Крики Джой Мари стали громче, и Джон отошел подальше, стараясь думать о чем-нибудь другом. С Дрэйком Дэлтоном могут быть проблемы. Да и с Селеной Морган, наверное, тоже. А этого допустить нельзя. До отплытия на Мартинику оставалось совсем немного времени, и ничто не должно сорвать планы. На острове все будет хорошо. Возможно, Густав даже женится на Джой Мари и сделает ее хозяйкой своего особняка. Тогда Джон сможет любоваться ею всегда. От этой мысли ему сделалось грустно.

Когда стоны Джой Мари стали особенно громкими, у Джона на лбу появилась испарина, и он уже не мог не думать о том, как это прекрасно – владеть ею. Ему, а не Густаву. Он обругал себя за крамольные мысли.

Густав спас ему жизнь. Это случилось в Англии, в таверне ливерпульских доков. Всю жизнь, напиваясь, он устраивал скандалы. Густав ему помог: одного уложил пулей, а остальные разбежались. Джон был не дурак, и когда Густав предложил ему работу, он, конечно же, согласился.

Он обязан Густаву жизнью. И даже большим.

Свое он отплавал, потерял левую руку, а потом чуть не расстался с жизнью от начавшейся лихорадки. В доках работы для него не было. Он пытался доказать, что все еще человек, но вскоре понял: ему суждено доживать остаток дней с протянутой рукой или, в лучшем случае, перебиваться случайными заработками. Не мог он вернуться и домой в Денмарк и предстать перед родственниками и друзьями калекой, которого будут постоянно жалеть, стать им обузой.

И он клял свою гордыню.

Теперь он был человеком Густава Доминика. Регулярно ел, спал на чистых простынях. У него были деньги, на которые, когда захочется, он мог выпить или найти женщину. Единственное, что от него требовалось, – охранять француза. С этой работой он справлялся хорошо и был спокоен до тех пор, пока Густав не привез в Новый Орлеан Джой Мари. С этого момента Джон не находил себе места.

Теперь он думал лишь о том, как бы ее обнять. Да не только обнять, черт возьми! Думать об этом было глупо, даже опасно, но это не имело значения. Он отчаянно ее хотел, даже не подозревал раньше, что его может охватить такая страсть.

А Густав теперь казался ему лишь… обольстителем, разрушителем, пожирателем женщин.

Надежды не было. Джой Мари никогда не согласится быть с калекой, с человеком, не способным обеспечить ей тот уровень жизни, который она заслуживала. С человеком, который не может даже привести ее в свой дом, где и так тесно от многочисленной родни.

Да. Меньше всего на свете Джой Мари был нужен однорукий Джон Дэйн.

– Эта работа требует точности, правда? Роза крошила высушенные листья в маленький красный бархатный мешочек.

– Да!

Селена мельком взглянула на рабочий стол.

Все ее внимание было приковано к входной двери. – Ты договорилась пойти на ленч с невесткой Дрэйка Дэлтона, чтобы спасти наш бизнес? – Роза добавила в мешочек измельченный фиалковый корень. Ее голос звучал скептически.

– Дрэйк попросил меня помочь.

– Селена, ты ничего о них не знаешь. Я думала, ты просто хочешь проверить на нем любовное снадобье, а потом его забудешь. Если ты влезешь в эту историю, то забыть его тебе будет непросто.

– Никуда я не влезу.

Роза подняла на Селену глаза.

– Но ведь ты собираешься на ленч с Джой Мари Дэлтон?

Селена встала, прошла по комнате и снова повернулась к Розе.

– Дрэйк беспокоился о Джой Мари и попросил меня поговорить с ней. Так что…

– Он ее любит?

– Не знаю.

– Это важно.

– Я понимаю. – Селена рассеянно наматывала на палец длинную зеленую ленту. – И все же, чем больше я узнаю о прошлом Дрэйка, тем лучше. Джой Мари может рассказать мне намного больше, чем сам Дрэйк. Ведь происходит что-то странное.

– Что ты имеешь в виду?

– Во-первых, Дрэйк сказал, что Густав не дает ему встретиться с Джой Мари. Во-вторых, почему вдруг Густав Доминик сделал ее своей ассистенткой? И в-третьих, почему Дрэйк так о ней беспокоится?

– Понятно. Твое доброе сердце неспокойно, тебе кажется, что она попала в беду.

– Ты считаешь, я вмешиваюсь не в свое дело? Роза покачала головой и улыбнулась.

– Ты всю жизнь помогаешь людям, Селена. И я сомневаюсь, что ты вот так сразу остановишься.

– Я действительно беспокоюсь за нее. – Селена бросила ленту. – Ты ведь не ходила на сеанс.

– Ты думаешь, Доминик очень способный?

– Нет, но похоже, он – неплохой гипнотизер. Сеанс же по-моему – сплошная мистификация. Дрэйк тоже так считает.

– Но, сходив на этот сеанс, ты ни на шаг не продвинулась в поисках наших друзей?

– Нет. Но я не сдаюсь.

– Я тоже. И Альфред расспрашивает кого только можно.

– Последнее время он что-то не заходит к нам, – нерешительно сказала Селена.

– Я сказала, что ему пора от меня отвыкать.

– Роза…

– Ничего не поделаешь. Он уезжает на север. Я остаюсь здесь. Со временем я забуду о нем.

– Если сможешь.

Роза посмотрела на нее и, сжав губы, потянулась за склянкой с чабрецом.

– Я сильная и сделаю все как нужно.

Селена хотела ответить, но в этот момент над дверью звякнул бронзовый колокольчик.

На пороге стояла Джой Мари. На ней было простое розовое платье, никакой косметики на лице. Светлые волосы забраны в пучок.

В первый момент Селена растерялась, не узнав невестку Дрэйка. Затем поспешила к ней.

– Я так рада, что ты смогла прийти, Джой Мари. Проходи, пожалуйста. Я хочу представить тебе свою подругу и помощницу.

Войдя в «Любовные снадобья», Джой Мари огляделась.

– Как у вас хорошо.

– Спасибо.

Селена повела ее в глубь помещения. Роза поднялась, держа в руке красный бархатный мешочек.

– Здравствуй. Я – Роза Дубони. Джой Мари улыбнулась:

– Рада с тобой познакомиться. – Она взглянула на заваленный всякой всячиной стол. – Здесь вы готовите свои смеси?

– Да. – Роза снова села.

– Если вы сейчас заняты, можно пойти на ленч позже, – неуверенно сказала Джой Мари.

– Нет, такой беспорядок здесь у нас всегда. – Селена приподняла голубой атласный мешочек и вновь бросила его на стол.

– Наверное, чтобы работать в аптеке, нужно очень многое знать и уметь, – сказала Джой Мари, стараясь, по-видимому, завоевать расположение Розы.

– Да, это верно, – Роза продолжала работать.

– Ладно, пойдем, пожалуй.

Селена направилась к выходу. Она хорошо знала Розу, знала, что она никому не верит. Особенно незнакомым.

– Рада была познакомиться. – Джой Мари еще раз улыбнулась Розе и вышла вслед за Селеной.

На улице Селена повернула налево.

– Пойдем в «Тьюагью».

– Я там никогда не была, но слышала, это хороший ресторан. – Они шли мимо магазинов, и Джой Мари с интересом разглядывала витрины. – Я почти не выхожу на улицу.

– Это никуда не годится. В Новом Орлеане есть что посмотреть.

– Я знаю, но Густав очень ревнив.

– Наверное, как и все мужчины.

– Да. Он так разозлился из-за Дрэйка.

– Но ты его успокоила? Джой Мари нахмурилась.

– В некоторой степени.

– Все это не очень хорошо. – Они перешли улицу и остановились. – А вот и «Тьюагью». Пошли. Если захочешь, дорасскажешь мне там.

Они оказались в длинном узком зале. Вдоль стен стояли квадратные, накрытые белыми скатертями столики. Было еще рано, и посетителей было немного. Появился официант в черных брюках и белой накрахмаленной рубашке.

– Bonjour, мадемуазель Селена. – Он пригласил их жестом за столик у окна.

– Merci.

Усадив их, он ушел. Джой Мари была удивлена, а Селена рассмеялась.

– Не волнуйся, здесь не заказывают. Они подают только один набор блюд, но каждый день что-нибудь новое.

Джой Мари заколебалась.

– А что, если еда мне не понравится?

– Понравится. Можешь мне поверить. Разве ты не любишь приключения?

Теперь рассмеялась и Джой Мари.

– Приключения за столом. Это мне нравится.

– К тому же здесь говорят по-французски, а по-французски, мне кажется, ты не понимаешь.