Неласковы эти края зимой.

Зимой над океаном стоит ночь. Солнце зашло. Только сполохи освещают ледяную пустыню. Ледяные поля движутся. Ветер и течения несут их к Гренландии. Льдины громоздятся друг на друга, растут ледяные холмы — торосы. Над торосами то завывает пурга, то беззвучно развертывает в небе голубые ленты северное сияние. И так — до весны.

Весной светлеет край горизонта. Над ледяной пустыней поднимается солнце. Оно движется кругами над краем ледяного поля, кружит, как птица, разучившаяся летать за долгую зиму.

В воздухе нет-нет да промчится самолет ледовой разведки. Он ищет разводья во льдах, указывает дорогу караванам. Впереди караванов — ледоколы. Стрекоча и размахивая лопастями винта, боком пролетит вертолет.

Летом ледяные поля отступают от материка. Только отдельные ледовые языки висят над судоходным прибрежным путем, грозя перекрыть его. Коротко и безветренно лето в Арктике. Торопятся по стылой белесой воде пароходы — надо до осени перевезти грузы и укрыться в портах.

На карте Гудзонова залива, в самой южной его части, есть небольшой залив. Он называется залив Джемса.

Трагическая история капитана Гудзона поражает всякого, кто знакомится с ней.

Стремясь открыть в арктических морях проход в Тихий океан, Гудзон совершил три путешествия. Слава первооткрывателя не давала ему покоя. Он совершал одну ошибку за другой. Команды его кораблей были набраны из случайных людей — матросов, привыкших плавать в теплых, тропических морях. Дважды, достигнув льдов, они поднимали бунт. Суровость полярных мест и дерзость капитанской мечты пугали их.

Перед последней экспедицией умерла жена Гудзона, и капитан взял с собой в плавание сына-подростка.

Доверие к Гудзону было подорвано. Лондонские купцы, снарядившие судно, посадили на него второго капитана, дав ему право отменять решения Гудзона. Едва отплыв из Лондона, Гудзон высадил этого человека на берегу Темзы.

Во время стоянки в исландском порту экипаж судна взбунтовался. Подавив бунт, Гудзон поплыл с ненадежным экипажем к берегам Америки. Он решил обойти ее с севера и попасть в Китай и Японию через полярные льды.

Обогнув пустынный полуостров Лабрадор, Гудзон увидел, что берег круто повернул к югу. Может, это и есть долгожданный проход? Но вскоре перед кораблем стеной встал западный берег залива. Было начало ноября. Гудзон решил остаться на зимовку, а летом вновь продолжить плавание.

Зима прошла, к общему удивлению, благополучно. Удачная охота на птиц пополняла скудные корабельные запасы.

Наступило лето, льды ушли из залива. Корабль снялся с якоря. Но тут вспыхнул бунт. Испуганные настойчивостью капитана, боясь новых поисков и зимовок, матросы связали Гудзона и, посадив его с сыном и семью верными матросами в шлюпку, оставили их.

Корабль ушел в Англию. Больше о судьбе Гудзона, его сына и матросов ничего не известно. Они, конечно, погибли… Я долго пытался узнать, как звали сына бесстрашного капитана. Хотелось верить, что маленький залив на картах называется именем мальчика.

В одной из старых книг о плаваниях в Арктике я наконец нашел: сына Гудзона звали Джон, а маленький залив в южной части Гудзонова залива носит имя капитана, посетившего эти места лет двадцать спустя после последнего плавания Генри Гудзона.

Капитана Гудзона можно упрекнуть во многих ошибках. Он не знал одного — колебаний в достижении цели.

Летом 1933 года по узкой полосе воды между чукотским берегом и кромкой океанского льда плыл пароход. Это было новое ледокольное судно «Челюскин». «Челюскин» шел из Мурманска опытным рейсом через Арктику на Дальний Восток.

Ничто не предвещало беды. До Тихого океана оставалось менее 300 миль. Обычный в этих краях штиль сопровождал судно.

Неожиданно с севера появилась низкая слоистая облачность. На облаках играли белые зайчики. Это освещал облака лед. Надвигались сплошные ледяные поля.

19 сентября льды окружили пароход. «Челюскин» остановился. Несколько раз он пытался вырваться из плена, с разгона таранил тонкие льды. Но все было напрасно. Зажатое льдом судно начало дрейфовать назад. Около борта образовались торосы. Лед давил на обшивку корабля. По ночам трещало железо…

Наступила полярная ночь. Тяжелые ледяные глыбы громоздились вокруг судна. Не выдержав их напора, разошлись швы, внутрь судна поступила вода. Команда и пассажиры готовились покинуть корабль.

В ночь на 13 февраля 1934 года раздавленный льдами «Челюскин» пошел на дно. Люди остались на льдине одни посреди океана.

История Арктики знает много трагедий. Раздавленные льдами, погибли немецкий корабль «Ганза», американские «Эдванс» и «Жаннета». Только остатки зимовий да могильные кресты, найденные много лет спустя на пустынных берегах, сообщили миру о последних днях и маршрутах их экипажей.

Но на этот раз все было иначе.

На помощь челюскинцам пришла вся страна. Слабые радиосигналы, летевшие в эфир со льдины, ловили станции от Чукотки до Крыма. К месту гибели «Челюскина» вылетели самолеты. Жители чукотского селения Ванкарем построили за несколько дней на вечно мерзлой земле аэродром.

На помощь дрейфующему лагерю вышли ледоколы. Они торопились: приближалось полярное лето, вот-вот могло начаться таяние и торошение льда.

И челюскинцы знали — помощь идет. Неподалеку от лагеря они расчистили узкую полосу — ледовый аэродром. Эту почти незаметную сверху площадку должны были найти в бескрайней ледяной пустыне летчики. И они нашли ее.

5 марта над лагерем появился самолет. Сделав несколько кругов, он сел на льдину. Фамилия летчика была Ляпидевский. В тот же день он вывез из лагеря на Большую землю женщин и детей.

С 5 марта по 13 апреля вывозили по воздуху челюскинцев. Наконец последний самолет с пассажирами взлетел над льдиной и, качнув крыльями, взял курс на юг. Вскоре челюскинцев и их спасителей встречала Москва. Так началась новая страница в истории Арктики. Попавшие в беду в Ледовитом океане теперь знают: «Помощь придет!»