Глава 3

— Скажите, а почему вы мне подарили не золотое кольцо, а серебряное?.. — спросила я графа Фиера, когда мы сидели за обеденным столом в общем зале постоялого двора. Народу в зале хватало, и потому было довольно шумно, на нас никто не обращал внимания, и мы могли спокойно поговорить. После того, что рассказал граф, у меня еще оставалось немало вопросов, и я старалась получить на них ответы. — Конечно, это не так и важно, тем более что брак наш весьма условный, но все же обычно на свадьбу невесте покупают золотое кольцо…

— Дело в том, что лесная ведьма посоветовала нам отныне постоянно носить при себе какую-либо вещь из серебра: дескать, это хоть и слабая, но все же защита от дурного взгляда и колдовства… — граф придвинул к себе тарелку с жареной уткой. — Конечно, Парику сейчас это вряд ли поможет, но вот нам с вами все же стоит последовать этому совету. Себе-то я приобрел серебряную цепь на шею, чуть ли не в палец толщиной, а вам, Черил, вчера в лавке ювелира купил это кольцо. Конечно, оно довольно простое, но бриллианты…

— Понятно… — кивнула я головой, и покосилась на сидящего рядом со мной Патрика, который без особого интереса ковырял ложкой пшенную кашу в своей тарелке. — Вот что, дорогой супруг, у меня к тебе просьба — больше не хватать меня так крепко за руку, а не то синяки там никогда не сойдут.

— Хорошо… — муженек даже не смотрел в мою сторону. — Я постараюсь, только и ты, будь добра — не отходи от меня дальше, чем на пару шагов. Мало ли что…

К этому времени мне уже рассказали о том, что Патрик сохранял человеческий облик, самое большее, на расстоянии пяти шагов от меня, а дальше начинались изменения. Откуда об этом стало известно? Просто когда я лежала в обмороке возле скамейки в саду дяди Тобиаса, то мужчины еще тогда поневоле отметили, на каком расстоянии от меня Патрик становится человеком, а когда на него возвращается драконье обличье. Конечно, неплохо бы еще раз проверить, но это надо сделать так, чтоб не попасть на глаза ни кому из посторонних. Именно потому Патрик и не выпускал из своих рук мою ладонь — боялся, что я отойду в сторону чуть дальше, и неизвестно что тогда может произойти. Вернее, это как раз хорошо известно… Конечно, находиться рядом с вечно недовольным Патриком — удовольствие небольшое, но делать нечего, надо постараться как-то не обращать внимания на его мрачную физиономию и постоянное ехидство.

— А эта герцогиня, как ее…

— Герцогиня Тирнуольская… — поправил меня граф Фиер. — Должен сказать, что это потрясающая женщина, достойная уважения и восхищения.

— Не сомневаюсь. Я хотела сказать другое: если вас ищут, то наверняка обратили внимание на то, что она покинула столицу одновременно с вами.

— Верно, только вот нас с ней при отъезде из столицы никто не видел, во всяком случае, я на это надеюсь. Даже когда герцогиня ненадолго заехала к себе во дворец, чтоб дать необходимые распоряжения, мы с Патриком сидели в карете с задернутыми шторками. И потом, она отправилась в путь в своей карете, а мы следовали за ней на небольшом расстоянии. Кстати, при выезде из столицы она остановилась возле поста стражников, о чем-то их спрашивала. Естественно, что служивые поневоле заглянули внутрь кареты, но не увидели там никого, кроме двух женщин. А еще перед своим отъездом герцогиня сообщила своим слугам, что она уезжает на некоторое время для лечения ожогов, которые получила при пожаре — мол, ее здоровье становится все хуже и хуже…

— Она действительно пострадала?

— К сожалению, да, но ее старая нянька получила еще больше ожогов, так что их отъезд из столицы выглядит вполне логично. Поразительная женщина — с такими ранами отправиться в путь, да еще и долго брести по лесу! И при этом ни слова жалобы, да еще и постоянно подбадривала Патрика! Ничего не скажешь — удивительная выдержка, хладнокровие и сила воли! Даже ее старая нянька берет пример со своей воспитанницы! Радует хотя бы то, что столь тяжкая дорога была пройдена не напрасно — лесная ведьма сделала все, чтоб залечить страшные ожоги, полученные бедными женщинами. Стоит признать, что в этом деле она оказалась великой мастерицей. Конечно, до полного исцеления пострадавшим дамам еще далеко, но, тем не менее, дело идет на поправку, и раны от ожогов выглядят куда лучше.

Судя по тому, как граф говорит о герцогине, он явно к ней неравнодушен. Что ж, некоторым мужчинам нравятся сильные женщины.

— Удивительно, как инквизиция все еще не добралась до старой лесной ведьмы…

— А у святош это вряд ли получится при всем желании. Мы и с проводником-то еле-еле до нее добрались, а уж без него в той глухомани и вовсе делать нечего — забредешь невесть куда, потому как в том медвежьем углу ничего не стоит заблудиться. Скажу больше: если ведьма захочет, то никто из тех, кто попытается ее захватить, просто не выйдет из леса — будут плутать, пока не умрут. А еще, как это ни удивительно, но лесная ведунья каким-то образом знала, что к ней идут люди за помощью… В общем, ее так просто не возьмешь.

— И все же герцог Малк знает, что герцогиня о многом умалчивает.

— Это верно. К ней уже не раз подходили с душевными разговорами о том, не вспомнит ли она еще хоть немного из того, что произошло в охотничьем домике — дескать, тот убитый егерь служил у вас много лет, был очень опытным и выдержанным человеком, отзывы о нем всегда были самые лучшие… Так что непонятно, с чего он вдруг решил напасть на своих хозяев?! Однако герцогиня лишь качает головой — сама, мол, ничего не понимаю, все было, как в тумане! К тому же она постоянно проливает слезы и, глядя на герцогиню, любой решит, будто несчастная женщина находится в глубокой апатии, и ей ни до чего нет дела. Надо сказать, что подобное у нее получается весьма достоверно.

— Граф, но ведь и вы все бросили, когда внезапно отправились в путь со своим племянником… — продолжала я свои расспросы. — Разве вас не ждут дома?

— Моя жена умерла несколько лет назад, заболела, и очень скоро истаяла, как свечка… — вздохнул мужчина. — Врачи утверждают, что такое иногда случается… У меня двое сыновей, но оба сейчас в армии… Кстати, перед тем, как покинуть столицу, я написал письмо своему управляющему — дескать, встретил старого знакомого, которого не видел много лет, и отправляюсь к нему в усадьбу, где, возможно, задержусь…

— И он поверит?

— Поверит, или нет — какая разница?.. — пожал плечами граф. — Ему велено содержать в порядке мой столичный дом, так пусть этим и занимается!

— Ну, не знаю… — протянула я. — На мой взгляд, это выглядит несколько странно — все же такой неожиданный отъезд! Если я правильно поняла, вы отправились, в чем были, не взяв в дорогу ничего из своих вещей…

— Да как бы ни выглядело, а все необходимое можно приобрести в дороге… — граф побарабанил пальцами по столу. — Это все мелочи, главное в другом… Видите ли, я не могу назвать себя очень богатым человеком, скорее, отношу себя к людям среднего достатка. Тем не менее у меня есть имя, положение в обществе, связи, у моих сыновей неплохо складывается карьера в армии… Однако если в борьбе за трон победит герцог Малк, то разлетающиеся обломки рухнувшей династии заденут не только меня, но и мою семью: мать Патрика — моя сестра, с семьей герцога Нельского у меня всегда были не просто родственные отношения, скорее, их можно назвать доверительными и дружескими, а значит, и я могу быть обвинен…

— Но в чем?!

— Скажем так: знал, но ничего не сказал Святой Церкви о том, что в семье моего родственника герцога Нельского занимаются темным колдовством и давно продали душу Темным Небесам. Подобное обвинение грозит соучастием, а, значит, и костром. Оба моих сына могут оказаться там же вместе со мной…

— Это жестоко… — а сама подумала о том, что если герцог Малк добьется своего, то меня, без сомнений, ожидает то же самое сомнительное удовольствие, то бишь костер на площади. Что ни говори, но отныне я считаюсь женой Патрика, то есть едва ли не самым близким его родственником, и, естественно, должна знать, что представляет собой мой муж. Если же Патрик предстанет перед судьями в наведенном обличье… Пожалуй, когда хворост начнет разгораться под моими ногами, то триста золотых мне будут ни к чему…

— Именно потому я без просьб и уговоров стал помогать своему племяннику в этой более чем неприятной истории… — продолжал граф. — Черил, вас, наверное, удивило то, что я вынужден сам управлять каретой? К сожалению, иначе поступить невозможно, не привлекать же к этому делу совершенно постороннего человека! У герцогини есть несколько человек, до мозга костей преданных ей, но один из них как раз был кучером ее кареты, а остальные остались в столице, занимаются тем, что собирают кое-какие сведения…

— Надеюсь, успешно… — вздохнула я.

— Когда у тебя столько золота, как у герцогини, то любое расследование идет не в пример легче и быстрее. Не сомневаюсь, что герцогиня сейчас вовсю собирает доказательства причастности герцога Малка к запретным делам, которые будут небезынтересны святым отцам.

— А если не найдет?

— Не сомневайтесь — отыщет… — усмехнулся граф. — Подобное даже не обсуждается.

— Это, конечно, неплохо… — согласилась я. — Но, может быть, вы мне все же скажете, куда мы сейчас направляемся?

— К Синим горам… — после паузы ответил мне граф.

— Мне кажется, это достаточно далеко… — сказала я, пытаясь вспомнить, что знаю о Синих горах. — По-моему, они находятся где-то на севере, и слава о них идет далеко не самая лучшая.

— Есть такое дело… — кивнул граф.

— Так вы там собираетесь найти скорлупу от драконьих яиц?.. — продолжала я свои расспросы. — Значит, там и драконы водятся?

— Возможно… — уклончиво отрезал граф.

— Надо же, а я была уверена, что эти летающие ящеры остались только в сказках, а в жизни их давно нет… — покачала я головой. — Или обряд был сделан на старой скорлупе, которую нашли случайно?