«Домой, скорей домой», — стучало в висках Джамала, пока он вел принцессу туда, где их ждали лошади. Ничего, скоро привычная обстановка успокоит его, а ласки юных наложниц избавят от наваждения по имени Зара.

* * *

Они ехали не меньше часа, прежде чем ландшафт начал сменяться зелеными рощами пальм и фиговых деревьев. Воздух был наполнен ароматом цветов.

Зара удивленно заморгала, полагая, что видит мираж, когда ее глазам внезапно предстало большое озеро, на берегу которого раскинулся волшебный по своей красоте оазис. Лишь когда они приблизились, настолько, что девушка различила плеск воды и шелест трепетавшей под ветром листвы, она поверила, что это не обман зрения, и стала в восторге озираться по сторонам.

Оазис был огромен, он охватывал полукольцом почти весь северный и большую часть южного берега голубовато-бирюзового озера, воды которого искрились на солнце подобно мириадам алмазов. Белоснежный дворец шейха Джамала вырастал из самой гущи буйной зелени; его окружали неприступные стены, а в самом центре красовалась величественная мраморная башня с верхушкой в виде гигантской луковицы.

Всадники миновали изукрашенные тончайшей резьбой каменные ворота и оказались внутри просторного, мощенного мраморными плитами двора, где к высоким стенам жались приземистые строения — казармы солдат шейха, конюшни, жилища прислуги и прочие хозяйственные службы.

От аромата росших повсюду в изобилии гардений, камелий и дамасских роз кружилась голова. Одна увитая виноградом аркада вела к беломраморному дворцу, а другая выводила непосредственно в оазис, часть которого была превращена в роскошный парк.

— Добро пожаловать в Эдем, — объявил Джамал, останавливая коня.

Тут же как из-под земли рядом с ними выросли рабы в белых одеждах и низко склонились перед своим господином. Всадники спешились, и их лошадей мгновенно увели.

Из ближайшей казармы появился шкипер Джамала, Гарун и с широкой улыбкой приветствовал шейха.

— Все ли в порядке в Мекнесе? — спросил он. — Мне так и не удалось выяснить, что за поручение дал тебе султан. Если речь шла о войне, я должен был драться рядом с тобой.

— В моем распоряжении была, вся армия владыки, — ответил Джамал. — Султан приказал мне схватить берберского кади, неустанно грабящего его караваны. Мы устроили засаду, но бандитам удалось удрать в горы. К сожалению, и на этот раз Юсуф избежал расплаты за свои преступления.

Взгляд Гаруна скользнул по фигурке Зары, и его густые черные брови удивленно поползли вверх:

— Ты привез нового раба? Он выглядит слишком слабым и вряд ли на что-нибудь сгодится.

— Ты ошибаешься, мой друг, — рассмеялся Джамал. — Он больше, чем кто бы то ни было, подходит для той роли, что я ему отвожу.

С этими словами шейх сорвал с головы Зары кефею, и из-под нее вырвалась золотистая волна волос.

— Ну, что ты теперь скажешь о моем новом рабе?

— Клянусь могилой пророка! — воскликнул ошеломленный Гарун. — Если все остальное в ней так же прекрасно, она станет жемчужиной твоего гарема. Но кто она?

— Я — Зара, дочь кади Юсуфа, а ты помолчи, ослиная задница! — взорвалась принцесса, не привыкшая, чтобы в ее присутствии о ней говорили в третьем лице.

— У нее острый язык, друг мой, — расхохотался Джамал, — так что смотри, не порежься.

Гарун не видел ничего смешного в том, что его обозвали ослиной задницей, и с обидой проговорил:

— Зачем тебе эта вздорная девчонка? Твои Лейла, Саха и Амар — настоящие сокровища. Они красивы и покладисты, а если и ссорятся, то только из-за того, кому первой доставить тебе удовольствие.

— Да я и сам не знаю, — к полному недоумению Гаруна, почти смущенно пробормотал Джамал. — Должно быть, мне просто не хотелось, чтобы ее прелестную головку отделили от тела. Она, видишь ли, имела глупость оскорбить султана, вот мне и пришлось вступиться. Тогда Исмаил пригрозил отдать ее Абдулу, своему кузнецу. Понятия не имею, что на меня нашло, но я уговорил владыку подарить ее мне.

— Весьма благородно с твоей стороны, — заметил Гарун, отводя взгляд: не в его привычках было обсуждать поступки господина. — А я и не знал, что ты решил расширить свой гарем. Проводить Зару на женскую половину?

— Принцессу Зару, — надменным тоном поправила она. Если эти мужланы всерьез решили сломить ее дух, то они лишь попусту тратили время.

— Нет, — сухо отозвался Джамал, — никакая ты уже не принцесса, а самая обыкновенная рабыня. Гарун, Зара будет работать на конюшне. Скажи Ахмеду, чтобы поставил ее убирать навоз.

Бедняга Гарун вообще перестал что-либо понимать. Женщин такой красоты не отправляют на конюшню. Кроме того, рискуя милостью султана, вступиться за какую-то строптивую дикарку лишь затем, чтобы послать ее убирать навоз… это было выше его разумения.

— Извини, господин, — робко заметил он. — Ты не ошибся? Быть может, она окажется более… хм-м-м… полезной в твоей постели?

— Такова воля султана, — пожал плечами Джамал. — Повелитель желает, чтобы эту бунтарку научили послушанию и покорности. Он настаивает на наказании за нанесенное ему оскорбление. Как ты думаешь, что она сделала? Плюнула ему в лицо! Не пообещай я проучить ее как следует, Исмаил отдал бы ее Абдулу, а у этого зверя она не прожила бы и дня. Пришлось убедить султана видеть в ней не просто невоспитанную маленькую дрянь, а заложницу спокойствия его королевства: пока она жива, Юсуф не посмеет нападать на караваны.

— Лучше смерть, чем такое унижение! — в отчаянии воскликнула гордая принцесса.

— Что для тебя лучше, а что хуже, решать буду я, а твое дело — исполнять мои приказания, сухо отозвался Джамал и снова повернулся к Гаруну: — Сам видишь, она неисправима. Пусть поработает в стойлах вместе с другими рабами, пока не научится послушанию. Предупреди стражу, что ей запрещено выходить за пределы дворцовых стен.

— Слушаюсь, господин… Следуй за мной, женщина. Ахмед будет рад лишней паре рук. У шейха Джамала много конюшен и стойл для верблюдов — больше, пожалуй, только у султана.

Гарун передал берберку Ахмеду с рук на руки, сказав лишь, что господин распорядился содержать ее на конюшнях наравне с прочими рабами и не делать никаких поблажек. Не успел он уйти, как в руки принцессе сунули вилы и втолкнули ее в стойло, где она оказалась по щиколотку в навозе и гнилой соломе.

На конюшне работали, кроме нее, еще четыре раба. Зара увидела их только вечером, когда они собрались у крохотного очага, чтобы приготовить себе ужин. Продукты, присылаемые сюда с кухни Джамала, были просты — рис, мясо, овощи фрукты, но зато их было в избытке, и Зара невольно порадовалась, что шейх не морит своих рабов голодом.

Джамал купил Ахмеда, Нейлза, Мустафу и Абдулу на невольничьих рынках в разных городах страны. Все они были молодыми, здоровыми мужчинами, и, едва Зара переступила порог конюшни, между ними вспыхнуло жестокое соперничество. Этого шейх предусмотреть никак не мог.

* * *

Джамал ужинал в одиночестве, снова и снова мысленно перебирая события последних дней. Он успел уже заглянуть в свой гарем, но долгожданная встреча с красавицами наложницами показалась ему почему-то скучной и пресной, а сами они — глупыми и назойливыми. Мысли о Заре не давали ему покоя. Будь его воля, он ни за что не отправил бы ее на конюшню, но там, во дворце, все средства были хороши, лишь бы спасти ей жизнь и вырвать принцессу из похотливых лап султана. А раз обещал, приходится исполнять. Таков закон.

Кроме того, Зару и в самом деле стоит проучить. Ее вздорный, язвительный нрав просто невыносим. До сих пор жизнь слишком баловала ее, а женщинам это не идет на пользу.

Джамал был настолько погружен в свои раздумья, что не услышал, как вошел Хамет, главный евнух его гарема. Он был средних лет, низенький и толстый, с добрым лицом и комично вздернутыми бровями. Хамет предпочитал яркую одежду и сейчас появился в кроваво-красной шелковой джеллабе с широкими рукавами и серебряной оторочкой.

— Дозволено ли мне будет поговорить с тобой, господин?