– Хмм… нельзя подождать с этим, пока я размещу своих людей в отеле? – попытался уклониться Шутт.

– Совершенно верно! Эй, парни! Сделайте несколько снимков солдат, пока они не скрылись от нас в отеле!

Шутт почувствовал, как напряглись его мускулы, когда съемочная группа начала послушно снимать столпившихся легионеров, которые дурачились или свирепо хмурились перед камерами, в зависимости от настроения. Хотя он и знал с самого начала, что это задание больше, чем когда-либо раньше, привлечет к его роте всеобщее внимание, он также знал, что некоторые из его солдат поступили в Легион именно для того, чтобы убежать от прежней жизни, и поэтому очень нервничают, видя что их снимают и собираются вести передачу, выдавая их нынешнее местонахождение.

– Рембрандт, Армстронг!

– Есть, сэр!

– Здесь, сэр!

Оба лейтенанта материализовались рядом с ним.

– Постройте роту вон там, пока я займусь этим. Если это займет больше двух минут, ведите всех в отель. Уберите их подальше от камер.

Младшие офицеры бросились выполнять приказ, а Шутт повернулся к репортеру, натянуто улыбаясь.

– Полагаю, я мог бы уделить вам несколько минут, – сказал он.

– Великолепно! – засиял репортер. – Эй, парни! Сюда! Начинаем снимать. Поехали!

Он наклонился к микрофону, демонстрируя впечатляющее количество зубов.

– Сегодня мы беседуем с Виллардом Шуттом, или, как его называют в склонном к таинственности Космическом Легионе, капитаном Шутником. Он со своим элитным подразделением легионеров только что прибыл на Лорелею. Скажите, капитан, вы и ваша рота здесь по делу, или ради развлечения?

"Разумеется, я не могу сказать, как интервью по поводу нашего прибытия на станцию было воспринято зрителями, так как его транслировали по межзвездному каналу, а я, как уже упоминалось ранее, не являюсь вездесущим.

Однако, основываясь на последующих событиях, я могу, как мне кажется, с достаточной точностью описать, как его восприняли по крайней мере в двух местах: на Планете Хаскина, откуда мы прибыли, и здесь, на Лорелее."

– Эй, Дженни! Подойди сюда на секунду! Тебе будет интересно на это взглянуть!

Раздраженная тем, что ее прервали, Дженни Хиггинс подняла взгляд от заметок, которые она просматривала, готовясь к ночной передаче.

– Что там такое? Я занята.

– Твой парень дает интервью по межзвездному, его заарканил Джейк Плут.

– Правда?

Дженни решила, что заметки могут еще немного подождать и присоединилась к небольшой кучке журналистов из программы новостей, столпившихся у панели с экранами мониторов. Благодаря тому, что их работа требовала большого числа экранов, у них имелось оборудование с многочисленными дисплеями для передачи изображения на плоский экран, чтобы избежать хаоса многократных проекций.

– Это нечто вроде эксперимента, – говорил Шутт, – проверки, чтобы посмотреть, может ли Космический Легион эффективно действовать, выполняя обычные функции гражданской службы безопасности. Конечно, для моих солдат большое удовольствие получить назначение сюда, на Лорелею. Это действительно живописное местечко. Могут ваши камеры показать световые табло позади нас?

При этих словах Дженни слегка прищурилась, незаметно для своих коллег-репортеров. Она почти не виделась с Шуттом в течение нескольких недель перед отлетом его роты с Планеты Хаскина, только мельком – объяснялось это его напряженной подготовкой к новому назначению. Так значит, подготовка вот к этому трудному заданию поглощала все его время и силы, а?

– Но не кажется ли вам, что огневой мощи целой роты Космического Легиона слишком много для обычного дежурства в охране? – настаивал журналист, игнорируя попытки Шутта переключить внимание со своих легионеров на световые табло казино.

– О, мы не станем брать свое обычное оружие на дежурства в казино, Джейк, – небрежно рассмеялся Шутт. – Но я всегда считал, что легче удержаться от применения уже имеющегося оружия, чем воспользоваться оружием, которого у тебя нет, если вы меня понимаете. – На короткое мгновение он перевел взгляд с журналиста прямо в объектив камеры, словно обращался к кому-то из зрителей персонально.

– Должен признать, твой парень умеет давать интервью, – сказал Дженни один из репортеров. – Он производит впечатление простецкого парня, но при этом как-то умудряется дать понять, что с ним лучше не связываться. Ничего такого, что может отпугнуть местных туристов.

– Да, а ты взгляни на некоторых из его уродов-легионеров. Я лично пугаюсь при одном взгляде на них.

– Эти-то как раз не самые страшные, – вставила Дженни. – Вот погоди, пока увидишь…

Голос ее замер, и она впилась в монитор, где как раз крупным планом показывали выстроившихся позади Шутта солдат. Будто читая ее мысли, камера медленно двигалась вдоль шеренги, показывая ее от одного фланга до другого.

Небольшая морщинка прорезала лоб журналистки, пока она вглядывалась по очереди в каждое из лиц. Что-то тут было не так. Когда она брала у них интервью, не говоря уже о том времени, когда ходила на свидания с их командиром, она научилась узнавать многих легионеров, и теперь поняла, что в шеренге не хватает кое-каких лиц!

Где Гарри Шоколад? Он выделяется в любой толпе. А женщина, стоящая рядом с Клыканини, – миниатюрная, но это не Супермалявка. И кстати, где Бренди? Старший сержант роты должна стоять перед строем, а ее нигде не видно.

– Вы это пишете? – спросила Дженни, не отрывая глаз от экрана.

– Да, мне кажется, это может вызвать интерес у местной аудитории, если мы решим прокрутить запись у нас. А что?

– О, ничего. – Дженни неожиданно заулыбалась с невинным видом. – Я просто забыла попросить у Вилларда фотографию перед отлетом, и это может стать неплохим сувениром на память, пока мы снова не встретимся. Можешь сделать мне копию, когда передача кончится?

– Считай, ты ее уже получила.

Однако, когда техник снова отвернулся к экрану, улыбка исчезла с лица Дженни, и она потихоньку пятясь отошла от монитора.

– Сидней, – прошептала она, увлекая в сторонку одного из фотографов. – У тебя сохранились снимки, которые ты делал для репортажа о команде, когда они еще служили у нас? Все снимки, не только те, что пошли в дело.

– Конечно. А что?

– Принеси их, и поищи пленку с записью их соревнований с Красными Коршунами. Потом приходи ко мне в просмотровую номер два – срочно.

– Что случилось?

– Еще не уверена, – загадочно улыбнулась она, – но если меня не подводит интуиция, на Лорелее заваривается каша.

В полумраке гостиной в просторном пентхаузе одного из небольших казино Лорелеи, старательно отгороженной шторами от световых реклам, выстроились голографические изображения Команды "Омега", словно шеренга привидений.

Лаверна сидела в одном из углов дивана, уставившись на них характерным для нее неподвижным взглядом и застыв, как статуя, так что ее можно было принять за предмет обстановки комнаты. Выражаясь точнее, она была похожа на торшер, так как ее кожа цветом напоминала черную эмаль, которой часто покрывают эти светильники, а длинное тело худобой напоминало скелет. Тем не менее, в ее движениях чувствовалась легкая элегантная грация, когда она поднялась, подошла к закрытой двери спальни и резко постучала в нее костяшками пальцев.

– Макси! – позвала она, слегка повысив голос, чтобы ее было слышно за дверью. – Тебе лучше выйти сюда.

– Что? – раздался приглушенный голос из-за двери.

– Это важно, – коротко ответила Лаверна.

После этого она вернулась на место, не дожидаясь последующих возражений или комментариев. Свое мнение они высказала, а его редко оспаривали.

Спустя несколько секунд двери спальни открылись, и появилась Максина Пруит, закутанная в домашний халат. Это была маленькая женщина лет пятидесяти, со скуластым угловатым лицом, которое в молодости могли бы назвать "запоминающимся", но сейчас, в сочетании с пронизывающим взглядом и тронутыми сединой волосами, можно было охарактеризовать только как "суровое". Благодаря безвременью жизни на Лорелее, она, как и многие другие местные жители, спала не в какое-то определенное время, а от случая к случаю, урывками, когда ее одолевала усталость. Однако, несмотря на возраст, Максина все еще была весьма энергична и активна, задавая трудный темп тем, кто на нее работал.