– Очистите воздух от этого… - и не смог подобрать сравнения, только с трудом сдерживал рвотные позывы.

Но слова и не потребовались: мерцая, серая масса стала собираться хлопьями, падать вниз и исчезать за мгновение до падения на обломки стен на полу.

Первое, что я увидел - огромные от изумления и страха глаза Эжоны, стоящей на коленях в паре шагов от меня. Похоже, девочка спешила ко мне на помощь. Это было приятно…

Но, переведя взгляд на причину столь сильных ощущений драконихи, я потерял все разумные мысли и наверняка со стороны выглядел еще более ошеломленным: то, что еще недавно было серой массой скопления отвратительных существ, в это мгновение ослепляло своей не менее чудовищной красотой.

Ростом чуть повыше меня, абсолютно прозрачные, но прекрасно различимые в темноте, в воздухе парили несколько фигур. Головой я понимал, что это те же существа, но сердце отказывалось принимать правду.

Невероятно тонкие и длинные конечности, продолговатые лица, огромные глаза с продольными щелками радужных зрачков… Но все терялось на фоне потрясающих, словно сотканных из блеска драгоценных камней и брызг горного ручья, постоянно меняющих форму и цвет, крыльев за спинами существ.

Они ждали. Но пока я любовался прозрачной красотой, свечение перешло в мерцание, существа медленно оседали на пол. Тонкие конечности изгибались змеями в болевом синдроме. Кончики крыльев рассыпались разноцветной росой на серых обломках. Но глаза светились силой и жесткостью. Они ждали приказа, моего приказа. Сияние подчинило себе эти невероятные, чужие существа.

Я мучительно подыскивал слова. Мне хотелось узнать, кто они, откуда и почему прятались за такой неприглядной маской. Я жаждал отомстить за наше падение и в то же время извлечь пользу для себя из такого странного сотрудничества.

Существа, не зная о моих душевных метаниях, опускались все ниже и постепенно умирали, осыпаясь таящими блестками.

В поисках поддержки и совета, я бросил взгляд на Эжону, но девушка не видела ничего вокруг, кроме цветного водопада. На губах девушки блуждала улыбка глубокого удовлетворения. Как и была, на коленях, сложив руки ладонями, дракон наслаждалась каждым мгновением чужой смерти.

В апатии, я опустил Сияние. Клинок, обиженно полыхнул, мол дело не завершено, чего тогда звал? А я просто не знал, чего дальше предпринять. От чужаков остались только вялые искорки на полу, да и они быстро гасли, стоило задержать взгляд на какой-нибудь из них.

Руку резко обожгло: окончательно разобидевшийся клинок выпал из разжатой ладони на пол, ворчливо звякнув, и померк. Я раздраженно пожал плечами и оставил его валяться, направившись мимо коленопреклоненной Эжоны на поиски Нарвэ.

Девушка никак не отреагировала на мое движение, устремив бессмысленный взгляд в пустоту.

А эльф тут славно поработал: я едва уклонился от парочки особо вредных осколков, решивших рухнуть именно тогда, когда я проходил мимо. Заброшенный город гудел и содрогался, вздымая вихри пыли, словно рыдал по ушедшим в небытие жителям.

Стряхивая наваждения и страхи и убеждая себя в том, что город вовсе не живой, я передвигался все быстрее и, в конце концов, сорвался на бег, стремясь быстрее найти девушку. Но полуразрушенные помещения были похожи одно на другое, и я вскоре испугался, что не смогу найти дороги назад.

Метнувшись в обратную сторону, я сразу натолкнулся на то помещение, где и разыгралась чужая трагедия. Опешив, я чуть не получил по макушке еще один метким броском разрушающегося города. Едва увернувшись, я бросился к клинку, не обращая внимания на бурчание железного друга, запихал его в ножны, схватил Эжону, видимо так и не двинувшуюся с места и потащил девушку к бесчувственному эльфу.

– Что происходит? - испуганно воскликнула словно только что проснувшаяся дракониха, озираясь по сторонам.

– Сам бы хотел знать, - буркнул я, сграбастывая в охапку белобрысого эльфа.

Пылевые вихри становились все сильнее, город содрогался все чаще, в воздухе то и дело пролетали мелкие и крупные камни, словно выпущенные из катапульты.

Древний город, лишившись своих хозяев, следовал за ними в небытие, грозя захватить с собой и нас. И единственное, что мне пришло на ум в этот момент - старая детская уловка со сферой, в которую я "одевался" каждый раз, когда понимал, что избежать наказания невозможно, но так хотелось отсрочить его.

Абсолютно бесполезная выдумка, как называл сферу мой отец, позволяла оградиться от внешнего мира на сутки - трое, в зависимости от моего страха и рождалась только от этой эмоции. Не помню, когда я это придумал - мне казалось, что это знание родилось вместе со мной. Отец пытался искоренить это во мне и никогда не отменял наказания. И около сферы всегда вынужден был находиться один из учителей, ожидая, когда она лопнет.

Единственным неудобством для меня было то, что я ничего не мог поделать, пока сфера сама не изживала себя. Невозможно было ни пошевелиться, ни читать, ни играть, только ждать и думать. Теперь-то я понимаю, что искусственно создавал условия, какие были в утробе матери, что приносило ощущение покоя и защиты.

И вот теперь это спасло жизнь мне и еще парочке чокнутых существ, рискнувших связать со мной часть своей жизни.

То ли страх был более велик, чем я думал, то ли изрядно возросшие за последний год магические способности усилили детское заклинание, но сфера продержалась очень долго.

Сначала меня это радовало: я видел, как разрушается город, перерастая в чудовищный ураган, сметающий с поверхности остатки развалин. Сфера защитила нас и от плотного тумана серой пыли, сквозь которую ничего невозможно было разглядеть, но что еще хуже - я знал, что попади мы в такой туман, то сразу бы погибли от удушья.

Прощальных подарок этому миру от иных существ, непостижимым образом оказавшихся здесь неизвестное количество времени назад и почему-то не сумевших вернуться, наверняка нанес огромный урон. Но мы этого не знали, терпеливо ожидая освобождения. От нечего делать, я попытался докричаться до эльфа и его жены или хотя бы почитать их мысли, но ничего не добился.

На третьи сутки, когда я уже почти скончался от скуки, туман поредел. Ветер быстро разогнал остатки чужеродной массы, открыв нашему взору широкую равнину без следов странного города, без каких-нибудь растений и живых существ.

Впрочем, я быстро устал от однообразного пейзажа и, наконец, заснул.

Сон был неровным и тревожным: обрывки воспоминаний, крики, тающие вдали. Нервировало то, что голоса были знакомы, но я не узнавал тех, кто кричал. Как не различал, что именно они кричали. Было ли это предупреждение или крик о помощи, или просто зов… Лица друзей, тающие и теряющие блики разноцветных брызг. Их зрачки приобретали форму горизонтальных щелок, а глаза излучали жестокость и страдание одновременно.

Открыв глаза, я обрадовался: сон вымотал меня так, что я почувствовал себя еще более уставшим.

Сфера все еще существовала. Пустынный пейзаж немного оживился - чистое небо открывало вид на великолепную россыпь звезд. Ночь. Это показалось мне хорошим знаком. В следующее мгновение сфера лопнула мыльным пузырем.

Я упал на что-то мягкое и немедленно столкнулся взглядом с горизонтальными зрачками. Похолодев от ужаса, я вскочил и облегченно рассмеялся: это просто Эжона недовольна, а зрачки как и положено - вертикальные и черные. Чего только с перепугу не привидится.

Девушка выразительно потерла ушибленный бок и показала мне кулачок. Я неловко пожал плечами и примирительно улыбнулся, протягивая руку для помощи.

– А где эльф? - спросил я Эжону, когда девушка встала. Голос неприятно скрипнул в горле: неудивительно, за столько времени молчания хорошо, что я вообще еще помню как это делается. - Вроде я его тоже брал…

– Да уж, - сипло ответила девушка. И, прокашлявшись, добавила: - Да вот он. Спит.

Оглянувшись, я увидел, что Эрлиниэль опять висит в воздухе. Хвала Тьме, хоть не светится, а то неизвестно что бы привлекло наше солнышко ночью в пустыне.