Просто чувствуешь, - понимающе кивнул Фенар. Отбросив деревце на берег, он скомандовал. - Идем ниже по течению, здесь я уже все прочесал, кроме мелочи ничего не отыщем.

Они прошли с полкилометра. Кирилл и подумать не мог, что в безлесной степи можно наковырять столько деревяшек. Конечно, все было отсыревшее, вонючее, предательски ломкое из-за целиком сгнившего нутра, но Фенар успокоил, объяснил, что это не страшно. Мол, на ночь хватит совершенно точно.

Обратно они шли навьюченными под завязку, и без того вялый разговор оборвался окончательно. Уже на подходе к разбитому лагерю Фенар посмотрел на темнеющее небо и изрек:

Рыйза сегодня очень близко - видишь, бусы сияют. Холод ушел. Сегодня день перелома - или перехода, как еще говорят. Скотина обычно бесится.

Надеюсь, тарбаны не разбегутся, - сказал Кирилл. - Я сделал им определенное внушение, но не знаю, достаточно ли этого. Если хочешь - я соберу их и привяжем.

- Табал с ними, - махнул рукой Фенар, сбросил поклажу и утер пот со лба тыльной стороной ладони. - Пущай гуляют, им нужно. Будем по очереди дежурить. Если кто вздумает напасть, придется отгонять. Тарбаны, чуя страх, всегда льнут к хозяину.

- Отгонишь тут, - отозвался Кирилл, вспоминая гибрид топтыгина с волком. - Стоп, что ты сказал? Табал с ними?

- Ну, да, - нахмурился Фенар. Заслышав знакомое слово, Сеня с Миланом подняли головы. - Табал - это демон. Он забрал души наших предков. Отравил и забрал с собой.

- Хм, - Кирилл замялся. - Вообще, к табалу мы и идем.

Он внутренне напрягся, ожидая от Фенара очередной глупой выходки, но тот вздохнул и промолвил с обреченностью.

Да я уже понял.

Табал - это не демон, - мягко сказал Кирилл. - Это - такое устройство. Как мельница, только посложнее.

Почему мельница? Дурацкое сравнение. Кирилл попросту не знал, как еще донести до темного селянина свой посыл.

И он не забирает душу. Я сам не совсем понимаю, что он делает, но знаю одно - зла он не причинит. Ведь ваши прародители, столкнувшись с ним, смогли уйти. Табал не держал их, отпустил, правильно ведь?

Они не польстились.

Тебя мы уговаривать и, тем более, тащить за собой не собираемся.

Спасибо и на том.

Волна теплого южного ветра лихо пронеслась по степи. Цветы и трава послушно склонились, чтобы спустя секунду выпрямиться вновь.

Скажи им, пусть роют яму. Примерно такой глубины, - Фенар развел ладони, оставив между ними чуть меньше метра.

Кирилл передал распоряжение. Арсентий ожидаемо задал встречный вопрос - мол, нет ли у кого с собой лопаты, хотя бы маленькой, саперной - а Милан схватил тонкую острую ветку и взялся за работу. Выдрал мешающие растения и вонзил примитивное орудие труда в землю.

Ты подготовь розжиг, я сейчас вернусь. Темно уже, не ходите за мной.

Порошок был готов - все три мешочка, сложенные рядом, ждали своего часа возле расстеленной Миланом шкуры. Кирилл и Сеня бросились другу на помощь. Почва была твердой, сухой, пришлось попотеть и поймать пару острых заноз, но втроем ребята быстро сделали, что от них требовалось.

Ночь быстро, с жадным нетерпением вступала в свои права. Ярко разгорелись звезды, засияли спутники. Света хватало, чтобы свободно обозревать окрестности. Все тарбаны были на виду. Они разбрелись кто куда, радуясь свободе и набивая желудки травой. Один - кажется, Арсентия - прилег, поджав копыта и пристроив длинную морду на траву.

Фенар вернулся с двумя пучками бледно-зеленых листьев.

Бери розжиг, полмешочка хватит, не больше. Меньше - можно, а вот больше лучше не надо.

Кирилл высыпал мелкий черный порошок в ладонь. Вспотевшие, распаренные Арсентия и Милан с интересом следили на Кириллом. Жаль, что они не понимают ни слова, что говорит Фенар.

Потри его руками и бросай в яму.

Стоило свести ладони вместе, как по рукам пробежало тепло. Разинув от удивления рот, Кирилл быстро потер порошок. Тепло вмиг превратилось в нестерпимый жар, и Кирилл поспешил вывалить розжиг в ямку. Он едва успел отпрянуть - пламя вскинулось на добрые два метра, словно язык огромной ящерицы, ловящей беззаботную муху.

Огонь быстро вернулся в лунку, начал сжиматься, грозя погаснуть. Фенар бросил туда принесенные листья, и пламя выровнялось. Из ямы повеяло спокойным, умиротворяющим теплом.

Быстрыми движениями Фенар какой-то куцей деревяшкой выкопал еще одну ямку - узкую, под наклоном к основной - и уверенно бросил в костер несколько небольших мокрых веток. Белый пар повалил наружу, быстро растаял и сменился едва заметной ниточкой серого дыма, тянущейся строго вверх, будто кто-то там, в небе, наматывал ее на катушку. Она изящно изгибалась, стоило ударить ветру, и спешила вытянуться в струну, когда он уступал.

Я дежурю первым, - известил Кирилла Фенар. - Следующим разбужу тебя.

Фенар вернул себе арбалет и уселся, по-турецки скрестив ноги. Мокрые штаны он решил не снимать, вероятно, планируя высушить их просто сидя возле костра.

Огонь, пусть и почти невидимый из-за ямы, добавил уюта. Все-таки странное существо - человек. Уже столько лет живет в городах, среди машин и компьютеров, а костер все равно успокаивает.

Кирилл замотался в шкуру, немного скомкал ее под головой, образовав подобие подушки, и уставился в небо, а оно только этого и ждало.

Яркая вспышка озарила потрясающей красоты небосклон, расплескавшись на сотни разноцветных гладких капель. Капли закружились, завертелись, сталкиваясь друг с другом и разделяясь вновь.

Они сливались в причудливые картины, одна волшебнее другой. Вот идут по сухому желтому плато огромные существа, ростом чуть не вдвое выше жирафа. Их ноги и шеи крепки и мускулисты, а короткие хвостики, едва прикрывающие, что положено, мелко и смешно подрагивают при каждом шаге. Продолговатые головы, не лишенные сходства с лошадиными, мерно покачиваются. Древние - совершенно точно древние - обитатели планеты идут в сторону невысоких истрескавшихся гор, таких же желтых, покрытых пылью.

Двое - мужчина и женщина - идут по полю, держась за руки. За их спинами остался дом. Четыре белых цилиндра. Сочная зеленая трава расступается перед ними еще до того, как люди ее коснутся. Этим двоим хорошо. Они счастливы, и уже очень давно. Возможно, с момента своего первого вдоха. Они идут туда же, куда стремятся все. Они идут к табалу.

Приземистый ящер размеренно, будто наслаждаясь прогулкой, ступает по густому зеленому ковру. Лапы, выходящие из боков туловища, выглядят неуклюжими, как и вздымающийся вверх полукруглый тонкий гребень. Меж тонких острых костей натянута тонкая кожа, испещренная мириадами кровеносных сосудов, отчего гребень напоминает парус.

Чуть обнажив острые зубы прирожденного хищника, рептилия терпеливо шла в горку, стремясь поскорее взобраться повыше. Там покачивающийся на спине парус встретится, наконец, с солнцем, и тело животного наполнится энергией жизни.

Все эти прекрасные короткие истории, рассказывающие о разных (или не разных) периодах жизни планеты Року, отображались где-то в высоте, затмевая собою ночное небо. Запоздало Кирилл вспомнил, что Грент говорил о таинственных огнях над Корнакой. Что ж, одна загадка разрешилась. Огни горят, когда путнику показывают такое вот расчудесное кино, от которого глаз не оторвать.

Удивительно, но, несмотря на захватывающие дух виды и сюжеты - хотелось увидеть их всех! - Кирилла сильно потянуло в сон. Он и сам не заметил, как закрылись глаза, дыхание сделалось ровнее и размереннее, а тело с удовольствием расслабилось, согласилось на отдых.

Последнее, что успел сделать Кирилл - это пробежать внутренним сканером по степи и никого не найти. Оставалось лишь верить, что местная фауна не так умна, как келенкены, и что оных здесь не водится. Тогда, даст Рыйза, утро будет действительно добрым.

- Ну, и кто это был? - спросил Кирилл, вонзая зубы в сверток с картошкой, рыбой и луком - спасибо Гренту и его поварам.