— Отвези меня куда-нибудь. Вниз, к докам. Куда-нибудь в злачное место. Погоди. — Она сняла бриллианты с шеи. — Будет лучше, если ты опять их спрячешь. Не хватает только, чтобы меня из-за них укокошили.

Они вышли на улицу. Машина стояла в маленьком переулке, узком и темном. Как только они свернули за угол, к ним подъехала другая машина, и из нее выскочил молодой человек.

— Слава Богу, Норин, наконец-то я тебя нашел! — вскричал он. — Черт побери, этот осел Джимми уехал на чужой машине. Только Господу известно, где теперь бриллианты. Мы влипли в ужасную историю.

Норин непонимающе на него посмотрела:

— Что ты имеешь в виду? Я получила бриллианты, а сейчас они у Эдварда.

— У Эдварда?

— Да. — И она указала на Эдварда, стоявшего рядом.

«Кто уж влип в ужасную историю, так это я, — подумал Эдвард. — Десять против одного, что это братец Джеральд».

Молодой человек уставился на него.

— Что это значит? — произнес он с угрозой. — Эдвард в Шотландии.

— О! — воскликнула девушка и пристально посмотрела на молодого человека.

Она то краснела, то бледнела.

— Так кто ты на самом деле? — спросила она тихим голосом. — Значит, ты настоящий. — Она умолкла.

Эдварду потребовалось несколько секунд, чтобы оценить ситуацию. В глазах девушки был страх, а может быть, восхищение? Должен ли он объяснять? Нет, нельзя быть таким банальным! Надо довести игру до конца.

Он церемонно поклонился.

— Должен поблагодарить вас, мисс Норин, — произнес он, изображая великосветского щеголя, — за изумительный вечер.

Он бросил быстрый взгляд на машину, из которой только что вышел молодой человек. Это его машина!

— И я хочу пожелать вам доброй ночи.

Один быстрый рывок, и он был внутри, нога на сцеплении. Машина рванулась вперед. Джеральд застыл словно парализованный, но девушка оказалась более проворной. Как только машина рванула с места, она бросилась наперерез. Машина вильнула, наугад обогнув угол, и остановилась. Норин, запыхавшись, подбежала к Эдварду.

— Ты должен отдать его мне, ты должен отдать! Я обязана его возвратить Агнес Лорелле. Ну не будь букой! Мы провели прекрасный вечер, мы танцевали, мы же теперь друзья. Ты отдашь его мне? Мне?

Женщина, которая опьяняет вас своей красотой. Это была как раз такая женщина…

К тому же Эдвард и сам очень хотел как-нибудь избавиться от колье. А тут само небо предоставило ему возможность сделать красивый жест.

Он небрежно вынул колье из кармана и вложил в протянутые руки Норин, Мы же друзья, — сказал он.

— Ax! — Ее глаза засияли.

И вдруг неожиданно она обняла его. На мгновение ее губы прижались к его губам…

Когда она отпрянула, алая машина рванулась вперед.

Вот это приключение!

И какое романтическое!

В день Рождества Эдвард Робинсон ровно в полдень уверенно вошел в маленькую гостиную дома в Клафаме[4] и по традиции пожелал всем счастливого Рождества.

Мод, расставлявшая ветки остролиста, встретила его холодно.

— Ну, хорошо провел время с этим своим деревенским другом? поинтересовалась она.

— Послушай, — сказал Эдвард. — Я сказал тебе не правду. Я выиграл пятьсот фунтов и на эти деньги купил машину. Я ничего не сказал тебе, потому что знал, тебе это не понравится. Это во-первых. Я купил машину, и точка. Во-вторых, я не собираюсь ждать — ни год, ни два.

Мои перспективы на будущее достаточно хорошие, и я хочу жениться на тебе в следующем месяце. Понятно?

— О! — только и сказала Мод. Неужели это Эдвард говорит с ней таким волевым тоном?

— Ну что? — спросил Эдвард. — Да или нет?

Она как зачарованная взглянула на него. В ее глазах были страх и восхищение, и этот взгляд опьянял Эдварда.

От материнской снисходительности, которая так его бесила, не осталось и следа.

Именно так смотрела на него Норин прошлой ночью.

Но леди Норин была далеко, где-то на страницах экзотических романов, рядом с Марчесой Бьянко. А Мод была здесь, настоящая. И это была его женщина.

— Да или нет? — повторил он и сделал к ней шаг.

— Д-да, — запинаясь произнесла Мод. — Но, Эдвард, что с тобой произошло? Сегодня ты не похож на себя.

— Да, — сказал Эдвард. — Просто в течение двадцати четырех часов я был мужчиной, а не растяпой, и — черт возьми! — это пошло мне на пользу!

Он сжал ее в своих объятиях, почти так же крепко, как это делал супермен Билл.

— Ты любишь меня, Мод? Скажи мне, ты любишь меня?

— О Эдвард! — выдохнула Мод. — Я обожаю тебя…