Стает снег в овраги, Вскроет зеленя… Чистый лист бумаги Вспыхнет без огня.

О, Русь, Россия, как разнится В стихах поэтов образ твой: Для Гоголя ты тройка-птица, А Блок назвал своей женой.

Я потому пишу об этом, Что мне нисколько не смешно. К таким классическим поэтам Быть непочтительным грешно.

Своя у каждого Россия! Но в чёрный день, забыв свое, Какое сердце не просило Победы Божьей для неё!

Когда земель её алкали, Тех, кто на стягах носит ночь, Соединенными полками Она отбрасывала прочь!

Россия русским — Берегиня,

"И синь, упавшая в реку",

И безутешная княгиня

В бессмертном "Слове о полку".

И для меня, как свет в оконце, С рождения до крайних дней Россия — лик! Россия — солнце С чертами матери моей!

Я живу на Родине, как в тире. Если быть точней, — на полигоне. В русском истребляющемся мире Титульная нация в загоне.

Я обложен с Юга и Востока,

А в славянском мире так туманно…

Запада недремлющее око

В наши окна зырит постоянно.

По какому злому наущенью Сердце не проглядывает солнца? Стала моя Родина мишенью Даже для вчерашнего чухонца.

Каждому отметиться охота, Словно едкой окисью на меди. Вот она, вселенская охота На большого русского медведя!

Отовсюду слышатся угрозы. Выживают из глубин и высей. Стыдно каменеть великороссам Перед мировою закулисой!

Разве непонятно — в этом мире Мы одни, как перст, на белом свете. Мы живем на Родине, как в тире, У беды грядущей на примете.

Русскому Отечество — свобода! Русские — мы многое сумели… Если б у властей и у народа Были совпадающими цели…

Что же, православные, мужайтесь! С нами Бог и сам Георгий-витязь. Русские всех стран, соединяйтесь! Русские всех стран, объединитесь!

До свиданья всё, что сокровенно… Стало меньше над лугами света. Возом свежескошенного сена Прокатилось по деревне лето.

Прокатилось лето… Закатилось… Закричали над полями птицы. Лишь вчера мне радостное снилось, А теперь не знаю, что приснится.

Закатилось… Что же мне осталось? Перелесков розовых остылость. Так храни оставшуюся малость, Как большую Божескую милость.

Не дрожи, осенняя осинка, Мы у жизни все на перекате. Кто-то машет синею косынкой На закате лета… на закате.

За ушедшего на битву За последний русский край Я шепчу одну молитву: — Витязь мой, не умирай… Подрывной волной фугасной Гнут Россию на излом. Господи, не дай погаснуть Русской жизни под огнем. По крови бежит остуда, Как от раны ножевой. Витязь мой, приди оттуда Невредимый и живой.

Сколько русской крови льется…

Господи, не покидай

Всех, кто бился,

Всех, кто бьется

За последний русский край.

Вот и вся моя молитва До последнего конца, Только б слитно, Только б слитно Бились русские сердца.

Так внезапно окончилось лето. Стало грустно в осеннем краю. В белых рощах, кипящих от света, Лунный холод земли узнаю.

И в сухих камышах над водою Кто-то плачет иль, плача, поёт… Этим звукам с неясной бедою Вторят долгие крики с болот.

Эти крики и странные плачи, Этот свет, что клубится во мгле, Не несут мне, как прежде, удачи На когда-то счастливой земле.

И над всей этой ночью, глядящей Отчужденностью меркнущих звезд, Все тревожней к луне восходящей, — Выкипающий холод берёз.

И от звуков, что душу мне ранят, И от света, что веет огнем, Нелегко удержаться на грани Между небом и небытием.

Люблю! Люблю! Целую руки… Вся жизнь как с чистого листа. Я предпочту глухой разлуке Полёт с чугунного моста.

Пусть длится, длится все, что было Распахнутым, как небеса, Лишь только б ты не отводила От глаз моих свои глаза.

И целый мир к тебе ревнуя, И целый мир в тебе любя, На расстоянье поцелуя Хочу быть около тебя.

Так что же сердце не разбилось? Так что же я не поседел, Когда уже разлука длилась, Когда я вслед тебе глядел?

Поэты приходят ко мне во сне, Их поступь лелеет слух. Так одноверцы в чужой стране Сбиваются в тесный круг.

И каждый от ангела неотличим, Их речь никому в укор. О том, о чем на земле молчим, Обыденный их разговор.

Пушкин смеется… Есенин весь Как одуванчика пух. Тютчев здесь, а как будто не здесь, Блок превратился в слух.

А за окном пролетают миры, Небо росит, как ветвь. Хватит ли Фету цветущей мглы Вечное запечатлеть?

Бунин упорно глядит в огонь, Странник нездешних стран. Бабочка села к нему в ладонь, Узкую, как тюльпан.

Сон продолжается и наяву… Пахнет жара травой. Разных цветов на лугу нарву И принесу домой.

Я спал в зеленой колыбели

У птичьей песни на краю,

Когда железные метели

Накрыли Родину мою.

Свинцовых струй вражда слепая,

Цветов кровавая купель.

Мать. Мама. Девочка седая

Мою качала колыбель.

Прошла гроза, и вслед за громом

Над вешней Родиной моей

Всем существом, зеленым горлом

Ударил ранний соловей.

Как будто пел за всех пропавших

У птичьей песни на краю…

Как чутко древний свет ромашек

Овеял Родину мою.

Федору Васильевичу Дронникову

Тридцать лет свои награды Чистит, словно на парад, Три войны прошедший кряду Старый гвардии солдат.

Он сидит, как гвоздь застолья, В окруженье сыновей, Пьет за тех, кому не больно, И за тех, кому больней. Ах, как смерть его любила, Три войны в обнимку шла, Но ни разу не убила, Только ногу отняла… Если б даль того разрыва Выветрить из сердца вон! Что задумался, служивый, Трижды победитель войн? Ничего не отвечает, Даже бровью не ведет, Только головой качает — Значит, скоро запоет. Запоет он, как заплачет, Все про полюшко, про то… Будто в песне что-то спрячет, Будто жизнь переиначит, Будто похоронит что.

Егору Семёновичу Строеву

Я побывал в твоем краю… Прими привет родного края. Люблю я родину твою, А Родина — всегда святая! Когда душа не под замком, Добро всегда в ней отзовётся. Прими поклон от земляков И от отцовского колодца. Глубинный ток живой воды Не перестанет в нём струиться. Былого стёрты здесь следы, Но можно хоть воды напиться. Здесь матери твоей лицо Светило в низкие оконца… И здесь дороже всех венцов Венцы отцовского колодца. Ты помнишь детство под огнём, В кювет уткнувшееся небо… Землянку… Тени за столом… И на столе ни крошки хлеба… Мужского детства даль и высь… Вот потому, как светом веры, Ты чёрным хлебом меришь жизнь, И в мире нет точнее меры… Чернеет тающий февраль. И скоро зелени открыться… Как юбилейная медаль, Звенит в твоём саду синица. Ты здесь во всём… Ты растворён Полями, далью, небесами… И потому как озарён Такими синими глазами.