— Справитесь без меня?

Дэн переводит взгляд на Мирослава, а тот, не раздумывая, кивает.

— Иди. — И бросает уже Филиппу: — Начинай, жрец!

Майя собрала почти все или все. Во всяком случае, больше медлить нельзя. Филипп встает. Его звездный час наступил. Что ж, не подведи, жрец!

Пока я понималась, думала о том, что ненависть Эрика к охотникам не так уж необоснована. Вот они — те, на кого снизошла благодать. Пришли убивать моих близких.

Коридор казался длинным, намного длиннее, чем обычно. Защитницы выдохлись — каждая на своем участке, и пару раз охотники почти прорвали кордон в их убежища. Я убила их сразу, с первого удара. Странно, но истощения не чувствовала, наоборот, с каждым новым трупом кен во мне будто пополнялся, отчего кружилась голова и ныл живот. Последствия видения отдавались пульсирующей болью в правом виске, поэтому глаз пришлось прикрыть и продвигалась я почти на ощупь.

Заглянув в одну из комнат, я увидела лежащего на полу охотника и сидящую на нем сверху Алису. Защитница, или в данном случае воительница, метнула на меня хищный взгляд и резким движением свернула охотнику шею. Сильна, ничего не скажешь. На миг мне показалось, что она с радостью под шумок свернула бы шею и мне. Хорошо, что я умею за себя постоять, а то, наверное, побоялась поворачиваться к ней спиной.

Я вышла и прикрыла за собой дверь — за Алису уж точно не стоит беспокоиться. А потом услышала тот самый голос, который угрожал мне по телефону. Он просто сказал:

— Ну привет, блондиночка.

Нет, обращался голос не ко мне. Я несколько раз обернулась, чтобы проверить, но в коридоре, кроме меня, никого не было. А потом голос добавил странное:

— А ты симпатичная.

Холод пополз от лодыжек вверх — к коленям — и те дрогнули. Потому что голос явно звучал из комнаты Даши. Почему, ну почему охотник прорвался именно в ее спальню?! Если из всех защитниц пострадает именно она, Эрик меня убьет. Да я и сама себе не прощу, если…

Удар был сильным. Внезапным. И оглушающим. Колени подкосились, и я тут же рухнула на пол. В ушах зашумело, перед глазами поплыли багровые круги, а жилу крепко, до боли, сжали цепкие щупальца охотника. Наверное, он успел подойти сзади, пока я замерла в нерешительности в нескольких шагах от Дашиной спальни.

Плохо. Очень плохо.

Разворот. Боль ослепляет, но я терплю. Бью не глядя и, конечно же, мимо — охотник стоит намного правее. Сфокусироваться невероятно трудно, виски пульсируют — теперь уже оба, а еще затылок, по которому он ударил. Приходится моргать, чтобы убрать пелену непрошенных слез. Рывок — охотник тянет мою жилу. Все же хорошо, что Эрик обновил печать — это единственная мысль, которая возникла в мозгу после того, как враг упал. Неприметный, полноватый, с залысиной и четко наметившимся брюшком.

Как на таких вообще снисходит благодать?!

Подняться было невероятно трудно — штормило сильно, а еще появилась тошнота. Безумно, почти до удушья не хватало кислорода. А еще я серьезно ушибла колено. Да уж, воительница называется!

Я встала, держась за стену. Так же, опираясь доковыляла до комнаты Даши. Если охотник что-то еще и говорил, то слова потонули в белом шуме — видать, сильно меня приложили. Пока я шла, мысленно молилась, чтобы он еще не убил Дашу, хотя вероятность этого уменьшалась с каждым шагом.

То, что я увидела, когда вошла, заставило меня замереть. От страха? От неожиданности? От удивления? Наверное, от всего вместе. Кожу холодил ветер, рвущийся в открытое окно, отчего занавески плясали над подоконником.

Охотник крепко прижимал к себе упирающуюся Дашу и целовал. Ей богу, это был чертов поцелуй! Да что, черт возьми, творится в том мире?! Охотники совсем с ума посходили, что ли? Или это новый способ убить хищного губами?

Я настолько оторопела, что не могла вымолвить и слова. А потом он отлип от Даши и зло прошипел:

— Предсмертный подарочек тебе от Мишеля!

Знакомое имя вернуло ясность мысли. Кажется, от злости я даже забыла про головную боль и ноющую коленку.

— Убери от нее руки или, клянусь, я тебе их оторву! — буквально прорычала я и шагнула в комнату.

Он обернулся. Высокий. Плечистый, в кожаной куртке, которую не потрудился застегнуть, являя не по погоде летнюю боксерку и массивный серебряный крестик на груди. Охотник полоснул по мне острым взглядом — наверное, пытался определить степень угрозы — и тут же расслабился, видимо, не сочтя меня опасной. Лицо тут же окрасилось пренебрежением. Наверное, я бы могла назвать его симпатичным, если бы он не хотел нас всех убить.

— Ты шла мимо? Вот и иди. — Он хищно улыбнулся и сделал обманчиво нападающий шаг в мою сторону. — Бу!

— Я бы попросила тебя удалиться, но уж очень хочется прибить. Так что, так уж и быть — оставайся.

Я сделала еще один шаг навстречу, стараясь не показать, насколько слаба. Все же мои соображения на счет пополнения кена оказались ложными — истощение давало о себе знать пониженным давлением и сонливостью.

— Вот как? — удивился он и выпустил, наконец, Дашу. Она испуганно вжалась в стену, не убирая от жилы защитного пасса. Умничка моя! — А я думал, все совсем наоборот.

— Ты ошибался.

Я все же ударила. Не настолько сильно, чтобы серьезно задеть охотника — пострадал больше рукав его куртки, чем он сам — но достаточно, чтобы серьезно привлечь его внимание. Он ошеломленно осмотрел испорченную одежду и поднял на меня полный изумления взгляд.

— Да сколько вас таких? — спросил совершенно искренне.

— Клянусь, если Андрей погиб, ты будешь умирать мучительно и долго!

— Ты — та блондинка, — пробормотал он, понимая что-то свое, а потом повернулся к Даше. — Извини, перепутал. — Его лицо тут же озарила шальная улыбка, и он добавил: — Но мне понравилось.

— Богдан! — В комнату ввалился еще один охотник и, ничуть не стесняясь нас с Дашей, почти свалился на соратника. — Что-то… происходит.

«Не что-то, а ритуал кроту», — захотелось сказать мне, глядя на его вытаращенные от страха и боли глаза, но сказала я другое:

— Сдохните уже!

Словно по моей команде, охотник с диким грохотом свалился на пол, прямо под ноги тому, кого назвал Богданом.

— Какого… — Охотник присел на корточки, пощупал упавшему пульс. Поднял на меня полурастерянный взгляд. — Он мертв. Как ты это сделала?

— Это не я. Но так будет с каждым, кто придет в мой дом убивать моих родных.

Он поднялся на ноги и зло оскалился.

— Ты почти пуста, я чувствую.

Цепкие щупальца прошлись по моей жиле.

— Посмотрим, успеешь ли ты среагировать, пока ритуал убьет и тебя!

— Его не убьет, — устало вмешалась Даша и потерла пальцами виски. — Он вошел через третий этаж. Влез в окно.

Ах, ну да. Третий этаж — наше слабое место. На него не хватило защитниц. И охота была карабкаться! Как ни хотелось соглашаться с охотником, я понимала, что он прав. Силы таяли стремительно, и мне пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.

— Она права, все так и было, — торжествующе объявил охотник, и щупальца крепче сжались на моей жиле. — Так что умрешь сегодня ты. Так жаль, я хотел, чтобы ты посмотрела на казнь.

— Попробуй, — с вызовом ответила я и развела руки в стороны. Печать, поставленная Эриком, меня еще ни разу не подводила.

— На ее жиле печать Арендрейта, — все так же устало сказала Даша и прикрыла глаза.

Охотник нахмурился, недоверчиво посмотрел на нее, затем на меня, сосредоточившись на моем животе. Два раза моргнул, не без сожаления выпустил мою жилу, отступил к окну, а затем ловко вскочил на подоконник и спрыгнул. Клянусь, он сиганул со второго этажа вниз! Занавески трогательно помахали ему вслед.

— Какого черта ты ему сказала?! — с досадой выдохнула я, отлипая от стены. Каждый шаг давался мне с трудом, но я все же заставила себя подойти к окну и выглянуть на улицу. Хотелось увидеть труп охотника на дорожке, но его там, естественно, не было. Головная боль усилилась, дополняясь усталостью.

Даша пожала плечами и невозмутимо ответила: