— Хэнк… Подожди? Он что же, стрелял тебе в спину?

Рейс утомленно улыбнулся.

— Я понесся сломя голову, как только увидел его выходящим из дома с дробовиком в руках.

— Нагнись вперед, — сказала Кит.

Парень медленно подобрал колени и послушно обхватил их руками. И тут девушка отчетливо увидела три ярко-красные раны — одна на лопатке, две — чуть ниже.

— Рейс?

— А?.. — Он положил голову на колени, и голос его звучал приглушенно.

— Я… не знаю, что нужно делать.

— Принеси пинцет.

— Что! — Кит стало нехорошо при одной мысли о предстоящей операции.

Рейс медленно поднял голову и оглянулся через плечо.

— Можно моим ножом, если нет пинцета. — По лицу девушки пробежала судорога, и Рейс слабо усмехнулся. — Все будет нормально, солнышко. Думай о них, как о трех больших занозах, и все.

— Заноза? Рейс, но это же дробь!

— Мелкого калибра. Размером меньше, чем таблетка.

— Но она могла засесть глубоко.

— С той дистанции, с которой он стрелял, — нет.

Кит колебалась.

— Поверь, — сказал он, — вреда от этого будет не больше, чем от этой ванны с горячей водой. А боли и того меньше.

Ей нечего было возразить, и через пять минут она предварительно простерилизованным в кипятке острым, как две иглы, пинцетом, начала раздвигать края раны.

Рейс не издал ни звука, лишь несколько раз сжимал пальцами край ванны с такой силой, что белели костяшки. Но вскоре с этим ужасным занятием было покончено, и три маленьких, окровавленных свинцовых шарика лежали на ладони Кит. Рейс откинул голову на выступ и взглянул на нее. Затем он приподнялся, взял ее за плечи и мягко повернул к себе. Странное волнение почувствовала Кит и, чтобы скрыть его, грубо распорядилась:

— Надо бы еще добавить горячей воды.

Но он, не отпустил ее, притянул поближе и нежно поцеловал.

Девушка услышала его учащенное дыхание, и горячая волна неведомого доселе ощущения пробежала по се истомленному телу.

— Кит, — пробормотал он хрипло. — Кит, я… Оборвав себя на полуслове, он неожиданно убрал руки. Потом взглянул на девушку и улыбнулся: — Спасибо, док!

— Мне… О, да, конечно, — заикаясь, проговорила Кит.

Осознав, что она все еще продолжает рассматривать его тело в прозрачной воде, Кит торопливо вышла из комнаты. Вышвырнув дробь в мусорное ведро, она начала тщательно отмывать руки под краном в кухне, стараясь не думать о том, что это кровь Рейса.

Поцеловал из чувства признательности, упрямо сказала она себе, пытаясь думать о другом: в первую очередь нужно было обработать и перевязать раны, открывшиеся после хирургического вмешательства. Но сначала приготовить горячей пищи и разжечь огонь в камине.

Хорошенько растопив огонь и потушив мясо, она вернулась в ванную комнату.

— Рейс!

Тот не двинулся. Голова парня лежала на выступе, а от воды медленно поднимался пар. Вид у него был гораздо более умиротворенный и расслабленный, чем прежде. Подойдя ближе, она услышала его сонное посапывание.

На цыпочках, пробравшись в кухню, Кит вытащила из духовки мясо.

Кит, выпрямившись, села на диване, старательно укутываясь от утреннего холода вязаным шерстяным платком. Потом поправила свитер, в котором уютно проспала ночь и, пошатываясь со сна, прямо в носках прошла к камину. Она помешала угли, подбросила несколько чурок, подождав, пока пламя снова займется, на цыпочках подошла к двери спальной комнаты и, приоткрыв ее, тихо заглянула внутрь.

Рейс не шевельнулся на скрип двери. Он все еще лежал, разметавшись на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Едва ли он помнил, как оказался в спальне и рухнул в беспамятстве на ее кровать.

Кит постояла немного в большой комнате, затем перешла к письменному столу, включила лампу и вернулась к работе, которую прервала вчера днем.

Девушка перелистывала записную книжку, заполненную крупным отцовским почерком, пытаясь вспомнить имя человека, на помощь которого она очень рассчитывала. Просмотрев почти половину телефонов, она испытала лишь острое угрызение совести: почти все эти люди прислали письма и телеграммы с соболезнованиями, а она так до сих пор ничего им не ответила.

В глаза бросилось имя Парк, но секундой позже она поняла, что речь идет о новом открывшемся ресторане под тем же названием, куда отец водил ее незадолго до смерти. Кит стала читать дальше и на следующей странице наткнулась на имя Ричард Парксон.

Вот оно! Все стало на свои места, стоило ей только вспомнить имя человека, занявшего место отца в Центре. Наверняка он присутствовал на похоронах, но оглушенная горем, она только теперь осознала, что встречалась с ним раньше.

На странице был всего один телефон — домашний, но Кит тут же сообразила, что отцу не было необходимо записывать собственный номер телефона, по которому предыдущие двадцать лет звонили ему. Она взглянула на часы. Если Ричард Парксон отличался пунктуальностью и трудолюбием отца, то он, вероятно, уже на своем рабочем месте. Кит подняла трубку.

Было странно набирать с детства знакомые цифры, чтобы позвонить совершенно другому человеку. Когда на другом конце провода ответил женский голос, Кит попросила доктора Парксона. В ответ раздалось длительное молчание.

— Алло! Вы здесь?

— Э-э… Да, прошу прощения!

— Я бы хотела поговорить с…

— Я слышала, но боюсь, что это невозможно.

— Видите ли, меня зовут Кит Кэмрун, мой отец был…

— О да, конечно, мисс Кэмрун. Я отлично помню вашего отца.

— Тогда могла бы я поговорить с доктором Парксоном?

— Извините, но боюсь, что нет. Видите ли… Его здесь больше нет. Может быть, вы поговорите с доктором Уитни?

Это имя было знакомо ей. Доктор Мартин Уитни.

«Политикан, а не ученый, — говаривал отец; — За долгие годы не провел ни одного толкового исследования».

— Нет, — ответила Кит. — Не сейчас. Вы не могли бы сказать, где сейчас можно отыскать доктора Парксона? Я рассчитываю, что он поможет мне разобраться с записями моего отца.

— О-хо-хо! — искренне вырвалось у женщины. — Боюсь, что ничего не получится. Кроме того, нам запрещено говорить на эту тему.

Кит положила трубку, озадаченная тем, что никак не может понять, что же послужило поводом к тому, что секретарша буквально стоит насмерть. Какое-то время она смотрела на телефон, а затем, решительно набрала номер, записанный в книжке. Послышались долгие гудки, и, подождав несколько минут, девушка в замешательстве повесила трубку.

Кит решила сварить кофе, надеясь встряхнуться и попытаться разобраться в довольно странной ситуации.

Она сидела, уютно свернувшись на диване, и пила дымящийся свежесваренный кофе, когда неожиданно раздавшийся телефонный звонок заставил ее едва не подскочить на месте. Торопливо отставив чашечку, девушка поспешила к письменному столу, испугавшись, что резкий звук телефона мог разбудить Рейса.

— Мисс Кэмрун? Говорит доктор Уитни, руководитель Центра сельскохозяйственных исследований. Кажется, мы встречались пару лет назад.

— Да, помню, доктор Уитни. — Ответила Кит с запозданием испуганным голосом.

Она видела его на рождественском обеде в Центре, и самовлюбленный вид ученого произвел на нее должное впечатление задолго до того, как отец нелестно отозвался о нем.

— Мне передали, что вы звонили.

Хорошая работа, подумала Кит. И часу не прошло, а он уже в курсе.

— Да, звонила. Я хотела поговорить…

— Мисс Уотсон сказала мне, что вы хотели бы поговорить с доктором Парксоном. Боюсь, это невозможно. Однако я вполне бы мог заменить его, мисс Кэмрун, поскольку в курсе всех проектов, которые осуществлялись в стенах нашего Центра.

Что-то в его тоне не поправилось Кит.

— Я не сомневаюсь в вашей компетентности, доктор Уитни, но я бы предпочла…

— Мисс Кэмрун, мне тягостно первым сообщать вам эту тяжелую весть…

— Тяжелую весть?.. — переспросила девушка.

— Да… об этом ужасном происшествии. Он погиб в результате наезда, а водитель скрылся…