В ваших мыслях не было вражды к этим людям, хотя и те, и другие были для вас глубоко чужими. Наоборот, мы зафиксировали отеческое отношение молодого человека к народам всей планеты. Стремление обрести крылья и полететь, чтобы помочь попавшему в беду человеку, наказать убийцу, посмотреть, как живут другие люди.

Затем, спустившись с горы, вы зашли в тень от луны, и мы контролировали ваше учащенное сердцебиение, затем всплеск страха при выходе на освещенное место, и быстрый переход к спокойному веселью. После этого мы прекратили наблюдение за вами. Что вы можете сказать по этому поводу?

Действительно, в это время я находился в служебной командировке в Туркмении на одном из участков советско-иранской границы. Поздней лунной ночью я находился на проверке пограничных нарядов. Оставив младшего наряда с лошадьми, я поднялся на довольно высокую гору, откуда хотел понаблюдать за действиями проверяемого наряда. Наряд двигался по строго установленному графику, внимательно проверяя с фонарями контрольно-следовую полосу.

Ночь была тихая. Ярко светили звезды, а одна, самая яркая, находилась прямо надо мной. На иранской стороне виднелись огни небольшого городка, где жили, радовались и страдали люди.

На советской стороне, на таком же расстоянии от меня, виднелись огоньки примерного такого же туркменского городка, где тоже жили, радовались и страдали люди, которым совершенно не было дела до того, кто не спит ночью и охраняет границу. Мне тоже не было особого дела до жителей обоих городков. Я находился здесь не по своей воле, как военнослужащий, и с удовольствием вернулся бы в Россию, границу которой еще тогда надо было восстановить в ее исторических пределах и охранять. Действительно, у меня тогда были мысли на крыльях улететь на свою родину.

Возвращаясь к лошадям, я находился в тени горы, и практически ничего не видел. Выйдя на освещенное луной место, я заметил мелькнувшую тень, мгновенно достал, зарядил пистолет и приготовился к действиям по обстановке. Удостоверившись, что тень с пистолетом моя, я сразу успокоился, рассмеялся и спокойно пошел к тому месту, где меня ожидал коновод с лошадьми.

Об этом случае я не рассказывал никому и во время лекции пришельца даже не думал об этом.

Посмотрев на меня и, вероятно, будучи удовлетворенным считыванием моих мыслей, незнакомец продолжил:

– Второй раз вы попали в поле нашего зрения в конце сентября 1990 года на границе России и Китая. Анализатор выделил всплеск эмоций и сообщил о его аналогии с сигналом девятнадцатилетней давности. Опять были мысли о крыльях и желании летать.

Действительно, в конце сентября 1990 года я был в отпуске и занимался рыбалкой на пограничной реке Амур. После заброса сплавной сети я лежал на дне лодки и смотрел на звездное небо. Внезапно мое внимание привлекла яркая точка, которая на большой высоте вспыхнула ослепительным светом, распространявшимся концентрическими кругами.

Неплохо, - подумал я, - высотный ядерный взрыв, световое излучение, ударная волна, радиоактивное излучение, затем наведенная радиация, лучевая болезнь и мучительная смерть. Третья мировая война что ли началась? А я спокойно ловлю рыбу. Улов, кстати сказать, был очень неплохой.

Связавшись с пограничной заставой, я доложил по команде "Воздух". Через некоторое время мне сообщили, что идет плановое уничтожение ракет средней и малой дальности путем их запуска на предельную высоту и подрыва самоликвидатором.

Тогда-то у меня и появилась мысль о крыльях, чтобы полететь и треснуть в торец одного человека, наносившего ущерб обороноспособности России и бросавшего деньги на ветер. Об этом знал только я. Поэтому то, о чем говорил незнакомец, очень походило на правду.

– Александр, давайте вы не будете называть меня незнакомцем. Зовите меня просто Орсио. Мое настоящее имя созвучно этому. Для идентификации личности мы применяем и цифровой код, но это на Земле является противоестественным. Люди, верящие в сверхъестественные силы, создавшие Землю, верят и в силы, способные уничтожить эту Землю во время страшного Суда, называемого Армагеддоном. Посланцы Армагеддона должны иметь цифровые обозначения. Но мы к ним не относимся и не верим в Армагеддон. Армагеддон может устроить только человек, создавший столько орудий своего уничтожения, что достаточно даже компьютерной ошибки, чтобы на Земле остались только отдельные виды бактерий, могущие по теории вероятности положить начало зарождению новой жизни на вашей планете.

Действительно, он читал мысли, ведь я его ни разу не назвал незнакомцем и не называл своё имя.

– Затем мы отследили Вас в телепередачах центрального и областного телевидения, когда Вы занимались политической деятельностью. Нам понравилась Ваша спокойная и взвешенная позиция.

Кроме того, нам понравилась Ваша страна. Делая анализ континентов и стран, мы отметили во многих странах высочайший уровень самодовольства и пренебрежения к тем, кто стоит ниже их по уровню развития и уровню жизни населения. Эти страны считают свой образ жизни идеальным и готовы силой насаждать его во всем мире, считая, что они делают это во благо других народов. Совсем недавно цивилизованные государства объединились против одной маленькой страны, пытавшейся сохранить свою территориальную целостность. Бомбардировками они заставили капитулировать правительство и фактически разделили страну на враждующие между собой районы. Коммунистическое руководство вашей страны также хотело осчастливить все народы мира и железной рукой загнать их в царство счастья.

Смена идеологии поставила Россию в особый ряд стран мира. Великая и не великая страна. Былое величие будоражит умы, но реальное положение вещей взывает к необходимости упорного труда и приложения максимума усилий, что возродить Россию в том облике, в котором она была до великих потрясений.

Презираемые страны в свою очередь презирают развитые страны и Россию за то, что она перестала им помогать и за то, что она не претендует на мировое господство.

Орсио что-то еще говорил, а мне представилось, что я нахожусь на конспиративной квартире неизвестной мне разведывательной службы, и представитель этой службы старается обосновать целесообразность предложения, которое он мне должен сделать. Для чего, спрашивается, читать мне занимательную лекцию о космогонии и внешней политике.