В общем, проиграть можно было еще только два раза. Доране. Хият мог бы еще проигрывать и проигрывать. Что он и сделал в очередной раз.

— Решение? — спросил Хият, демонстративно осмотрев соперницу с ног до головы.

— Играем! — не сдалась Дорана. Нашел чем смущать.

Хият вздохнул и вместо того, чтобы положить на стол очередную подвеску непонятного назначения, которых у него было великое множество, стянул через голову рубашку.

«Странненько!», — подумала девушка. Когда это он успел нарастить на свой скелет мышцы? А главное, откуда взялся вон тот шрам возле ключицы? Очень похоже, что его ножом пырнули. Скользящий такой удар, но разрез получился глубоким. А потом, кто-то шибко умный, вместо того, чтобы зашить, заклеил медицинским клеем и перевязал, надеясь, что само заживет. Оно, к счастью, зажило, но шрам остался. Причем шрам не новый, несколько лет точно там красуется.

Хият потянулся, Дорана, с видом покупателя выбирающего лошадь, полюбовалась его торсом, и они продолжили игру.

Смена цвета. Атака вражеских доспешников и опять проигрыш. Да ему командовать армией нужно — поняла девушка. Как он каждый раз умудряется завести ее в ловушку? Она же у всех своих братьев выигрывает, даже у двоюродных, а они в «Поле» играют хорошо.

За тем, как Дорана снимала хоть и не самую красивую на свете, но плотно обтягивающую тело, очень удобную и специально рассчитанную на таких излишне подвижных девиц верхнюю часть белья, Хият наблюдал с видимым удовольствием. От комментариев благоразумно удержался. Треугольники с драконами расставлял рассеянно улыбаясь, после чего взял, и выиграл еще один раз. Гад!

Дорана вздохнула, посмотрела на соперника, невозмутимо ожидавшего ее действий. Он даже голову рукой подпер. Все еще надеялся, что она начнет протестовать и выкручиваться? Ха!

— Больше тебе проигрывать нечего, — сказал Хият, досмотрев стриптиз до конца.

— И?..

— Что будешь делать дальше?

Девушке хотелось бы гордо сказать — начну выигрывать! — только вряд ли получится. Но признавать свое поражение? Обойдется!

— Предлагаю желание, — раздраженно сказала Дорана.

— Любое? — уточнил Хият.

И улыбка у него стала такая довольная-предовольная. Как у кошака, закогтившего птичку.

Девушка тихонько хмыкнула. Ну-ну. Это еще неизвестно, кто удовольствие получит. У девушек, как известно, характер изменчивый, и они могут передумать.

— Любое, — милостиво согласилась Дорана. А вдруг он будет благоразумным, и попросит ее залезть на самую высокую крышу города и покричать что-то невразумительное? Или яичницу заставит пожарить. Или убраться в его комнате. Мальчишки, если судить по ее братьям, убираться не любят, все время норовят этой обязанностью кого-то осчастливить.

— Ладно, — согласился Хият и стал раскладывать пластинки заново.

Конечно он выиграл. Рассчитывать на другое было бы глупо. А потом насмешливо улыбнулся, будто злобные мысли соперницы прочитал, заставив ее покраснеть. Указал рукой на окно, за которым опять весело светило солнышко, словно той тучи и не было. И пожелал, торжественно так. Ага, пожелал — быстренько одеться и спуститься с горы до того, как стемнеет. Ночью, видите ли, в башне холодно. Скотина. Даже ударить не за что. А Доране так хотелось.

Похоже, Хият вовсе не так прост, как кажется, и надеяться в его случае на стандартные реакции кретина обыкновенного озабоченного не стоит. Он недостаточно глуп для того, чтобы попасться в такую простую ловушку. А вообще, он глуп? Вообще человек, настолько хорошо играющий в игру, в которой необходимо уметь логически мыслить, разбираться в тактике и стратегии, просчитывать минимум на семь ходов вперед и ни в коем случае не полагаться на везение, может быть глупым? Над этим следовало подумать.

Вот Дорана и думала, всю дорогу. Так ни до чего и не додумалась.

Может, она ему просто не нравится, настолько вот. Или у него аллергия на рыжих. Или ему девушки в принципе не нравятся. Любые. Обидели они его чем-то. Или…

— Дорана, — вклинился в мысли спутницы Хият.

— Что, — отозвалась она раздраженно.

С горы они успели спуститься. Уже почти город. Редкие дома между деревьями. Россыпи громадных булыжников, оставшихся с тех пор, как какой-то полумифический адепт земли уговорил горы немного подвинуться, расширяя долину. И белые предвратные башни, стройные и изящные, настоящее произведение архитектурного искусства. Еще минут пятнадцать, и вернувшиеся с маяка пересекут официальную черту города Большой Камень, а Хията потянуло поговорить. Странный он, всю дорогу молчал, а теперь словно на что-то решился. Лицо такое упрямое.

— Дорана, я должен кое-что объяснить.

— Объясняй, — милостиво кивнула девушка.

Он тряхнул головой, глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и объяснил. Объяснил все, о чем она и так уже догадалась.

— Мне кажется, ты думаешь, что я тебе нравлюсь, — осторожно сказал парень. — Только, на самом деле, тебе нравлюсь не я. Ты же видела, как я с водой разговаривал, а это иногда вот так вот действует на девушек. Не знаю почему. Может, я с водой на какое-то мгновение сливаюсь…

— И?

— Это скоро пройдет, — виновато сказал Хият.

— Скоро? Точно знаешь? — спросила Дорана.

Интересно же. Раз он настолько уверен, значит, у него уже есть опыт. Наверняка есть. Возможно он из-за этого опыта такой странный.

— Максимум полгода, точнее немного меньше, — сказал парень.

А голос печальный-печальный. Неприятный опыт, наверное.

— Такое уже было? — уточнила девушка.

— Ну, да, — признался Хият. Еще и кивнул, чтобы спутница не усомнилась.

— Чем закончилось? — спросила она.

— Ничем.

— Точно ничем?

— Точно, — уверенно сказал парень.

— Давай подробности, иначе не отстану, — заупрямилась Дорана.

Действительно ведь интересно. Может его кто-то там обидел, создав проблемы для всех девушек, желающих с ним сблизиться.

Хият улыбнулся.

— Подробности? — переспросил он. — Да ничего особенного. Три раза я бегал и скрывался, пока ко мне не потеряли интерес. Один раз решил проверить, вдруг что-то толковое получится, лучше бы не проверял.

Прозвучало как приговор. Похоже, для него девушки, бросающиеся на его воду, с тех самых пор что-то вроде вселенского зла.

— Хият.

— А?

— Я знаю, что я видела, успокойся. — Дорана попыталась изобразить равнодушие, получилось не очень. — Вот только… Если ты знал, как на девушек действуют твои беседы с водой, почему ты согласился играть? Ты же понимал, что не проиграешь!

Эй, злость, ты где? Очень нужно разозлиться, чтобы прочувствовал и осознал.

Хият улыбнулся, светло и радостно.

— Понимал. Поэтому и согласился. Красивое было зрелище. И я давал тебе шансы одуматься, ты сама не захотела.

— Мужчины! — фыркнула Дорана, и гордо задрав нос, зашагала к воротам города.

А он оказывается славный. Сам по себе. Без стихии. Еще бы понять, что на самом деле творится в его голове. Он же вовсе не дурак, просто ведет себя частенько неадекватно ситуации, вечно думает о чем-то постороннем, занят непонятно чем. И…

Дорана обернулась, скользнула взглядом по парню.

А еще он симпатичный, в меру. И тормоз. Безмерный. А может просто мерила для таких тормозов пока не придумали.

За городскими воротами Доране пришлось его подождать, потому что Хияту вздумалось полюбоваться аркой. Потом молча рысить за ним по переулкам, размышляя, как бы спихнуть на него обязанность отчитаться о проделанной работе и чем бы полезным заняться в это время. В голову, как назло, ничего не приходило. Парней Дорана уговаривать умела, но в этом случае ни в чем уверенной быть нельзя.

— Хият, а ты сразу решил рассказать мне про воздействие воды? — наконец приступила к переговорам девушка, рассчитывая, что дальше оно как-то само сложится, и можно будет с чистой совестью отправиться домой.

— Когда заметил, — отозвался парень.

Он остановился и начал неуверенно осматривать глухие заборы по обе стороны улицы и нависавшие над ними ветви яблонь. Дорана тоже пооглядывалась, но ничего интересного не увидела. Он, наверное, тоже, потому что посмотрел сначала на небо, потом себе под ноги.