Произошло уже после того, как ты в тот раз пришел сюда и потом ушел? Всего один шаг может так круто изменить жизнь, что ужас… и все же ты должен продолжать надеяться, именно поэтому ты так стараешься найти решение, точно?

Лоуренс кивнул. Увидев это, Марк выпятил челюсть и, вздохнув, произнес:

- Я видел, конечно, что твоя спутница – не простая девушка, но не думал, что она способна выкинуть такое… у тебя еще есть к кому обратиться за помощью?

- Ну, для начала я попробую спросить господина Бартоза.

- Господина Бартоза, хех. Понятно. Хочешь, чтобы он для тебя попросил ту женщину?

Последние слова Марк произнес тихо. Лоуренс, в свою очередь, переспросил:

- …Ту женщину?

- Э? Ты что, не собираешься попросить его, чтобы он попросил ту женщину? Ну, летописца. Разве ты с ней до сих пор не познакомился?

- Если ты о госпоже Диане, то я с ней уже знаком, но я пока не вполне понимаю, к чему ты клонишь.

- Если тебя не смущают неприятности, в которые ты можешь влипнуть позже, думаю, тебе не помешает с ней посоветоваться.

- Что именно ты имеешь в виду? – спросил Лоуренс.

Оглядевшись вокруг, Марк понизил голос еще больше и сказал:

- В руках этой женщины власть над всем северным кварталом. Можно даже сказать, она – то окно, через которое все алхимики общаются с миром. Здесь все считают: именно благодаря этой женщине алхимики – люди, вообще говоря, очень уязвимые – вообще смогли собраться вместе. Но истину, конечно, знают только городские аристократы и старцы в городском совете. И еще… - Марк отхлебнул пива, - …здесь все наверняка думают: «Алхимики, у них у всех наверняка есть пирит». Но только чтобы не искать неприятностей и заниматься своими делами спокойно, надо избегать связываться с ними. Если говорить о господине Бартозе, то именно из-за того, что он имеет дело с алхимиками, он редко имеет дело с кем-либо еще. Хотя, возможно, правильнее сказать, он не умеетвести дела с кем-либо еще. Если ты не боишься такого рода неприятностей, попросить господина Бартоза попросить ту женщину – вполне возможный выход.

Эти сведения стали для Лоуренса откровением; он не мог на месте понять, правда это или нет; но он не видел, какую выгоду Марк мог извлечь, солгав.

- Если припечет, по-моему, стоит попытаться. Разве тебя уже не начало припекать? – добавил Марк.

Лоуренс сейчас казался самому себе совершенно никчемным, но он не мог отрицать, что после неожиданного отказа Марка его положение стало довольно угрожающим.

- Я действительно очень рад, что ты обратился за помощью ко мне. Но все, что я могу, – это давать советы.

- Нет, ты действительно сделал для меня многое. Я чуть не прошел мимо такого хорошего шанса.

Кроме того, Лоуренс и сам понимал, что причина отказа Марка абсолютно разумна.

Марк был городским торговцем, Лоуренс – бродячим. Когда двое смотрят на одно и то же с разных точек, естественно, они по-разному смотрят и на то, что можно сделать и чего сделать нельзя.